Эхо ненависти - Виталий Михайлович Егоров

Огромный милиционер взял старика за шкирку и, насильно усадив на стул, угрожающе сунул ему «кувалду» под нос:

– Сидеть и не рыпаться, а то ненароком нарвешься на это.

Соколов застал Черных за допросом соседки Маруси. Вызвав следователя в коридор, сыщик стал торопливо объяснять ей:

– По-моему, попали в точку! Старик ведет себя очень подозрительно, на лице царапина, в прихожей летные унты большого размера. Видимо, он не ожидал, что на него так быстро выйдут, думал, что Плахова одинокая и ее обнаружат только через несколько дней. Немного ошеломлен этим, поэтому не мешкая надо произвести у него обыск и допросить. Я бы сам обыскал его, но тут ветеран войны, надо все сделать на законных основаниях, тем более он уже грозит жаловаться, обещая всевозможные неприятности, а меня обозвал фашистом.

– Ты уверен, что убийца он? – недоверчиво осведомилась Черных. – Как бы не нарваться на скандал с этим ветераном.

– Уверен на девяносто девять процентов.

– Я же предупреждала, чтобы ты не обижал старого человека, – укоризненно покачала головой следователь. – Надо было тихо, мирно…

– Иначе бы не получилось, – порывисто выдохнул оперативник и нетерпеливо спросил: – Так идем делать обыск?

– Идем, – покорно вздохнула следователь, направляясь в квартиру Маруси. – Сейчас оденусь и предупрежу гражданку, что допрос прерывается.

Подозреваемый обреченно сидел на стуле, над ним огромной тушей нависал водитель-охранник. Невольно ухмыльнувшись от такой картины, Соколов приказал милиционеру:

– А теперь найди двух понятых, а сам можешь быть свободен.

Когда появились понятые – мужчина и женщина из соседних квартир, сразу приступили к обыску. Соколов поднял с пола унты, нащупал подошву, пригляделся и объявил:

– Товарищи понятые, обратите внимание: унты летчицкие, подошва соответствует примерно сорок пятому размеру…

С этими словами сыщик дал потрогать понятым подошву:

…потрогайте – она влажная. Смотрим дальше. В носочной части обуви на гладкой коже черного цвета видны бурые пятна, похожие на кровь. Такие же пятна мы видим и в меховой части голенища.

Следователь быстро внесла в протокол наблюдения сыщика, тот продолжил:

– Давайте посмотрим сейчас эту куртку…

Соколов снял с вешалки короткую куртку, покрытую кирзой с внутренним мехом из овчины, и обратился к подозреваемому:

– Ваша куртка? Вы сейчас носите ее?

Подозреваемый угрюмо промолчал, сыщика это не смутило, и он продолжил следственные действия:

– Итак, куртка мужская. Рукава влажные, с наружной стороны куртки в районе груди и живота видны бурые пятна, похожие на кровь. Такие же пятна заметны и на левом рукаве ниже локтя. Сейчас посмотрим, что в карманах…

Когда сыщик извлек из правого кармана куртки ключ, Левчук крикнул, обращаясь к понятым и к следователю:

– Ключ подбросил мне милиционер! Требую отметить это в протоколе!

Не обращая внимания на окрики подозреваемого, сыщик повертел перед глазами понятых найденную улику и сообщил:

– В правом кармане куртки, принадлежащей гражданину Левчуку, обнаружен ключ. Левчук отказывается признавать факт обнаружения вещественного доказательства, но вы-то видели, что я достал ключ из кармана куртки.

Понятые в знак согласия молча кивнули, с опаской поглядывая на подозреваемого в убийстве соседа, с которым они доселе спокойно пересекались на дню семь раз.

Далее в раковине кухни сыщик обнаружил самодельный нож с длинным тонким лезвием, ручка которого была изготовлена из темного дерева, возможно, ореха.

Взяв находку с двух сторон кончиками пальцев, сыщик присмотрелся к основанию лезвия и подозвал к себе понятых:

– Посмотрите, в том месте, где лезвие примыкает к рукоятке, видно бурое вещество, похожее на кровь.

– Да я куру обрабатывал! – воскликнул подозреваемый с дрожью в голосе.

– Где курица? Покажите, – спросил сыщик.

– Съел! – со злостью выкрикнул Левчук.

– Кости?

– Выкинул на помойку!

– А ведь пойду же на помойку искать кости, с меня станется, – пригрозил сыщик и с уверенностью добавил: – Никакой курицы не было, экспертиза установит, чья это кровь – животного или человека.

Подозреваемый, опустив голову, насупленно промолчал.

Далее обыск ничего существенного не дал, оставался старинный деревянный чемодан с небольшим навесным замком. Взвесив его в руках, сыщик поинтересовался у хозяина:

– Что внутри?

– Мои личные вещи. Это вас не касается.

– Теперь нас касается все, – резко отрезал сыщик и спросил: – Где ключ от замка?

– Не знаю, потерялся! – со злостью бросил подозреваемый, демонстративно отвернувшись от оперативника.

– В таком случае чемодан мы забираем с собой.

– Творите, что хотите, – процедил Левчук, дав понять, что далее разговор с ним бесперспективен.

Закончив с обыском, Соколов поинтересовался у следователя:

– Марина Станиславовна, каковы наши следующие шаги?

Поблагодарив и отпустив понятых, Черных распорядилась:

– Возьми подозреваемого, свози к судебному медику для осмотра тела и одежды, а затем задержи от моего имени и помести в изолятор. А я тем временем закончу допрос свидетелей, управлюсь со своими делами и вечером приду разговаривать с задержанным.

– Подозреваемый! – нервно крикнул Левчук. – Я вам покажу «подозреваемого», вы ответите за все! Такое отношение к ветерану-фронтовику, пролившему за вас кровь, недопустимо!..

Не дав ему договорить, сыщик застегнул на его запястьях наручники и объявил:

– Вы задержаны по подозрению в совершении убийства гражданки Плаховой.

2

Посадив Левчука в машину к внушительному милиционеру-водителю, который часом ранее охранял подозреваемого, Соколов загрузил туда же изъятые вещи и приказал:

– Посиди с задержанным, а я схожу в квартиру потерпевшей.

Соколов нисколько не сомневался, что изъятый у Левчука ключ принадлежит убитой женщине, но решил окончательно увериться в этом, чтобы вести предметный разговор с преступником. Дверь квартиры была закрыта на замок, сыщик, как и предполагал, смог открыть ее обнаруженным у подозреваемого ключом. Труп, накрытый простыней, еще находился на полу в ванной комнате. Очевидно, участковый инспектор был в поисках грузовой машины для доставки тела в морг, поэтому покинул квартиру. Откинув покрывало, сыщик изучил руки женщины и убедился, что ногти пострижены коротко.

«Вот этими беззащитными руками она пыталась сопротивляться, – тихо проговорил он, накрывая труп женщины простыней. – Эксперт должен идентифицировать царапину на теле подозреваемого».

Судебный медик, раздев подозреваемого догола, осмотрел его тело, одежду, сфотографировал следы царапины, изъял необходимые материалы. Прежде чем расстаться, сыщик поинтересовался у эксперта:

– Сможете идентифицировать царапины на шее? У убитой ногти пострижены коротко.

– Ничего не обещаю, – огорчил его судебный медик. – Если бы у нее были длинные ногти, то да – мог бы и идентифицировать. Сделаем все возможное, если будет нужно, подключим специалистов из Москвы.

Прибыв в Управление милиции, сыщик тщетно пытался поговорить с подозреваемым, но тот, замкнувшись в себе, наотрез отказался общаться с ним.

Определив его в изолятор, Соколов ушел домой, где его ждала пустая квартира и черствая краюха хлеба