Владимир Колычев - Под тонким льдом чернеет дно

Ася стояла под портиком на высоком крыльце и улыбалась ему в нежном смущении. Что ни говори, а она умела создавать образ непорочной Офелии.

Стрелки на часах показывали половину седьмого вечера. Но для летнего месяца это еще не вечер.

— Я не слишком поздно? — верный своему стилю, задорно спросил Артем.

— Нет, в самый раз.

Девушка нежно улыбалась, но в ее взгляде угадывалась пытливость. Она хотела знать, что происходит у Артема в душе и о чем он думает.

— Поужинаем вместе? — спросила Ася.

— Да. мы можем съездить в ресторан, — кивнул Гончар.

— Зачем в ресторан? Ты у меня в гостях.

— Как-то неудобно. У тебя траур, а ты принимаешь в доме мужчину, который, не побоюсь этого слова, годится тебе в мужья…

— Это намек?! — изумленно-поощрительно спросила девушка.

— Нет, предостережение. Вдруг кому-то не понравится мое вторжение в твою личную жизнь.

— Вторжение в мою личную жизнь?! — удивленно повела Ася бровью. — Кому это может не понравиться?

— Ну, не знаю, — пожал плечами Артем.

— У меня траур по отцу, а не по мужу…

— Смотрю на тебя и теряю голову! — обаятельно улыбнулся лейтенант. — Потому и зарапортовался. Ну, конечно же, по отцу… Это у Плесковой траур по мужу… А у тебя траур по отцу… И по брату…

— Что? — вздрогнула Ася.

— Ну, Плескова говорит, что Германа больше нет.

— Она это сказала? — побледнела девушка.

— Об этом у нас будет отдельный разговор, — еще больше напугал собеседницу Артем.

— Я хотела бы поговорить… Прошу! — Хозяйка дома показала рукой на стеклянные двери за спиной.

— Не хочу в дом, — покачал головой Артем. — Пойдем в беседку. Пусть подадут кофе, я возражать не буду…

При всех своих милых ухищрениях Ася была для него враждебной стороной. И неизвестно, какой сюрприз ждет его в доме. Поэтому лучше разговаривать с ней в; беседке, которая хоть и с ограничениями, но все же просматривалась со стороны улицы.

— Что ж, я не против.

Она на минутку зашла в дом, вернулась к Артему, и они вместе зашли в беседку, сели за столик. Ася нервно покусывала губы и переминала пальцы рук.

— Что Даша сказала? — взволнованно спросила она.

— Даша?! Какая Даша?

— Ну а кого сегодня пытал Брэнсон?

— Плескову он пытал… У американцев это так принято. Прикидываются демократами, а бьют похуже диктаторов… Представляешь, Плескова жалобу на него накатала… А кто тебе сказал, что ее Дашей зовут? — неожиданно хлестко спросил Артем.

— Кто сказал?! — Ася растерянно моргнула. — Разве ты не говорил?

— Нет. Я ее только по фамилии называл.

— Да нет, наверное, говорил… Откуда я могла об этом знать…

— Действительно, откуда? — ободрительно улыбнулся Артем. — Плесковой верить нельзя. Ее сестре тоже… Кстати, ее сестра утверждает, что ты приходила к ней. Как журналистка. Спрашивала про Дашу Плескову…

— Ей правда нельзя верить, — побледнела Ася.

— Вот и я говорю… А если можно? Вдруг она правду говорит?.. Тогда выходит, что ты знала, на ком женится твой отец. Почему не предупредила его? Почему позволила Даше выйти замуж под чужой фамилией?..

— Кому я что позволила?

— Даше… То есть Лизе… А если точней, то Даше…

— Ты меня путаешь?

— Путаю?! Извини. Ведь мы же союзники… Или нет?

— Да. То есть я не понимаю… — замялась девушка.

— Ну что тут понимать?.. Мне совсем не нравится сестра Плесковой. Работает в интимном салоне, разводит проституцию. Ну, какое может быть к ней уважение?.. В общем, я ей не верю. Но в то же время ты спрашивала, что сказала мне Даша. Но я тебе не говорил, как ее зовут. Значит, ты знала, что Плескову зовут Даша… Да ты не волнуйся. В этом нет ничего страшного. Если бы у моего отца появилась черт знает какая любовница, я бы наизнанку вывернулся, чтобы узнать ее подноготную… И ты узнала. Браво! Молодец! Болеешь за честь своего отца! И правильно сделала, что не предупредила его. Даша вышла за него замуж под чужим именем, значит, брак автоматически признается недействительным. Ты все правильно сделала, чтобы сохранить свою долю наследства. Как говорится, респект и уважуха…

Ася беспомощно хлопала глазами, наблюдая за Артемом. А он напористо продолжал разрушать ее психологические бастионы.

— Да, кстати, у меня вопрос. О завещании твоего отца я знаю лишь понаслышке. Но мне интересно знать, кому он завещает половину состояния: своей супруге Елизавете Терентьевой или просто Елизавете Крупеницкой?

Ася попыталась было ответить, но Артем не позволил ей и рта открыть.

— Если просто Елизавете Крупеницкой, тогда половина состояния автоматически отходит настоящей Крупеницкой. Ведь Даша украла паспорт у нее. Люба ей в этом помогала, она знает. В общем, Даша вышла замуж под паспортными данными настяшей Крупеницкой. Значит, актриса Крупеницкая может претендовать на половину состояния. Кстати, в какую примерно сумму оценивается это полцарство?

— Семьсот миллионов долларов… — оторопело проговорила Ася.

— Ничего себе!.. Может, мне на Крупеницкой жениться? А что, такие деньги… Или она не может претендовать?

— Не может, — с видимым сомнением, но очень энергично мотнула головой Ася. — В завещании указана Елизавета Терентьева. А она — Крупеницкая…

— Жена Елизавета Терентьева? Или просто Елизавета Терентьева?

— Кажется, просто… Но Терентьева, а не Крупеницкая…

— Ну а что мешает настоящей Крупеницкой взять фамилию Терентьевой? Ведь Плескова выходила замуж с ее паспортом?

— Когда она выходила замуж, Крупеницкая находилась в Москве. И ее здесь видели…

— Кто?

— Вся киностудия.

— Киностудия — понятие растяжимое. Она же актриса, она придумает, что вместо нее снималась Даша Плескова, как две капли воды на нее похожая. А сама она в в это время находилась в США, выходила замуж за русского олигарха… Придумать можно все, что угодно…

— Тогда ей придется отвечать за убийство моего отца! — все больше распалялась Ася.

— А вот это уже серьезно!.. Но ведь его убила Даша. И она находится у нас… Вот где развернется борьба за наследство!

Артем сделал паузу, позволив Асе погрузиться в свои мысли. Она ломала голову над тем, как быть с наследством, а он вдруг нанес коварный удар под самый дых:

— Недоработал Крыжов. Не смог справиться с Дашей. Пытался, но…

От неожиданности у Аси перехватило дыхание.

— Крыжов?!

— Ну а кто, по-твоему, пытался убить Дашу?.. Она говорит, что это Крыжов отравил твоего отца. Но доказательств у нее нет. А вот что Крыжов сделал с ней — это не вызывает сомнения…

— А что Крыжов сделал с ней?

— То же, что и с Германом…

— А с Германом что?

Ася пребывала на грани обморока. И это убеждало Артема в том, что он находится на верном пути.

— Вот и я спрашиваю: что с ним? Где он? — Лейтенант в упор смотрел на девушку. На губах играла насмешливая улыбка, в глазах — нахальство.

— Я… Я не знаю…

— Ты и не должна это знать. Дашу пытался убить Крыжов. Германа убил он же…

— Это неправда…

— Но ведь Даша сказала!.. А ты должна сказать, что Крыжов убил твоего отца. И твоего брата… У тебя с Крыжовым начинается соревнование. Его задержат, его арестуют, он начнет давать показания, и тогда крайней окажешься ты…

— Его задержат? — чувствуя себя на грани обморока, спросила Ася.

— А где сейчас, по-твоему, находится Брэнсон? Заказывает билет на самолет. Завтра утром он вылетит в свою Америку. В Сан-Франциско он получит постановление на обыск, яхту Крыжова перехватят, вернут в США, его самого арестуют… Пойми, показания он будет давать в Америке. А ты находишься здесь. Ему ничего не будет стоить свалить вину на тебя. Пока до тебя доберется Интерпол, пока выпишут санкцию на твой арест, пока ты сама начнешь давать показания… За это время он сможет отбелить себя до белизны, а тебя загадить до непроглядной черноты…

— Но я ничего не делала! — запаниковала Ася.

— А кто делал, он?

— Что делал?

— Вот ты и должна рассказать это мне. Прямо сейчас. Чтобы опередить Крыжова.

— Я ничего не делала…

— Значит, твоего отца убил Крыжов?

— Нет, его убил колдун вуду, — опустив плечи, мотнула головой девушка.

— Кого, Крыжова?

— Крыжова он лишил разума…

— И дал ему порошок с тетродотоксином.

— Да… То есть нет…

— Значит, порошок получила ты?

— Это уже выходит за рамки, — разозлилась Ася. — Я думала, ты друг, а ты в душу лезешь…

— Я друг. И я хочу тебе помочь… Я же знаю, кто пытался убить Дашу. И могу предполагать, кто убил твоего отца и брата…

— Значит, ты веришь Даше? — сердито и с упреком спросила девушка.

— Заставил себя поверить. Но только ради себя.