Светлана Успенская - Укрощение строптивых
Она с замиранием сердца ждала ответа. Пауза затягивалась.
— Еще какие-нибудь причины есть? — наконец булькнул в ответ мрачный голос. — Я не считаю все вышеперечисленное уважительными причинами.
— У меня, у меня! — закричала Алена. — У меня есть веская причина.
Мне должны делать операцию!
— Что за операция?
Смешавшись, Алена не ответила. Густая багровая краснота залила ее хорошенькое личико.
— Я не могу вам сказать, — пробормотала она смущенно, — это глубоко личное.
— А-а, какая-нибудь очередная подтяжка лица, — неуважительно хмыкнул голос. — Не принимается.
— А я тоже не могу здесь оставаться, у меня скоро выставка в Манеже! — выкрикнула Лиза. — И вообще, с какой стати я должна торчать на этом острове?
— А у меня соревнования на носу! — выступила Надя. — Я и так здесь много времени потеряла. Мне нужно мотоцикл готовить для кросса!
— И вообще, какое право вы имеете удерживать нас? — возмутилась Юля. — Не так важно, у кого какая причина вернуться домой, главное, мы не хотим здесь оставаться и не желаем тратить на вас наши дни. Кто вы такой? Мы вас не знаем, мы с вами не знакомы! Может, вы вообще урод или маньяк? И вообще, вы что? Вы в своем уме?
— Вполне! — оборвал ее обиженный голос. — То, что вы меня не знаете, это не беда. Зато я вас отлично знаю. Как только мы познакомимся поближе, то быстро найдем общий язык и, надеюсь, полюбим друг друга…
(«Ну уж на мою взаимность не надейся, дорогой», — тихо и злобно прошипела Лариса, стараясь, чтобы ее голос не был услышан.) — В последнее время вы стали вести себя намного лучше, чем раньше, — между тем продолжал баритон. — Наше знакомство нужно углубить. Надюша, будьте добры…
Надя встрепенулась.
— Подойдите, пожалуйста, вон к той картине. Да, это настоящий Вермеер, если вам, конечно, это о чем-нибудь говорит… Приподнимите край рамы.
Вот так… Видите ручку? Поверните ее.
В ту же секунду часть стены отошла в сторону, и в сводчатой нише появился черный кубик телевизора с погасшим экраном.
— Телевизор? Эка невидаль! — хмыкнула Надя. — Ну и что?
— А то, что это не только связь с внешним миром, — продолжил голос, — но и связь со мной лично. Вам достаточно только включить нулевой канал, и я сразу узнаю, что вы желаете поговорить со мной.
Щелкнул пульт телевизора, и в тот же миг на экране появился не очень молодой мужчина в легкой рубашке с расстегнутым воротом, вольготно развалившийся в кресле. Он помахал рукой и довольно улыбнулся.
— Это я! Привет! Приятно увидеться!
От неожиданности ни у кого не нашлось слов.
— Узнаете меня? С вами, Юля, мы встречались во время интервью. А вы, Ольга Витальевна, наверно, узнаете человека, чей кошелек легко и изящно опустошили на несколько сот тысяч…
Ольга Витальевна сморщилась, точно от зубной боли. Конечно, она его узнала!
— Вы, Надя, никогда меня не видели. Хотя однажды мы встретились с вами пасмурным весенним днем, когда вы лишили мой автомобиль бокового зеркала.
Вас, Алена, я как-то подвозил на машине. Кстати, танцуете вы действительно великолепно… А ваш автопортрет, написанный тестом, Лиза, произвел на меня столь глубокое впечатление, что мне захотелось обладать его оригиналом…
Лиза раздраженно закатила глаза, но почему-то промолчала.
— Вы убедились, что я не монстр, не чудовище, — продолжал голос. — Я нормальный человек, имеющий небольшие причуды. Просто вам чертовски повезло, что я выбрал именно вас для осуществления своих не совсем обычных идей.
— Послушайте! — возразила Ольга Витальевна, наконец овладев собой.
— Но ведь это невозможно! И, что, вы так и будете разговаривать с нами все время по телевизору?
Человек на экране улыбнулся:
— Пока — да. Но как долго это будет продолжаться, зависит только от вас. Как только вы начнете относиться ко мне как к другу, я выйду к вам, и вот тогда-то начнется наша настоящая жизнь. Жизнь, о которой я так долго мечтал.
— Вы потребуете от нас сексуальных услуг? — напрямик спросила Ольга Витальевна. Она привыкла выражать свои мысли прямо и четко.
Изображение на экране поморщилось.
— Фу, как грубо… Зачем же так, Ольга Витальевна? Если бы моей целью были сексуальные услуги, я мог бы их купить в любом количестве.
Чего-чего, а денег у меня на это хватило бы… Я хочу вашей дружбы и со временем — любви.
— А секс? — напряженно спросила Надя. Ее ноздри грозно раздувались, а пальцы рук взбешенно дрожали.
— Только по желанию.
— Ну, тогда черта с два вам удастся затащить меня в постель! И не надейтесь на это! — Она даже покраснела от гнева. — Вот, на-ка, выкуси!
И она показала телевизору сочный кукиш. Но человек на экране не обиделся. Он только рассмеялся:
— А мне и не нужно никуда вас затаскивать! Настанет момент — и вы сами будете умолять меня об этом.
— Я? Ни за что! — возмутилась Надя, задорно тряхнув огненно-рыжей гривой. — Не дождетесь!
— Думаю, что дождусь, — улыбнулся в ответ джентльмен на экране. — Я умею ждать. И у меня будет достаточно времени…
Лиза задумчиво взялась пальцами за переносицу, а затем спросила:
— Можно вопрос? Допустим, я соглашусь на все…
— На что именно, нельзя ли уточнить?
— Ну, на то, чтобы стать вашей любовницей. Тогда вы отпустите меня?
Отпустите на свободу?
Человек на экране качнул головой, как бы сожалея о том, что ему приходится бесконечно объяснять одно и то же, и произнес:
— Вы забыли, что свободу вам ампутировали десять дней назад.
— Так значит, нет? — непонимающе переспросила Лиза.
— Нет.
— Ну, тогда вы от меня ничего не получите! Слышите? И если осмелитесь приблизиться ко мне со своими грязными лапами, то вам мало не покажется! Я… Я вас убью! — Ее глаза грозно сверкали, а губы подрагивали от ярости.
Изображение на экране лишь грустно усмехнулось.
— Я подожду, — произнес человек.
— Чего?
— Когда вы передумаете. Рано или поздно это случится.
Разъяренная Лиза в гневе подбежала к экрану и кулаком ударила изображение прямо в лицо. Гулкий раскатистый смех был ей ответом:
— Примерно такой реакции я ждал от вас.
Тогда ослепшая от гнева Лиза выхватила пульт управления из рук Нади и, кипя от злости, швырнула его в угол.
Экран погас.
Голос где-то под потолком произнес с легкой грустью:
— Думаю, настанет день, когда вы будете умолять меня появиться на этом экране. Надо только подождать…
Все обескураженно молчали.
— А сейчас, милые дамы, — грозно продолжал голос, требовательно возвышая интонацию, — вам придется выполнить одну мою просьбу… Сейчас вы пойдете на берег и сожжете весь пенопласт, чтобы ваши хорошенькие головки больше не мучили дурные мысли о побеге. Чем быстрее вы это сделаете, тем лучше.
Это в ваших же интересах. Я не люблю ждать.
— Да пошел ты… — Лиза сняла с ноги туфлю и метнула ее в потолок.
Шипение смолкло.
Отключив связь, хозяин острова от души рассмеялся.
— Вот будет забавно, когда малышка запоет по-другому! — произнес он и добавил:
— Это такое блаженство — услышать ее нежное чириканье!
И он мечтательно уставился в окно на плавающий в дымке горизонт, строя планы грядущего укрощения строптивой.
Глава 5
Первой утром проснулась Ольга Витальевна. Лежа в постели, она прокрутила в уме весь вчерашний вечер и задумалась. Ей было о чем подумать!
— Если бы я знала тогда, — шептала она, бессильно заламывая руки, — я бы плюнула на эту сделку. Но кто же знал, что все так обернется!
Она горестно покачала головой и стала одеваться. В гардеробе она подобрала себе несколько строгих деловых костюмов, но из-за жары с ними пришлось расстаться, предпочтя привычной униформе практичные легкие шорты и открытые маечки, подставлявшие палящему солнцу крепкие плечи.
— Ну и загорела я! — не без удовольствия констатировала Ольга Витальевна, оглядывая со всех сторон свое тело в высоком зеркале.
Она придирчиво оглядела себя и осталась довольна. Ни один человек в мире не догадается, что ей уже порядком за сорок. Воздержание и вынужденная диета лишь пошли ей на пользу, помогая скинуть несколько лишних килограммов.
Решив, что она выглядит идеально, Ольга Витальевна направилась в душ.
Она вошла в ванную, надела резиновую шапочку и повернула кран. Кран отозвался утробным нутряным рычанием. Воды не было.
— А она тоже ничего, — оценил тайный зритель, прильнув к экрану, на котором плавно двигалась черно-белая фигура в спальне. — Уже за сорок, но еще вполне… Она полна особого шарма, как отцветший цветок, который пахнет особенно терпко в пору увядания…
В остальных спальнях еще царило сонное спокойствие. Пленницы спали, не зная, что после пробуждения их ждет сюрприз…
Вернувшись из душа, Ольга Витальевна потеряла свой положительный утренний настрой. Поначалу она не придала особого значения происшедшему. Любой из советских людей с рождения привык к сюрпризам, периодически преподносимым любимым жильцам со стороны коммунально-хозяйственных служб в виде отсутствия воды. Это неприятное явление обычно заканчивалось вполне благополучно — гневным фырчанием кранов и потеками ржавой воды, оставляющими рыжую взвесь на стенках раковины. Потому Ольга Витальевна расценила сей факт как неизбежное зло и покорно отправилась на кухню.
