Деон Мейер - Семь дней
— Да! — воскликнула Мбали. Глаза у нее загорелись. — И заодно пусть проверят электронную почту Фишера. Вдруг кто-то из его сотрудников посылает сообщения с анонимного ящика? После того как я допрошу Прёйса, я сама поговорю с Фишером!
— По-моему, к Джеку лучше послать дядюшку Скипа Скиперса, — возразил Мани.
— Почему? — возмутилась Мбали.
— Потому что он много лет назад был командиром Джека Фишера. Мбали, мы применяем метод кнута и пряника, но сейчас время пряника.
Мбали кивнула, но было видно, что она недовольна.
— Бригадир, я хочу оштрафовать Прёйса. За чинение препятствий правосудию, — заявил Купидон.
— Чуть приотпусти поводок, — посоветовал Мани. — Пусть у нас будет лишний рычаг давления.
— Нам пора, бригадир, — сказал Гриссел. — Наш самолет вылетает в десять.
Мани кивнул:
— Счастливо долететь, Бенни. А я пока позвоню в Йоханнесбург, чтобы вас там встретили. Похоже, придется поработать не только головой, но и ногами. Будем надеяться, к тому времени, как вы долетите, у нас уже кое-что будет. Удачи… И счастливой охоты!
Мбали и Дюпре попросили Ханнеса Прёйса вместе с ними перейти в кабинет для допросов ППГ. Хотя в коридорах было промозгло, Прёйс снял куртку. Под мышками и на спине у него проступили темные пятна от пота.
Они сели. Прёйс попросил воды. Мбали принесла графин и стакан. Прёйс жадно выпил всю воду, потом вытер пот со лба и сказал: он понимает, все выглядит так, словно он покрывает Котко. Но он хочет прояснить, что до сегодняшнего утра и звонка капитана Гриссела он не видел связи между Котко и коммунистами. Прошло уже двадцать лет с тех пор, как в России другой политический строй. Двадцать лет! Если бы его спросили не о коммунисте, а о русском, тогда дело другое… И он никогда, никогда в жизни не думал, что Котко имеет какое-то отношение к убийству Ханнеке Слут. Ему все это кажется бессмысленным. Котко не мог убить ее, у него нет мотива…
— Значит, вы знали и о его любви к штыку? — недоверчиво спросила Мбали.
— Но ведь Ханнеке не пытали… Клянусь, такое мне и в голову не приходило!
— М-да, — сказала Мбали, не скрывая своего отвращения.
Дюпре показал на видеокамеру за столом:
— Мистер Прёйс, мы запишем ваши показания.
Юрист кивнул.
Дюпре включил камеру и кивнул Мбали.
Она спросила:
— Вы знали о связях Макара Котко с командованием Южно-Африканской полицейской службы?
Прёйс вытаращил глаза:
— Нет!
— Вы совершенно уверены?
— Да. Мы знали, что у него много знакомых среди членов правительства. И Молодежной лиги.
— Но не руководства ЮАПС?
— Нет.
— Вы велели Слут поручить фирме «Джек Фишер и партнеры» навести справки о прошлом Котко.
— Да.
— Отчет Фишера у вас?
— Да. Он у меня в кабинете.
— Вы доставите его нам?
Прёйс замялся всего на секунду.
— Д-да.
— Значит, в отчете Фишера нет ни слова о связях Котко с сотрудниками ЮАПС?
— Во всяком случае, я ни о чем таком не знаю.
— Наводили ли вы справки о прошлом Котко в других местах?
— Мы наводили справки о ЗИК. Его компании.
— Никакие проверки не выявили его связей с сотрудниками ЮАПС?
— Нет.
— Вам известно о фонде, которым управляет Котко?
— Каком фонде?
— Он называется «Исандо-Дружба».
Прёйс покачал головой:
— Никогда о таком не слыхал.
— Вы совершенно уверены?
— Да.
— Кому было известно о том, что Котко проявлял интерес к Слут?
— Откуда мне знать, кому она об этом рассказывала?
— Кто в вашей юридической фирме знал о его влечении?
— О романтическом влечении?
— Да.
— Только я. Как вы понимаете, такими вещами не хвастают.
— 18 января вы и Слут встречались с Котко в помещении вашей фирмы.
— Да.
— Вы каким-то образом намекали Котко, что вам известно о его прошлом? О том, что он служил в КГБ?
— Что вы, конечно нет!
— И о его любви к штыкам?
— Нет!
— Котко мог каким-то образом узнать о расследовании, проведенном Фишером?
— Мы платим им за то, чтобы они держали язык за зубами.
— И все же он мог каким-то образом узнать, что о нем наводили справки?
— Нет… вряд ли.
— Но вы не считаете такое совершенно невозможным?
— Ничего невозможного нет. Но это маловероятно.
— Мистер Прёйс, — сказал Дюпре. — Если сегодня застрелят еще одного нашего сотрудника и выяснится, что вы опять что-то от нас утаили, я лично позабочусь о том, чтобы на вас завели уголовное дело. Любым доступным мне способом. Вы понимаете?
— Да.
— Может быть, вы хотите сообщить нам что-либо еще?
— Извините. Больше я ничего не знаю.
Мбали встала.
— Надо скорее сообщить обо всем Бенни, — сказала она.
45
После взлета Скелет заметил, что Гриссел вцепился в подлокотники кресла.
— Бенни, что с тобой?
— Не люблю летать.
— Летать в самолете безопаснее, чем ездить на машине!
— Скелет, самолеты падают и разбиваются. То и дело падают!
Бошиго только рассмеялся.
Позже, когда они с аппетитом поедали самолетный ужин — в тот день они не успели даже позавтракать, — Бошиго заметил:
— Ты ведь понимаешь, что меня послали с тобой только для прикрытия? Чернокожее лицо должно умилостивить богов…
Так как рот у Гриссела был набит, он только пожал плечами.
— Ну, Бенни, и что ты думаешь обо всем этом? О политике, о коррупции, о тесных связях…
Он проглотил и ответил:
— Скелет, а что тут скажешь? Просто так обстоят дела. Ничего нового! Когда я давным-давно служил в отделе убийств и ограблений, нам тоже многим приходилось жертвовать. Ради политики. Ради прикрытия. Приходилось смотреть на какие-то вещи сквозь пальцы. Правда, в те дни ничего такого не попадало в газеты. Им хватало другого.
— Ничего не меняется, — задумчиво проговорил Бошиго.
Когда стюардесса унесла пустые тарелки и пластиковые ножи и вилки, Скелет сказал:
— Вчера ночью, когда ты позвонил мне домой, я смотрел кино, «В тени Луны». Документальный фильм об астронавтах, которые высадились на Луне. По словам одного из астронавтов, когда они очутились на темной стороне Луны, он посмотрел на Землю и сказал: она такая маленькая и хрупкая! Но там все, кого он знает. А после того, как они вернулись, они поехали во всемирное турне, и в каждой стране их приветствовали словами: «Мы молодцы!» Не «Вы, американцы, молодцы», а именно «Мы молодцы». Фильм произвел на меня очень сильное впечатление. Я вырос в Форт-Бофорте. Когда я был еще вот таким маленьким, отец как-то ночью вывел меня во двор и показал Луну. Он сказал: Бенедикт, люди долетели до нее, ходили по ней. Знаешь, почему? Потому что мечтали, понимаешь? Он сказал: ты должен идти в этот мир с мечтой. И должен следовать своей мечте до тех пор, пока не поймаешь ее. Сегодня утром, когда я слушал обо всех проделках наших чиновников, я подумал: что с нами происходит? Бенни, у Мадибы[13] была своя мечта. Большая ukuphupha[14] для Южной Африки. А теперь мы теряем эту мечту. Вчера я вдруг понял, как мне не хватает отца — он умер в 2005-м. И еще я жалею о том, что мы, земляне, перестали воспринимать себя как одно целое. Пусть хотя бы в одной стране — в нашей. Или во всем мире. Ведь наша планета такая маленькая!
— Мы запросили в банке детализацию счета Котко. На 18 января он забронировал два номера в отеле «Сазерн Сан Куллинан» в районе Странда, — сказал капитан Филип ван Вейк.
— Два? — удивился Мани.
— Совершенно верно, бригадир. Теперь мы ждем подтверждения из отеля. В тот же день он провел по своей карте еще два платежа. Один — за ужин в «Буэна-Виста-кафе», в размере тысячи двухсот тридцати двух рандов сорока пяти центов. И еще перечислил три тысячи рандов агентству «Полночь».
— Эскорт-услуги? — спросил Купидон.
— Да, — кивнул ван Вейк. — Судя по детализации его разговоров, он звонил в «Полночь» в восемнадцать тридцать две и восемнадцать пятьдесят одну. Я подумал, что вам будет интересно.
— Спасибо, Филип, — сказал Мани.
— Похоже, он готовил себе алиби, — заметил Купидон.
— Вот именно, — кивнул бригадир Мани. — Вон, твоя задача — все проверить.
Гриссел смотрел на раскинувшиеся под ними просторы Кару и гадал: почему он никогда не задумывался о таких серьезных вещах? О мечтах на благо всей страны. И о том, что наша планета — одна. Он не думает о высоком.
Вот почему ему трудно понять Алексу с ее «волнующими, яркими образами» и «информационными каналами». Главное, если бы сейчас он не был так занят по работе, он бы, скорее всего, думал о том, как свести концы с концами, о своем алкоголизме и разводе, о приятеле Карлы и татуировке Фрица. И о том, как не опозориться. А мечтал бы… наверное, о том, как займется любовью. С Алексой.
