Владимир Полудняков - Не убий: Повести; На ловца и зверь бежит: Рассказы
Преступность идет в ногу со временем. Меняется общество, меняется и характер преступлений. Раньше воровали тысячи, сейчас — миллионы, раньше из квартир похищали ковры и хрусталь, теперь — электронную технику, валюту и… продукты. Не было таких преступлений, как похищение людей, а в наше время заложники и рэкет — весьма распространенное явление.
Почему эту книгу можно считать пособием для потенциальных потерпевших? Дело в том, что жертвы мошенника хотя и незнакомые ему люди, но явно не случайные. Мошенники — профессионалы. Они не только расторопны, умелы и ловки, но еще и наблюдательны, хорошо знают конъюнктуру интересов людей и умеют вызывать доверие к себе. Они в определенной степени артистичны, так как разыгрывают настоящие миниспектакли, они некоторым образом и психологи, поскольку точно определяют типы людей, их состояние в данный конкретный момент и почти мгновенно улавливают вашу готовность, разумеется невольную, стать их клиентом. Но все эти необходимые мошеннику качества не отменяют главного свойства его натуры — он остается подонком, которому безразлично, кто перед ним: богатый делец, позарившийся на мифическую прибыль, или задерганный пассажир, двое суток томящийся в аэропорту без билета; преуспевающая дама, которая ищет уникальный гарнитур, или студенты-молодожены, уставшие от бесконечных поисков дешевой комнаты.
Это предостережение для всех. Помните, что на каждый спрос найдется предложение. Дефицит времени и средств у Вас — это поле деятельности для них. Знайте, что как только с вами говорят пониженным голосом, чтобы не слышали другие, как только вас отводят в сторону, подальше от свидетелей, — процесс облапошивания, скорее всего, начался. Для обычного человека такая встреча может быть первой, а для мошенника — десятой или сотой. Он имеет в этом опыт и тренировку, работает на кураже и вдохновенно, Вы же зашорены своей узкой проблемой и, как доверчивая рыбка, сами идете за приманкой на безжалостный крючок.
Можно, конечно, предположить, что кто-то использует приведенные в книге примеры, как пособие для жулья. Но это маловероятно. Во-первых, преступники книг, как правило, не читают. Им некогда: охота за чужими деньгами требует времени, а когда оно свободно, то есть после удачи, проводят его не за чтением детективов. Во-вторых, то, что здесь написано, мошенник давно знает. Он самосовершенствуется эмпирическим путем, а не через теоретические изыскания. В-третьих, как уже говорилось, нас, потенциальных жертв, по крайней мере на порядок больше, чем их, пользующихся нашими объективными и субъективными трудностями. Если те, кто узнал, как это бывает, расскажут другим возможным пострадавшим, аудитория будет очень широкой.
Давайте учиться на чужих ошибках, это намного дешевле и проще, чем совершать собственные, и в нравственном и в материальном смысле.
Все приведенные здесь случаи, — это подлинные криминальные истории, конкретные уголовные дела, рассмотренные судом. Преступники наказаны. Все фамилии осужденных и потерпевших изменены, так как не исключено, что виновные могут окончательно оставить преступную деятельность, а наносить еще раз травму потерпевшим, называя их имена, было бы негуманно. Жизнь и так преподнесла им жестокий урок.
На ловца и зверь бежит
Вечерело, но июльская жара не спадала. Раскаленные за день дома и пылающее светило заливали жарким маревом каменное русло проспекта им. 25 Октября. Лучи еще высокого солнца слепили глаза и жгли затылки. Был обычный день середины лета 1930 года. Многоголовая толпа изнемогающих от липкой духоты людей заполняла центральный проспект города. В полдень прилетевшая невесть откуда тучка робко обрызгала брусчатую мостовую, но от минутной свежести не осталось и следа. Дворники в белых фартуках поливали проезжую часть, и прохожие, переступая через извивающиеся шланги, жадно ловили разогретыми лицами водяную пыль, но через минуту-другую снова накатывала жара. Около лотков с мороженым, у радужных стеклянных трубок, наполненных многоцветными сиропами и газировкой, кучковались распаренные тела горожан.
В мешанине пестрой толпы перемещались отработавшие пятидневку граждане и командированные, приезжие провинциалы и деловые люди, бездельники и щипачи. В летнем мареве мимо витрин «Паризианы» и «Палаца» плыли белые фуражки, кепки и тюбетейки, вышагивали парусиновые и семенили прюнелевые туфли. Грохот трамваев, крики извозчиков, цокот лошадиных копыт и глухой шелест колясок на резиновом ходу сливались в хоре с кваканьем клаксонов редких мерседесов и роллс-ройсов.
Одуревший от горячего воздуха и теплого пива механик парохода «Рассвет», Иван Бородулин, стоял, прислонившись к огромному окну шикарной парикмахерской под Думой. Лениво подняв к глазам руку, он посмотрел на циферблат: стрелки на «Лонжине» увязли на шести часах. Слишком рано, чтобы идти на танцы или в кафе. Он безразлично смотрел на женщин, входивших в цирюльню, и, убивая время, разглядывал их через стекло. В искусных руках виртуозов-парикмахеров женщины преображались прямо на глазах, и как бабочки из куколок, выпархивали из дверей навстречу ожидавшим их мужчинам, обдавая Ивана ароматом «Леригана». Хорошенькая миниатюрная блондиночка лет двадцати пяти вышла из парикмахерской, как на сцену, легким движением поправила новенькую прическу, на секунду задержала взгляд на фигуре взбодрившегося механика и растворилась в густой толпе.
Здесь ничего не отколется, подумал Бородулин разочарованно, у всех девушек вечер распланирован, иначе зачем бы им так прихорашиваться. Эта, абсолютно мужская, логика натолкнула его на мысль искать знакомства в другом месте. Иван хотел уже было стронуться и направиться в «Метрополь», как вдруг услышал слева низкий голос:
— Мужчина, не найдется закурить?
Довольно густой баритон принадлежал высокой плотной женщине лет тридцати. Крупные фестоны коротких каштановых волос обрамляли чистое крутое лицо. Чуть раскосые таза лукаво смотрели на механика, коричневая «мушка» на правой щеке придавала лицу особую пикантность. Несколько неловко, как с чужого плеча, сидело на крупной фигуре длинное, по щиколотки, крепдешиновое платье.
Пауза затянулась, пока Иван с любопытством рассматривал странную незнакомку, но она его не торопила, поощряя взглядом явный к ней интерес. Спохватившись, он достал желтую коробку папирос «Сохо» с изображенной на ней экзотической женской головкой. Женщина перекинула длинную сумочку из одной руки в другую, изящным движением взяла папиросу и прикурила:
— Благодарю, вы очень любезны, — улыбнулась она. Низкий голос, который в первый момент вызвал у Ивана недоумение, гармонировал с ее внешностью и крупной фигурой.
— Приятно познакомиться, — осклабился Бородулин, невольно бросив взгляд на ее пышный бюст.
— Вы моряк?
— Да, торговый флот. А как вас зовут?
— Как интересно, — восторженно ахнула женщина, — сколько стран повидали!.. Шура, — она протянула руку. Крепкая ладонь сжала кисть моряка.
— Иван. Побывал кое-где, могу рассказать. Только где?.. На улице очень жарко. Может, в кафе? — но видя нерешительность Шуры, предложил, — а может быть, все-таки в Сад Нардома?
— А мне все равно, вечер свободный… Лучше бы где-нибудь посидеть… Здесь недалеко живет подруга, можно у нее.
— Идет! Зайдем в Елисеевский, возьмем вина.
Шура засмеялась, подхватила Бородулина под руку, и парочка влилась в живой поток вечерней толпы.
Из магазина повернули на Садовую, вошли во двор второго от угла дома. Шура остановилась, показывая на обшарпанную дверь парадной: «Пришли».
Перекошенная дверь открылась со скрежетом, оставив на земле широкую борозду. В парадной было сумрачно. Запыленное, не мытое несколько лет окно, с трудом пропускало дневной свет. Из открытого подвала в ноздри ударило душной многолетней сыростью. В темноте Иван споткнулся о выщербленную невысокую ступеньку и едва не выронил бутылку:
— А, черт! Чуть не разбил! На какой этаж?
— На второй. Подожди, Ваня, отвернись, я поправлю чулок.
Иван отвернулся к тусклому окну, прислушиваясь к шороху платья. Щелкнул замочек дамской сумочки. Через секунду от страшного удара по затылку механик упал сначала на колени, а затем всем телом грохнулся на каменную площадку…
…Очнулся Иван от холода в правом боку, на котором лежал. В голове звенело…. Проведя рукой по лицу, он размазал тонкую струйку крови, стекавшую с затылка. Бородулин сел и сразу же отвалился спиной к стене. Перед глазами, как от брошенного в воду камня, пошли цветные круги, и его вырвало.
Бутылки вина не было, не было и осколков. Наверное, упав, он так и не выпустил ее из руки. Иван схватил себя за запястье: часы исчезли. Вывернутый наружу карман форменки был пуст: ни денег, ни документов.
