Виктория Платова - Корабль призраков
– Замолчите, – снова взвизгнул адвокат. – Вы как хотите, а я возвращаюсь к себе в каюту и закрываюсь на все замки. И буду сидеть там, пока нас не подберет какой-нибудь корабль…
– Долго же вам придется ждать, – заметил Макс.
– Успеете похудеть, – добавила Карпик.
– Ну, голодать я, положим, не собираюсь. – Что-что, а аппетит Альберта Бенедиктовича оставался незыблемым. – Буду приходить на завтраки, обеды и ужины…
– Очень хорошо. А шеф-поваром назначим Анику, – подхватил Муха. – Она себя уже хорошо зарекомендовала. Я согласен поступить на должность стюарда. С соответствующим окладом, само собой.
Боже мой, как же я не сообразила сразу, – “запираться на все замки”. Конечно же, Карпик и универсальный боцманский ключ… “Карпик и боцманский ключ”, звучит неплохо, похоже на название польского рисованного мультика… Конечно же, ключ! Этим ключом можно открыть арсенал. Поскольку версию мистического развития событий я отвергаю, то оружие вполне может нам пригодиться…
– Карпик! – позвала я. – Можно тебя на минутку? Карпик с трудом отклеилась от скалоподобного Макса и подошла ко мне.
– Ключ! – шепнула я. – Где наш ключ?
– Ева… – Карпик обняла меня за шею и жарко зашептала в ухо:
– Я боялась тебе сказать… Он пропал, Ева…
– То есть как это “пропал”?
– Мы говорили с папой… Он накричал на меня из-за этой стервы… Он так страшно кричал… Мне пришлось пообещать… Я ненавижу, когда он кричит. А потом он пошел сюда, к ней… А я осталась. Сидела, пока не захотела есть. Я ушла, а ключ оставила. А когда вернулась, его уже не было…
– Ты спрашивала у отца?
– Нет. Он все равно бы его не заметил. Он сейчас ничего не замечает, кроме этой… – Карпик судорожно вздохнула. – Его кто-то взял, Ева.
– Ну, успокойся, девочка. Черт с ним, с ключом.
Совсем не черт с ним, далеко не черт с ним, но сделать ничего невозможно. Арсенал не открыть, Муха прав, остается надеяться только на кухонные ножи…
Дверь в кают-компании хлопнула, и в нее ворвался губернатор Распопов:
– Вы только посмотрите, что я нашел у себя в каюте! Это форменное издевательство над здравым смыслом! Кто-нибудь знает английский?
И Распопов торжествующе швырнул на стол свежий, пахнущий типографской краской номер какой-то газеты.
– Дайте-ка сюда! – Макс протянул к листку свою лапищу. – Неплохо, неплохо… Оперативно работают, вот и пресса пошла косяком.
Я подошла к Максу и заглянула в газетный лист через его плечо. То, что я увидела, поначалу не произвело на меня никакого впечатления. Газета была английской, называлась “ВЕСТНИК ПЛИМУТА” и датирована была… двадцать седьмым апреля 1929 года.
На первой странице, сразу же под шапкой, была напечатана фотография корабля с хорошо просматриваемым названием.
"EXCALIBUR”
Прямо под фотографией располагалась заметка, но прочесть ее я так и не смогла. Во-первых, мой английский оставлял желать лучшего… Во-вторых, буквы просто поплыли у меня перед глазами.
– Ну что там? – нетерпеливо спросил губернатор. За то время, что я не видела его, он взял себя в руки и теперь имел вполне достойный для руководителя области вид: тщательно уложенные волосы, командный взгляд и тяжелая бюрократическая челюсть.
– Вы так волнуетесь, дорогой Николай Иванович, как будто это касается вашей избирательной кампании. И на вас напечатали компромат, – тихо сказал Лаккай Даже сейчас он не упускал возможности отточить на Распопове свое остроумие и продемонстрировать стиль поведения на ближайших выборах.
– Ничего я не волнуюсь Меня дата не устраивает! Дата.
– А что дата? Двадцать седьмое апреля. Сегодня двадцать пятое апреля, – вовремя вспомнил Муха. – С годом, правда, лажа. Но с другой стороны – семь десятков лет туда, семь сюда. А так, судя по всему, газетка-то послезавтрашняя.
– Что же там все-таки написано, Макс?
– Подождите… Значит, в общих чертах, гак: “Двадцать первого апреля от северо-западного причала порта Плимут отправилось новое экспериментальное прогулочное судно “Эскалибур” с пятнадцатью пассажирами на борту. Все они – члены местного охотничьего клуба Плимута, изъявившие желание участвовать в новом, экзотическом виде охоты на тюленя . Маршрут судна предполагает.. ”
Альберт Бенедиктович всхлипнул.
– Все. Не стоит дальше продолжать. Я не хочу участвовать в этом бреде. Я ухожу к себе в каюту.
– А как же ужин, Альберт Бенедиктович? – спросил Муха.
– Сыт по горло!
– Да это просто липа! – неуверенно сказал Филя. – Они нас просто запугать хотят!
– Кто “они”?
В возгласе Антона не было ничего нового. Этот вопрос витал по всему кораблю с самого утра. Вот только – с какого именно утра?
– Ну, подумаешь, вышел корабль. Ну, пятнадцать пассажиров… Охотников, мать их. А дальше-то что?
– Думаю, мы еще узнаем, – что дальше. Похоже, что кто-то собирается и в последующем снабжать нас информацией. – Слова Антона, такие обычные, показались зловещими.
– Улыбочку, Альберт Бенедиктович! – В тишине кают-компании застрекотала камера. Позабытый всеми оператор Вадик Лебедев решил вернуться к выполнению своих профессиональных обязанностей. За то время, пока все в кают-компании препирались и искали выход из заведомо безвыходного положения, он успел сбегать за камерой и вернуться.
– Тоже нашли время, молодой человек! – запротестовал адвокат.
– Да не суетитесь вы, плохо выйдете. Лысина-то бликует! – Голос Вадика, звучавший нарочито весело, вступил в явное противоречие с общим похоронным настроем в кают-компании.
– Прекратите снимать! – не унимался адвокат.
– Отличные кадры получатся.
– Что-то вы уж больно веселитесь, – не выдержал даже Макс.
– А я не вижу поводов для грусти. – Вадик раздул ноздри, и я вдруг почувствовала, что сейчас наступит его звездный час. Жаль, что в кают-компании не было Клио (они с Сокольниковым проигнорировали импровизированное общее собрание актива корабля. Должно быть, им было куда более любопытно изучать друг друга, а не обстановку на брошенном судне).
Сейчас, именно сейчас Клио оценила бы его по достоинству.
– Знаете, Вадик, у вас такая рожа, как будто вы проникли в суть всех вещей, – неприязненно сказал Филипп.
– Может быть. – Камера оставила в покое адвоката и переместилась на фотографа.
– Выкладывай, – хмуро сказал Макс.
– Она знает. – Вадик вместе с камерой повернулся ко мне. Можно только представить себе, как я буду выглядеть на пленке! – Она знает… Мы говорили об этом. Об американской действующей тюрьме для туристов… Может быть, нам тоже решили устроить что-то вроде этого… Экстремальный тур, экстремальный вид охоты… Вы же имели на руках путевки, значит, согласились с их условиями… Пошевелите мозгами. Все так и выходит. Это игра. Обыкновенная игра. И весь набор к игре: страшилки, пугачки для нервных “новых русских”. Так бы и тряслись, здесь сидя, если бы… Если бы не я.
Все недоверчиво засмеялись. Даже запуганный обстоятельствами Альберт Бенедиктович позволил себе хихикнуть.
По лицу Макса пробежала тень: он не мог смириться с тем, что какой-то болван оператор попытался проанализировать то, что пока еще никому не удавалось проанализировать. Никому за сегодняшний длинный день.
– Во всяком случае, это хоть какое-то объяснение, – задумчиво сказал Антон. – Какое-то реальное объяснение. Его можно взять за рабочую гипотезу. Почему нет?
– Ну, хорошо. А что дальше? – Филипп обратился к Вадику. За ним повернули головы и все остальные.
– Не знаю, – просто сказал Вадик. – Поживем – увидим. Или в газетке почитаем. Хорошо, что некоторые из нас владеют иностранными языками…
И он многозначительно посмотрел на Макса, который все еще изучал английскую статью.
– Подождите, тут еще кое-что написано… Сразу не понял, подзабыл английский-то…
– Ну, давайте, что там еще? – нетерпеливо сказал Антон.
– Сейчас… Попробую адекватно перевести… Ага! “К сожалению, с самого начала корабль преследовали неудачи… Была утеряна связь…” Вот! “А в ночь на двадцать шестое, как нам сообщил капитан корабля, с судна бесследно исчез преподобный сэр Оливер Бейли, глава…”
– Ну, все, хватит! – Альберт Бенедиктович зажал руками мясистые уши. – Хватит!
– Ладно. – Макс спокойно сложил подметный листок вчетверо. – Хватит так хватит.
– Ночь на двадцать шестое, – заметил Муха. – Это как раз сегодня.
И обвел всех нестерпимо блестящим взглядом:
– Ну, признавайтесь, кто хочет быть преподобным сэром Оливером Бейли!
– Поживем – увидим, – сказал сразу погрустневший Вадик и опустил камеру. Перспектива стать пропавшим Оливером Бейли не прельщала никого.
– Мне плевать на все ваши размышления, – сказал Макс. – Считайте, что это игра или все, что угодно. Вот только корабль – это не игрушка. Его жизнедеятельность необходимо поддерживать, иначе мы все здесь загнемся до конца первого тайма… Или чего там еще? Поэтому, как единственный среди вас профессионал, я назначаю корабельные вахты: на центральном пульте управления, при двигателях, в рубке… Пока хватит. У котлов добровольцы уже появились, как я понимаю.
