Смерть по любви - Владимир Григорьевич Колычев
Отец кивнул, будто соглашаясь с ним, и вдруг резко, без замаха ударил кулаком в подбородок. Марк не смог удержаться на ногах, сел на задницу.
- Что это было? - очумело спросил он.
Сын никак не ожидал такого от отца.
- Это не допрос был, сынок. Ты сволочь самая настоящая. Совсем с катушек слетел!
Отец смотрел на него как на законченное ничтожество и кулаки держал наготове. Марк не рискнул подниматься. Пусть сначала успокоится.
- Но ты же сам Трофима искал, - потирая челюсть, сказал он.
- Я не Трофима искал, я твой вопрос решал.
- Надо решать.
- А ты здесь бардак развел!
- Так ты же сказал, что у меня шпана, а мы эту бабу нашли.
- Твоя шпана сдаст тебя при первом же удобном случае.
- Нам надо поговорить.
- Поговорим, конечно. - Судя по звучанию голоса, отец понял его правильно.
Но сначала нужно было разобраться с Ксенией.
- Она не сказала, где Трофим? - обращаясь к Марку, спросил отец.
- Трофим уехал! - прохрипела Ксения. - Далеко-далеко! Я сама не знаю, где он.
- Ксения Александровна, я не желаю вам зла, - тихо, даже с покаянием сказал отец. - Но вы должны меня понять.
- Я не знаю, где Трофим!
- Вы должны меня понять, Ксения Александровна.
Отец в раздумье глянул на покрывало, которое валялось на полу в углу комнаты. Он хотел укрыть Ксению, но его искушала возможность наслаждаться ее обнаженной беспомощностью. На словах он осуждал сына, но в душе совсем не прочь был повторить за ним. Марк даже подумал, что отец попросит его выйти, чтобы остаться с Ксенией наедине.
Но отец снова глянул на покрывало.
- Накрой ее, - все-таки сказал он.
- С головой? - с усмешкой спросил Марк.
Отец недовольно нахмурил брови, но промолчал.
Рано или поздно Ксению придется накрыть с головой и вынести вперед ногами. Они оба это прекрасно понимали, но трагедии из этого не делали.
Отец вышел из комнаты, но скоро вернулся вместе с телохранителем, который сделал Ксении укол. Марк не знал, что было в шприце, но вскоре женщина заговорила - резво, невнятно, без остановки.
Правда, ничего нового Марк о себе не проведал. Сам знал, какой он сукин сын.
Отец спрашивал, Ксения отвечала по существу или же просто выплескивала эмоции. Она рассказала о себе все, что только можно.
Марк спросил, сколько у нее было мужчин. Она долго считала, но сказала без утайки.
Ксения сдала Трофима, рассказала, как он из сигнальной ракетницы застрелил одного наемника, а затем ранил второго. Потом они расправились с другой парой. Трофим при этом был ранен.
Но вот о том, где он теперь находился, Ксения говорить не хотела. Даже в наркотическом бреду она не назвала место, где его можно было найти.
- В больнице он где-то, - сказал отец, когда Ксения затихла, исчерпала себя.
- Или у кого-то на дому, - сказал Марк.
- Я знаю, где искать.
- Далеко ехать?
- Не надо никуда ехать. Есть люди, они все сделают. А ты оставайся здесь. И шпану свою никуда не дергай.
- Шпана, - повторил Марк и выразительно глянул на отца.
С этой шпаной нужно что-то делать. Не нравилась ему активность Вики и податливость Толика.
- Проблемы? - сосредоточенно спросил отец.
- Они знают, где Мирона искать.
Отец думал недолго.
- Отправь их к Мирону. Пусть перезахоронят.
- А смысл? - не понял Марк.
- Смысл в том, что ты их больше не увидишь.
Сыну казалось, что отец пытался загипнотизировать его взглядом.
- Ну.
- И здесь ты не останешься.
- Да?
- И с Катей нужно встретиться, поговорить.
- Хорошо, - выдавил из себя Марк.
Что-то не вышло у него жить полностью самостоятельно, наломал дров, а щепки собирать отцу. Он сделает все как надо, а Марк поплывет по течению. И на Катькиной толстой заднице женится, и работать пойдет. В государственный бизнес. Там спокойно, безопасно и сытно. Говорят, умные люди закон собираются через Госдуму протащить, чтобы топ-менеджмент не отвечал за свои финансовые промахи собственными премиальными миллионами.
Глава 17
Голова его похожа была на песочные часы. Трофим поднялся, сел на кровать. Часы в голове перевернулись, посыпался песок. Его качнуло, к горлу подступила тошнота. В ушах зашумело так, как будто волна нахлынула, потащила с галечного пляжа на песок морского дна. Он даже не услышал, как в палату вошла Ольга.
- С ума сошел? - Ее голос с трудом пробился сквозь толщу шумящей волны.
Девушка взяла его за плечи мягко, но надавила с силой, заставила лечь.
- Уходить мне надо, - пробормотал Трофим, закрывая глаза.
В песочные часы превратилась вся палата. Парню казалось, что песок сыпался со всех сторон. Голова кружилась и катилась где-то под кроватью, желудок выкручивало наизнанку. Трофима едва не вырвало девушке под ноги.
- Куда уходить? - Ольга говорила с ним как с маленьким неразумным ребенком.
- Ищут меня.
- Кто ищет?
- Убьют, если найдут.
- Это из-за Наташи?
- Ты ко мне близко не подходи. Я не хочу, чтобы тебя тоже.
- Да я не боюсь.
- Я тоже не боялся. А две пули вот из меня вытащили.
- Пули?
- А ты не знаешь? - Трофим и хотел, но не мог открыть глаза.
Он боялся свалиться с кровати, настолько сильно кружилась голова.
- Да, что-то говорили.
- Кто говорил?
Трофим не знал, с кем договаривалась мама, да это уже и не имело значения. Если разговоры идут, значит, скоро и полиция появится, и наемники Худоярова.
- Да так.
- Уходить мне надо.
- Куда тебе в таком состоянии? - Ольга приложила руку к его лбу. - Горишь весь.
- Уходить надо, - повторил Трофим.
Никуда он не уйдет, не сможет. Будет лежать, пока не грянет гром. В голову. Пристрелят его, да и вся недолга.
Марк засмеялся, глядя на него. Мол, а как ты думал? Бык против Юпитера не тянет?
Трофим почувствовал, как по носу к подушке скользнула слеза. Он ведь только начал жить, а уже умирать. И сам погибнет, и маму не защитит. Зато собака Марк будет наслаждаться жизнью.
Наемник стрелял из темноты. Его лицо в маске освещали вспышки выстрелов. Пули летели в пустоту, но рука опускалась все
