Владимир Колычев - На кону – жизнь
Дверь в камеру отворилась. Появился вертух. На лице заискивающая улыбка.
– Роман Валерьянович! Вас просят на выход. Машина уже ждет.
– Что, уже? – потягиваясь, спросил Роман.
Он знал, что в самое ближайшее время будет суд. Но не думал, что именно сегодня.
Надзиратели прощались с ним как с родным. Понятно, почему. Сколько бабок он им скормил, не счесть. Тюремный сервис дороже гостиничного как минимум на порядок.
Романа повезли в суд. Не очень приятно после комфортабельной камеры трястись в вонючем «воронке».
Суд был недолгим. Адвокат загрузил судью фактами, доказывающими невиновность Романа.
А он в самом деле невиновен. Оказывается, не было никакой игры в карты, после которой Феликс должен был убить Губанова, а затем Норильцева. На Губанова покушался некий Анатолий Полотнов. Норильцева убил некий Иван Вершинин. И вторая попытка убить Губанова – тоже дело рук Анатолия Полотнова. Он собирался убить Губанова, а вот Роман Валерьянович Шурыгин хотел защитить своего лучшего друга. Но вместо этого в покушении на убийство обвинили его самого. Якобы со стороны ментов была чудовищная фальсификация…
Роман думал, что после столь убедительной речи судья выпустит его на свободу под залог. Но судья пошел дальше. И закрыл дело за отсутствием состава преступления!..
Все, не будет никакого судебного процесса. И тем более не будет обвинительного приговора. Роман Шурыгин полностью свободен!
Статуя Фемиды не видела обращенной к ней презрительной улыбки. А что она могла видеть? Она же слепая… Одной рукой она держит меч, а другой весы. Дает понять, что бабок на весы надо бросить. Дает понять. И вообще дает. За бабки. А у Романа бабки водятся. Поэтому он и смог отыметь эту слепую дуру…
Может, в других странах Фемида зрячая. А в России – слепая даже без повязки. Поэтому в России можно все. В том числе отыметь и саму Россию. Были бы бабки…
Из суда Роман выходил с важностью короля. А кто скажет, что он не король? Вон и карета подана. Роскошный лимузин за полмиллиона долларов. Рядом с машиной еще один король. Это Никита. А с ним Виолетта… Красивая баба. Но теперь она Роману не принадлежит.
Никита направился к Роману, крепко пожал ему руку, по-братски обнял, похлопал по плечу. Виолетта осталась в стороне. Только робко улыбнулась ему. И в лимузин она садиться не стала. Услужливый охранник открыл перед ней дверцу в навороченный «шестисотый» «Мерседес». Королевская машина для принцессы…
– А где Феликс? – усаживаясь в машину, спросил Роман.
Подколзина отпустили под залог еще в прошлом месяце. У него ситуация попроще. Его не брали на месте с оружием в руках. А признательные показания – это ерунда…
– Где Феликс?
– А депрессию в вине топит…
– Идиот! Депрессия в вине не тонет. Ее можно только в бабе утопить. Чтобы аж по самые миндалины…
– И бабы есть. Все у него есть. И бабы, и вино. Не скучает. Но из дома никуда…
– Ладно, сами к нему заедем…
– Когда?
– А прямо сейчас.
– Ну нет. Сейчас ко мне едем… Виолетта ужин приготовила. С изюмом, само собой…
– Виолетта?! – помрачнел Роман.
Но Никита легко выдержал его взгляд… Никита не какой-то холуй, с которым можно вести себя по-барски. Он очень крутой финансовый магнат. И еще неизвестно, у кого больше денег, у него или у Романа. И завязки у него на самых верхах… Убить бы его. Но за это Романа могут отыметь во все щели. Нет, с ним лучше не связываться. Надо находить мишени попроще…
– Рома, я не понял, ты что, в претензии? – недоуменно повел бровью Никита. – Ты же сам сказал, что она тебе больше не нужна…
– Да говорил… – неохотно согласился Шурыгин.
– Ну а раз она тебе не нужна, я ее себе забрал…
– Что упало, то пропало… Что, варит она тебе изюм?
– Еще какой изюм! – Никита сжал кулак и выставил вверх указательный палец. – И для меня варит, и для тебя…
– Вкусно? – с завистью спросил Роман.
– А как тебе вкус свободы? Нравится? Так это ее работа… Ты думаешь, это адвокаты тебя вытащили?
– А разве нет? Они так ловко этих ментов подставили. Я даже сам поверил, что ни в чем не виноват… И эта статья в «Желтой газете». Лихо закрутили…
– Ты думаешь, это твои адвокаты? Рома, ты наивный, как вчерашний день… Виолетте спасибо. Это она все закрутила. Само собой, все я делал, вернее, мои ребята. Но по ее плану. Признаюсь, пришлось потрудиться. И кровушка лилась. Три трупа как-никак. Мог быть и четвертый. Знаешь, кто? Майор Астафьев. И знаешь, кто на него покушался? Его друг майор Якушев… Это все Виолетта. И знаешь, зачем она все это делала? Все ради тебя, друг мой. Чтобы ты на нее не сердился… Считай, что это была игра. Если у нее все получается, ты на нее не злишься. Если нет, то ты можешь забрать ее себе, если захочешь…
– А если захочу?
Виолетта была не так дорога ему, как та же Анжела. Но он и раньше выделял ее из всех своих любовниц. Ни к кому он не относился так хорошо, как к ней… Он ценил ее во всех отношениях, и как женщину, и как массовика-затейника. Он ее ценил. И убивал из-за нее…
Никита в курсе, какие страсти вокруг нее кипели. Боится он Романа. Поэтому и заставил Виолетту работать на его освобождение. Чтобы и себя, и ее в его глазах обелить… Боится. Ну и хорошо, что боится. Значит, уважает.
– Такую женщину и не хотеть, – понимающе усмехнулся Никита. – Ты же знаешь, как я сам ее хотел…
– Знаю…
Не зря же Роман подставил его под Виолетту, когда играли в «дразнилку». Не зря же Никита сорвался из-за нее…
– Теперь ты ее хочешь. Но извини, ничем помочь тебе не могу. У Виолетты все получилось. Ты на свободе…
– Игра у вас, говоришь, была. И на кону моя свобода…
– И не только твоя. А наша с Виолеттой… Я же тебе говорю, три трупа было. И все три – братки… Там целая карусель была, как-нибудь расскажу… А потом было покушение на мента. Сам понимаешь, какой риск…
– Это ты про Астафьева?
– Про него.
– Много он мне крови попортил, гад… Завалить его надо было.
– Не получилось… Киллер у него за спиной был. Ну не мог Астафьев увернуться. А увернулся. Чутье у него волчье, а ноги заячьи…
– А с этим, с Якушевым?
– Как должна была закрутиться карусель, так она и закрутилась. Подставили мы Якушева. Он сейчас в изоляторе. По обвинению в покушении на убийство Астафьева. И трех братков, нами упокоенных, ему шьют. И даже Губанова повесить на него хотят. А ты, друг мой, оказывается, вовсе и ни при чем. Потому-то тебя и выпустили…
Теперь Шурыгину было ясно, почему судья закрыл дело.
– А сам Астафьев где? – сглатывая слюну, спросил он.
– И его хотели взять. Он же вместе с Якушевым людей убивал. Это потом уже Якушев хотел его убить, чтобы концы в воду… В общем, Астафьев тоже под следствием. Но…
– Что – но?
– Да промашку менты допустили. Надо было его сразу вязать. А они сначала от дела его отстранили, вроде как под домашний арест отправили… Представляешь, у его дома менты засаду выставили. Киллера поджидали… Но у меня, сам понимаешь, не дураки работают…
«Не дураки», – мысленно согласился Шурыгин. На Никиту работают крутые парни. И у него были свои «опричники». Надо бы новую спецбригаду организовать. Давно пора.
– Ты говоришь, Астафьев дома, а менты взять его не могут. Я так тебя понял? – спросил Шурыгин.
– Так-то оно так. Но Астафьев тоже не дурак. Он понял, что рано или поздно его возьмут. Поэтому подался в бега. Вместе с женой… А жена у него красавица. Видел бы ты ее…
– На что ты намекаешь?
– Да никакого намека, просто говорю…
– А я думал, ты хочешь, чтобы я его женой занялся.
– Неплохая идея. Можешь устроить на нее охоту. И на самого Астафьева тоже. Убивать его не надо. Просто сдать ментам, и все…
– Устроить охоту, говоришь… А это идея. Надо подумать…
– Подумай, подумай, – снисходительно усмехнулся Никита. – Виолетта, та уже все придумала…
– Что она придумала?
– Всем скопом на Астафьева охотиться будем. Ты, я… Ну и Феликс, если захочет… Это игра будет, Рома. Крутая игра. Кто первым Астафьева возьмет, тот и победитель. А приз… Ну, с этим мы что-нибудь придумаем…
– А ты уверен, что Астафьев точно в бегах? Может, нас просто за нос водят. Как в прошлый раз…
Менты уже однажды ввели Шурыгина в заблуждение. Дали понять, что дело об убийстве Семижилова зашло в тупик. А сами продолжали держать Романа под прицелом. Потому и смогли взять его в тот момент, когда он пытался убить Губанова…
Крепко досталось ему. Могло быть и гораздо хуже. Но после пережитого у него не было особого желания исправляться. Он хорошо помнил то возбуждение, ту эйфорию азарта, которая охватила его, когда он готовился нажать на спусковой крючок. И сейчас он хотел испытать заново этот экстаз. Но так, чтобы затем обязательно последовал оргазм убийства…
– Нет, в этот раз все реально, – мотнул головой Никита. – Я серьезных людей к делу подключил. Они держат меня в курсе. Все спокойно в тылу врага… Я хотел сказать, для нас все спокойно. А для Якушева и Астафьева беда. Один в тюрьме, другой в бегах… А потом, если Астафьев вдруг окажется наживкой, что маловероятно, мы все равно имеем право на него охотиться. Мы-то думаем, что он в федеральном розыске. А кто нам запретит быть добровольными помощниками ментов…
