Владимир Колычев - Боксер, или Держи удар, парень

– Даже не знаю, что делать, – разволновался Юра. – Что, если эта дура меня вложит?

– Тебя она в лицо точно не видела… Меня – да. И машина моя. На меня выйдут. А уж я тебя не сдам, будь в этом уверен.

– Хорошо, что номера на машине подрисовали. Как задницей чувствовал.

– Хорошо, когда задница чувствительная. А еще лучше, когда глаз меткий. Ты же мне жизнь спас, братишка!

– А может, и Агапа твоего заодно убрал… Что, если Ника не врет? Что, если ее Никита в самом деле Агапа завалит…

– Поживем – увидим. А пока давай следы заметать. Гильзу для начала найти нужно.

Машину Женя привел в порядок. После чего целую неделю находился в напряжении. Ждал, что придут за ним опера из МУРа. Но все было спокойно.

Агап метался по комнате, как раненый зверь в клетке. Нет, он не крушил ничего на своем пути, не рычал, не рвал волосы на голове. Просто ходил из угла в угол. Но его негативное внутреннее состояние нагнетало страх и тоску.

– Может, ты мне все-таки объяснишь, что случилось? – робко спросила Роза.

Ее негромкий голос подействовал на него, как щелчок кнута. Он резко остановился, шагнул назад и плюхнулся в кресло. Как мудрая жена, Роза немедленно достала из бара бутылку виски, наполнила хайбол, подала ему. С «огненной водой» он расправился в один глоток.

– Ты всегда знаешь, что мне нужно. Может, ты знаешь, зачем Гульков стрелял в эту дуру?

– В какую дуру? – внутренне встрепенулась Роза.

Эдик действовал, так сказать, в автономном режиме. Он должен был убить Веронику по плану собственного сочинения и обеспечения. Неужели убил?..

– Ну да ты ее не знаешь… – махнул рукой Агап.

– Может, объяснишь?

– Да есть одна дура. И Гульков пытался ее убить.

«Пытался?!»

– И где сейчас Кеша?

– При чем здесь Кеша… Эдик стрелял.

– Эдик?! А разве он не в Балатуйске?

– Да Кеша за него просил. Я его в Москву выписал. На свою голову.

– Ну так ты у него и спроси, у Эдика.

– Нету его. Помер. На пулю нарвался.

– Так, а в кого он все-таки стрелял?

– Да это не важно… Важно, что менты в курсе, чей Эдик человек. Знаю, что в курсе. Но с их стороны никаких движений. Знаешь, что это значит?.. Это значит, что менты пасут меня. Под колпак меня взяли, понимаешь. А это Москва, не Балатуйск. Здесь менты если за жабры возьмут, то пока кишки не выпустят, не успокоятся.

– Так, может, тебе уехать на время в Балатуйск, – предложила Роза.

– Твою мать! А ведь это вариант! – вскочил с кресла Агап.

Сам подошел к бару, сам наполнил стакан на четыре пальца виски. Залпом выпил.

– Да, надо в Балатуйск ехать… Ты со мной?

– Да, конечно…

– Нет, ты оставайся. За клубом нужно смотреть. Ты же в курсе, что клуб на тебя записан.

– Да, ты что-то говорил…

– Говорил… А сейчас кричу!.. Короче, если вдруг что, клуб твой… Братва, правда, наехать может. Но это уже не мои проблемы. Короче, завтра утром я уеду. А ты оставайся. Нет, прямо сейчас уеду. А чего тянуть? Четыреста километров за ночь отмахать не проблема.

Агап вызвал машину, охрану, дал указания директору клуба. И на ночь глядя отправился в Балатуйск. Роза осталась дома одна с ребенком. Настроение не самое плохое. Эдик пытался убить Веронику. Убил – не убил, дело десятое. Главное, что засветился он. Теперь любовник Вероники знает, что Агап хочет свести счеты с Вероникой. Он должен принять меры…

О принятых мерах Роза узнала на следующий день. Из выпуска новостей. В ста восьмидесяти километрах от Москвы в рязанском направлении на стоянке перед придорожным кафе был расстрелян джип с пассажирами. Все четыре человека убиты. Среди убитых она опознала Агапа…

Майор Егоров из ГУБОП произвел на Розу приятное впечатление. Интересный мужик лет тридцати пяти. Не сказать, что черты лица аристократические, но было что-то от породистого человека в его облике. Сытый, подтянутый. Недорогой, но ладно сидящий на нем костюм, до блеска начищенные туфли. Запах терпкого одеколона. Такое впечатление, будто он на свидание пришел, а не для беседы на печальную тему.

– Розалия Борисовна, я, конечно, понимаю ваше состояние, но я вынужден вас побеспокоить.

– Да, конечно…

Роза изображала убитую горем вдову, но старалась не переигрывать.

– Мне интересно знать, кем был ваш муж?

– Я могу сказать вам, что он был бизнесменом. Но ведь вы наведете справки… Я не скажу, что он был бандитом. Нет, ни в коем случае. Но все же он был связан с криминалом.

– У него были враги?

– Не знаю… Возможно, были. Но я не знаю. У меня ребенок, я постоянно сижу дома, а он со мной своими проблемами не делился… Но скажу, что в последнее время он был очень обеспокоен.

– Скажите, эта женщина вам известна?

Майор Егоров передал ей фотографию, на которой была изображена Вероника. В модном прикиде, на фоне Кремлевской стены, белоснежная улыбка. Розе больше бы понравился другой ракурс – в профиль и анфас.

– Да. Это любовница моего мужа… Бывшая…

Агап думал, что Роза даже не подозревает о существовании его любовниц. Наивным человеком был… Он бы сейчас на столе в морге перевернулся, если б узнал, какую роль в его судьбе сыграла любимая женушка. Роза думала о своем покойном муже. Но куда больше она думала сейчас о самой себе. Столько проблем разом отпали. Сначала Эдик приказал долго жить. Теперь вот Агап, а с ним три его верных соратника. Клуб и квартира остались за ней. Но слишком уж много желающих на этот лакомый кусок. Балатуйская братва – раз. Кит – два. Возможно, он убил Агапа не только из-за Вероники. Еще «крыша» есть бандитская.

– Знаете, с кем она сейчас живет? – продолжал допытываться Егоров.

– Понятия не имею.

Роза считала, что знает, когда можно говорить правду, а когда нет. Она вела свою игру.

– Ладно, пропустим пока этот момент… Вы знали Гулькова Эдуарда Сергеевича?

– Да. Мы в одном классе учились. В Балатуйске… Я, можно сказать, через него с Игорем познакомилась. Я ему очень благодарна.

– Вы знаете, что Эдуард Гульков убит?

– Да, Игорь мне говорил. Но не сказал, при каких обстоятельствах это случилось.

– Он стрелял в Веронику, в бывшую любовницу вашего мужа.

– Я этого не знала.

– Может, все-таки знали? – пристально заглянул ей в глаза Егоров.

В ответ Роза выразительно приложила руки к груди.

– Я же с вами начистоту!

– Да, я вижу, что вы хотите помочь следствию. Но мне кажется, вы что-то скрываете… Поймите, ваш муж мертв. И вы уже ничем не можете навредить ему. Зато можете навредить себе. Плохо, если Эдуард Гульков стрелял в Веронику по заказу вашего мужа.

– Никто не спорит, что хорошо…

– Не в том дело. Вероника Курбская ушла от вашего мужа к известному криминальному авторитету. Ваш муж пытался ей отомстить. А этот авторитет в ответ отомстил ему самому. И довольно удачно. Вы знали, что ваш муж дал команду Эдуарду Гулькову убить гражданку Курбскую?

– Нет, не знала. Но я думаю, что он был способен на такое. Допустим, я знаю, что мой муж пытался убить свою бывшую любовницу. Что с того? Я так понимаю, что мне все равно угрожает опасность.

– Да, нынешний любовник Вероники мог отомстить ему. Может отомстить и вам. Насколько нам известно, клуб «Лас-Палас» записан на ваше имя. Он может лишить вас клуба.

– Вы только что говорили, что любовник Вероники отомстил моему мужу. А сейчас говорите, что мог отомстить. Так отомстил он или только мог отомстить?

Прежде чем ответить, Егоров долго думал, взвешивал в своей голове какие-то «за» и «против».

– Что ж, думаю, вы должны это знать, – наконец решился он. – Вашего мужа действительно убил человек, о котором я вам говорил. Вернее, это сделали его люди. Есть факты, подтверждающие это. Разумеется, о них я распространяться не буду. Скажу только, что мы давно уже держим этого человека в поле нашего зрения. И, как это ни цинично звучит, гибель вашего мужа дала нам в руки козыри для действия против него. Зачем я вам это сказал? Затем, что вам угрожает опасность. Есть предположение, что у вас попытаются отобрать клуб. Возможно, вместе с жизнью. Возможно, у вас выкрадут ребенка, будут шантажировать.

Роза вжала голову в плечи. Ей было страшно. Догадывался ли Егоров, что он озвучивал ее собственные мысли.

– Вы должны меня защитить!

Она поднялась с кресла, порывисто подалась к нему, подсела к нему на диван. Судорожно вцепилась в его руку.

– Успокойтесь, гражданка, успокойтесь…

Руку он убрал, но не отодвинулся.

– Я не гражданка! – мотнула она головой, глядя на него широко распахнутыми глазами. – Я Роза! Для вас я просто Роза…

Она ждала этого визита. Готовилась к нему. На ней была черная юбка, черная блузка, тонкая траурная лента поверх волос. Но это не мешало ей выглядеть эффектно и соблазнительно. Ненавязчивый, печальный соблазн.

– И мне очень страшно… К черту клуб! К черту эту квартиру!.. Я хочу, чтобы с моим ребенком ничего не случилось… И сама я жить хочу… Просто жить…