Владимир Колычев - Вольному – воля
– Глупая вы женщина, – с упреком глянул на нее адвокат, пожилой мужчина с мясистым носом и широкими дряблыми щеками.
Похоже, он был из когорты неудачников, и если уголовное дело в отношении Марины будет закрыто, то это может повысить его статус. Его можно было понять. И себя она понимала. Ей кровь из носу нужна свобода, но и топить Ролана она не хотела.
– Ролан Тихонов и без того загружен под завязку. Помимо вашего мужа на нем два других трупа. Он во всем сознался, и ему в любом случае светит пожизненное заключение...
– И все равно я убила своего мужа...
– Марина, подумайте о своих детях! – воззвал к ней адвокат.
– О них я и думаю...
– У вас есть шанс выйти на свободу.
– Хорошо, я им воспользуюсь...
На следующий день из душной вонючей камеры, где она, казалось, гнила заживо, ее доставили в помещение для допросов.
Следователь не стал ходить вокруг да около и сразу же поставил вопрос ребром:
– Кто убил вашего мужа?
Всю ночь Марина не спала, думая, как ответить на этот вопрос. С одной стороны, ей не хотелось топить Ролана, но с другой – ей нельзя было оставаться в тюрьме, ей нужно было заботиться о своих детях...
– Его убил... Его убил Ленька... Его убил Леонид Сайков! – выпалила она.
Это был компромиссный вариант, о котором она думала, но которого боялась. Она понимала, что Ленька ни за что на свете не возьмет на себя убийство ее мужа. И, обвиняя его в том, она еще больше запутает это дело. Ленька будет отбиваться от встречного обвинения, а она сидеть в тюрьме...
– Та-ак! – оторопело уставился на нее следователь. – Час от часу не лучше!.. И какой же у Сайкова был мотив?
– Давний... Они с детства враждовали. Я даже замуж за Леньку собиралась, а вышла за Антона. Он ему этого не простил...
– Но Ролан Тихонов утверждает, что это он убил вашего мужа...
– Он выгораживает меня, – в предобморочном состоянии сказала Марина.
Она понимала, что следователь не верит ей. И точно знала, что после разговора с ним ее отправят обратно в камеру.
Так и вышло, она снова оказалась в постылой камере, которую делила с двумя грязными и паскудными бомжихами. Иногда ей казалось, что кто-то нарочно устроил ей это соседство, чтобы от антисанитарных условий загнила не совсем зажившая рана на ноге. И она даже знала, на кого грешить... Аврора – большой человек в этом мире, при желании ей ничего не стоило погубить Марину. И она могла это сделать, потому что любила Ролана... Марина была уверена, что это действительно так...
Через два дня ее снова повели к следователю. В комнате для допросов ее ждала неприятная встреча с Ленькой. Это называлось очной ставкой.
Ленька выглядел неважно. Лицо землистого цвета, болезненно распухшее. И сам какой-то подавленный, взгляд потухший, даже без тлеющих угольков. Но увидел Марину и сразу изменился. Вспыхнул взгляд, наполняясь жесткой и хищной силой. Но вдруг резко погас, как будто водой его залили. И голова снова ушла в плечи.
– Гражданин Сайков, гражданка Комарцева утверждает, что вы убили ее мужа, гражданина Комарцева Антона Степановича, – сказал следователь.
– Пусть утверждает, – вяло пожал плечами Ленька.
– А что вы на это скажете?
– Да ненавидел я этого урода, то и скажу... Всю жизнь мне испоганил...
– Я жду вашего подтверждения или опровержения, – строго посмотрел на него следователь.
Но Ленька даже ухом не повел. С едва различимой скорбью в потухшем взгляде посмотрел на Марину.
– Эх, ты! Человеком бы стал, а из-за тебя весь в дерьме... Мужа я твоего убил... Значит, было за что, если убил... И еще раз убил бы...
– Так убивали вы или нет? – подхлестнул его следователь.
– Убивал! Топором по голове и в землю!.. И не жалею о том... Про все жалею, а о том – нет!.. Что еще скажешь, начальник?
– Разговор у нас долгий...
Марину отвели обратно в камеру, а на следующий день тот же следователь под роспись ознакомил ее с постановлением о прекращении уголовного дела за отсутствием состава преступления. Оказалось, что Ленька действительно взял на себя убийство ее мужа...
Глава 25
Ролан был уверен, что его ведут в одиночную камеру специального блока, где должен был находиться Зубодер. Но вертухай втолкнул его в общую камеру.
– Давай, давай, не загораживай проход!
Громыхнув «кормушкой», закрылась железная дверь, и Ролан оказался один на один с обитателями общей камеры. До тошноты знакомая картина – арестанты у стола-дубка и на шконках, петух в обнимку с унитазом. Народу хватает, но не больше, чем спальных мест. Уже одно это могло настроить его на оптимистический лад. Но Ролана душила злость. Он столько мокрых дел на себя взял, чтобы попасть на спец, а его закрыли в камере общего блока. Отсюда ему не дотянуться до Зубодера.
Ролан продолжал бы злиться на подлого кума, если бы его внимание не привлек «петух». Смазливо-манерный хлопчик с ловкостью балерины вскочил на ноги, приветливо ему улыбнулся и протянул свою ладонь для рукопожатия.
– Давай знакомиться! Меня зовут Женя!
Ролан сначала ударил его с левой ноги, затем с правой. И когда опущенный упал, опять же ногой наступил ему на горло. Но гнев свой обратил не на него, а на смотрящего.
– Кто здесь за хатой смотрит? – шалея от нахлынувшего бешенства, спросил он.
С нар поднялся плотного телосложения мужлан в тельняшке. Наглая харя, гнилые зубы в гнусном оскале...
– Ты чего бузишь, фраер?
– Где ты фраера увидел? – взорвался Ролан.
Мужик приободрился, глядя, как в помощь ему поднимаются с нар двое – молодой совсем паренек с вихрами на коротко стриженой голове и мужик в годах, худой, но длиннорукий.
Ролана только что выписали из тюремной больнички. Самочувствие хреновое, перед глазами все плывет, в ногах слабость. Но это не помешало ему избить «петуха». И сейчас он сумел пересилить себя. Не обращая внимания на боль в груди, подскочил к мужлану и, перехватив направленный в него кулак, провел подсечку. Он контролировал падение своего противника – придал ему и ускорение, и направление. Мужлан ударился затылком о бетонный пол и затих. Глядя на приближающихся к нему волонтеров, Ролан с силой ударил поверженного противника – пяткой в лицо, и еще сделал движение, как будто ногой растирал на нем сигарету.
– Ша! Бакланы! – рыкнул он.
Первым остановился мужик, за ним парень.
– Да мы это, мы ничего...
– Тихон меня зовут... А это быдло к параше тащите, – взглядом показывая на неподвижного мужлана, потребовал он. И, не дождавшись нужной реакции, прикрикнул: – Ну!..
– Э-э, нельзя так, это Триха, из воров он... – попробовал вставить свое слово мужик.
– Сука он, а не вор! Петушню распустил!..
– Так это, Женька сама по себе...
– Бред! Смотрящий за всем смотреть должен... Я сказал, на парашу его!.. Ну!!!
Ролан добился своего – опомоил смотрящего. И сейчас было самое время занять его место – с последующим разбором полетов на воровской хате. Глядишь, и утвердили бы его на этом месте. Но ему вовсе не хотелось утверждать себя. Ему нужно было добраться до Леньки. Поэтому он снова набросился на поверженного смотрящего. Неистово лупил его ногами до тех пор, пока в камеру не ворвались вертухаи с дубинками.
Его повалили на пол, схватили за ноги.
– Все! Всех убивать буду!!! – орал он, когда его вытаскивали из камеры.
Приговор был достаточно суров – пятнадцать суток карцера.
* * *Красавчик удрученно смотрел на Аврору. Он понимал, что больше не интересен ей. Тем более что точка в их отношениях давно поставлена. Она вернулась в Черноземск, он остался в поселке заведовать клубом.
Он сам хотел остаться в этом поселке. И она помогла ему там обосноваться. А в телохранителях у нее другой парень, далеко не такой симпатичный и сексапильный зато настоящий профессионал. А красавчики ей больше не нужны. У нее теперь есть Ролан... Правда, далековато ездить к нему, из Черноземска в Тульскую область. Но ведь это первый ее визит сюда за последние две недели. И сколько еще ездить – ведь впереди суд, приговор...
– Я понимаю, Ролан – парень что надо... Но чем я хуже? – кисло спросил Дима.
– Тем, что не должен был спать со мной, – отрезала Аврора. – А ты спал. Хотя слово ему давал...
– Так не про тебя слово давал...
– Ты не так его понял. Говоря о Венере, он думал обо мне...
Аврора верила в то, что говорила. Сама заставила себя в это поверить.
– Значит, не так понял... Я узнал, что ты будешь здесь, приехал...
– И зря. Тебе уже пора, – сказала она. – В Новомухино у тебя дом, работа...
– Да, и женщина тоже есть, – кивнул Дима.
– Наш пострел везде успел, – ничуть не ревнуя, кивнула Аврора.
– Ты не думай, я к тебе не набиваюсь. Просто соскучился. Увидеть захотел... Поеду я.
– Поезжай.
Она отпускала Красавчика с двойственным чувством. С одной стороны, она хотела избавиться от него, чтобы поскорее увидеться с Роланом. А с другой – она боялась заходить в мрачные тюремные теснины, где голова может разболеться от одних только запахов.
