Владимир Колычев - Прости, прощай
– А сможешь сделать?
– Думаю, что да.
– Ты где работаешь?
– Уже нигде. В бригаде работал, да ушел. Начальник почти все наши деньги себе забирал, а нам только копейки доставались...
– А паспорт у тебя есть?
– Есть. Но у начальника. К нему идти надо, забирать.
– А если не отдаст?
– Тогда без паспорта жить придется.
– Ты сам откуда?
– Из Молдовы, – в который уже раз соврал Дима.
Ему нужно было войти в доверие к Варваре, чтобы узнать, в какой именно квартире живет Дашин отец. А ей, в свою очередь, нужен был работник. И, судя по всему, не только это. Похоже, она положила на него глаз. И ее не останавливали даже подозрения насчет его честности. А ведь предположительно он мог и квартиру обворовать, и даже убить хозяйку.
– Симпатичный ты парень, молдаванин, – озоровато посмотрела на него Варвара.
– А ты красивая, – не сморгнув глазом, сказал Дима.
– У-у, да ты льстец!
– И швец, и жнец, и на дуде игрец... Мне бы инструменты, а то у меня ничего нет.
В тот день Дима починил подтекающий кран на кухне. Для того чтобы взяться за установку сантехнического шкафа, одного инструмента было мало, нужно было ехать в магазин за материалом – а время уже позднее.
– Мне пора, – сказал он, закончив работу.
– И куда ты пойдешь? – спросила Варвара.
– Не знаю.
– Оставайся у меня.
– А если я бандит и убийца? – отрезвляюще посмотрел на нее Дима.
Но женщина не хотела трезветь.
– Я психоаналитик, – покачала она головой. – Я людей насквозь вижу. Ты порядочный парень. А то, что приезжий, так в Москве сейчас каждый второй откуда-то...
– Если можно, то останусь...
Она отправила его в ванную, а всю его одежду забросила в стиральную машину. Подала ему старый, но чистый и пахнущий свежестью мужской халат. Показала ему комнату, которую он мог занять. А ночью пришла к нему, не спрашивая ни о чем, забралась к нему в постель. Когда Дима вспомнил про Дашу, было уже поздно – женщина так его распалила, что ему ничего не оставалась, как сгореть вместе с ней.
А утром он ушел. Сказал, что на рынок, а сам отправился домой, к Даше. Он изменил ей, но ведь виной тому обстоятельства, которые оказались сильнее его. К тому же любимая не узнает о том, что у них было с Варварой.
* * *К отцу в гости Даша отправилась одна. Дима не рискнул идти с ней. Во-первых, он боялся встречи с Варварой, а во-вторых, понимал, что Вильям Крупнышевский не будет ему рад.
К матери он ее не повез. И адреса не знал, да и Римма Борисовна сумела внушить ему отвращение к этой женщине... Он вообще не хотел везти ее в Москву, но Даша умела настоять на своем. И вот она у отца, а он остался ждать ее в беседке под проливным дождем. Пойти бы на поклон к Варваре, сказать, что деньги, которые она дала ему на фанеру, он сунул за вешалку в ее же квартире. А то ведь думает, что он вор и обманщик... Но если он объяснится с ней, если она снова возжелает его, они опять могут оказаться в одной постели. А он этого боялся. Ведь с ним Даша...
Даша появилась поздно вечером. Сказала, что отец принял ее, разрешил жить с ним. Сказала, что хочет остаться с ним.
– Но тебя я люблю больше, – сказала она.
– Это совсем другая любовь, – улыбнулся Дима. – Это разное – любовь к отцу и любовь к мужу. Я же твой муж?
– Да, муж, – легко согласилась она. – И я тебя люблю. Пошли со мной. Я тебя с папой познакомлю.
– Нет. Мне работать надо.
– Что делать?
– Работать.
Еще с прошлого раза Дима понял, что в Москве много работы – как для коренных жителей, так и для приезжих. Были бы руки, а применение им найдется. Наймется в какую-нибудь шабаш-бригаду и будет ремонтировать квартиры состоятельных граждан. Пока Даша у отца гостить будет, он заработает немного денег. Будет с чем уехать обратно в деревню. Вместе с Дашей, разумеется...
Работу он нашел довольно быстро. Близ соседнего дома увидел контейнер для строительного мусора, дождался людей, которые выбросили в него несколько мешков с обломками старой штукатурки. Через них вышел на бригадира, попросился на работу, тот устроил ему небольшую проверку и определил его для начала на черновую работу, правда, на другой объект, далеко от Даши.
Работать приходилось много, спать мало и где придется, но платили вроде бы ничего – пятьсот рублей в день плюс лапша «Доширак» на завтрак-обед-ужин. А однажды бригадир подарил ему баллончик с нервно-парализующим газом, сказал, что для обороны. От кого обороняться, не сказал, зато доходчиво объяснил, что этот подарок будет стоить ему двух неоплаченных дней работы. Диме не нужен был газовый баллончик, но отказываться он не стал – боялся остаться вообще без работы.
Связь с Дашей он поддерживал по телефону. Купил по дешевке старенький мобильник, сообщил ей номер. С каждым разом звонки становились все реже. В конце концов Дима заподозрил неладное и напросился к ней в гости. Даже возможная встреча с Варварой его не напугала.
Она позвонила ему, когда ее отец куда-то уехал. Сама открыла ему дверь, молча, кивком головы поздоровалась, непривычно нервно повернулась к нему спиной, приглашая в дом.
Дима уже знал, что такое ремонт в евростиле. И, осмотрев квартиру, смог по достоинству оценить старание мастеров, которые работали здесь. Также он получил представление о платежеспособности владельца дома. Ремонт отличный, но ему не понравился царивший здесь беспорядок. Вещи разбросаны, на кухне немытая посуда. Но больше всего его насторожило поведение Даши. Она находилась в каком-то возбужденном ожидании. Как будто вот-вот должна была свалиться на нее манна небесная. А Дима, казалось, ее раздражал. Как будто он мог помешать этому счастью...
– Ты с утра расчесывалась? – спросил он, глядя на ее растрепанные волосы.
– Папа меня и так любит, – ничуть не смутившись, пожала она плечами.
– Папа... А что это за халат?
Не нравился ему и шелковый халатик, в котором она была. Слишком короткий подол для порядочной девушки, слишком глубокий разрез в области бюста. И контуры нижнего белья не угадываются.
– Папа подарил.
– Странно все это... – Он дернул за поясок, узелок развязался, и халатик, как будто сам по себе, сполз на пол.
А под ним костюм Евы и больше ничего. Роскошный костюм, возбуждающий.
– Почему ты ходишь по дому без ничего? – взбудораженно спросил он.
– Мне так нравится, – равнодушно сказала она, даже не пытаясь поднять упавшую одежду.
– Мне тоже нравится, – облизнувшись, кивнул Дима.
Он подошел к ней сзади, обнял, руками накрыв упругие полушария, пальцами нащупал твердеющие ягодки сосков. Даша закрыла глаза, томно выгибая спину, вздрогнула, пропуская через себя волну возбуждения...
– Он скоро придет, – прошептала она, покорно укладываясь на диван.
– Плевать.
Ничто, казалось, не могло остановить его. Даже если бы сейчас вдруг появился ее отец и приставил бы к его голове пистолет, он бы не смог оторваться от Даши.
Но ничто не помешало ему насытиться Дашей. Он поднялся с дивана, подобрал с пола халат, заботливо укрыл ее. Она лежала с закрытыми глазами, на лице привычное после таких случаев умиротворение.
– Тебе понравилось? – спросил он.
– Да, – кивнула она.
Он ждал от нее какой-нибудь комплимент, что-нибудь в духе «ты самый лучший». Но вместо этого получил обухом по голове:
– Но с ним лучше, – не открывая глаз, сказала Даша.
– С кем – лучше? – ошеломленно спросил он.
– С ним... Он такой ласковый. И с ним так долго...
– С кем – с ним?! – взревел Дима.
Даша испуганно открыла глаза, потрясенно уставилась на него.
– С кем с ним? – продолжал допытываться он.
– С тобой... – выдавила из себя Даша.
– Врешь! С кем ты была?!
– Ни с кем...
Он открыл было рот, чтобы продолжить допрос, но в дверь вдруг позвонили.
– Это он! – вскакивая с дивана, радостно воскликнула Даша.
И в замешательстве, с досадой глянула на Диму.
– Он не должен тебя здесь видеть... Давай сюда...
У него не было никакого желания прятаться от ее отца, но он все же позволил увлечь себя волной, которую она создала. Даша показала ему за кресло, стоявшее в углу комнаты между гарнитурной стенкой и торшером. За его спинкой было достаточно места, чтобы там мог спрятаться человек его комплекции.
– Дочка, живем! – услышал он полный радости голос Вильяма Крупнышевского. – Лекарства недели на две хватит... А если ты не будешь, то на три...
– Я буду!
– Может, не надо?
– Надо!
– Ну тогда давай...
Голоса становились все тише. Похоже, Даша и ее отец ушли на кухню. Но минут через пять они вернулись в гостиную. Скрипнули пружины дивана.
– А может, все-таки не надо? – спросил отец.
– Надо! – все так же твердо заявила дочь.
– Ну, тогда в последний раз...
– В последний.
Дима не понимал, что происходит. Но головы не высовывал.
