Девушка раздора - Владимир Григорьевич Колычев
— Где сейчас Сафрон? — спросил Круча, пристально глядя на бандита.
— В «Солянке» он сейчас должен быть.
— Бар на Энгельса?
— Да. Он Соломону позвонил, сказал, что ждет его… Э-э, да это не важно! — спохватился парень.
— Что не важно? Ты говори, раз уж начал. Подписку я с тебя брать не буду.
— Какую подписку? — нахмурился Савостин.
— О сотрудничестве.
— Эй, какое сотрудничество?
— Я же говорю, никакого… — усмехнулся Степан.
Он уже учуял слабину в характере бандита и даже поставил в план взять его в разработку. Даже уже начал вербовку.
— А могу сказать, что было. Слухи, они ведь такие скользкие, через любую решетку проскользнут… Зачем Сафрон звонил?
— Да не звонил!
— Ну, если не звонил, если ты не при делах, я тебя отпущу, — сказал Круча.
— Да не при делах я! Никого не трогал! — закивал парень.
— К Сафрону пойдешь, ты ему сейчас нужен. Братва таманская подъедет, стрелка будет, что там тебе, ружье или автомат выдадут?
— Стрелка? — нахмурился Савостин.
— Ну, вы же эту кашу заварили.
— Звонил Сафрон! — сдался бандит. — Сказал, что разговор есть. Ну, мы в «Статус» и рванули, а по пути к Спице заскочили, должок у него, он нам за два месяца торчит. А Сафрон спросить мог… Я тоже на Спицу наезжал!
— То есть выпускать тебя еще рано? — усмехнулся Степан.
Не хочет Савостин на стрелку, вдруг убьют ненароком.
— Соломон сказал, что завтра Лешу этого ждет. В «Солянке».
— Выходит, что Соломон подставил Сафрона. Сам за решетку, а Сафрона под каток?
— Так завтра же!
— А завтра Сафрона там не будет?
— Ну, он там часто бывает… Бильярд там… и вообще…
— Посмотрим!
Сафрон уже покидал «Солянку», когда появился Степан. Вышел на крыльцо, с небрежностью хозяина жизни глянул по сторонам и с вальяжностью самодовольного болвана направился к своему «Мерседесу».
Не так давно этот отморозок самолично грабил прохожих в подворотнях, а сейчас он реально босс мафии. Собрал банду, подмял под себя все Битово, пуская в криминальную почву коммерческие корни. Начал с контроля за коммерцией и вещевым рынком в своем городе, открыл один стриптиз-клуб, затем другой, сейчас у него еще и казино, популярность которого растет с каждым днем.
Кольцевую автостраду в их районе модернизировали конкретно, расширили дорожное полотно, добавили полос, новую развязку с мостами поставили, из Москвы в Битово одним прыжком перескочить можно, от ближайшей станции метро десять минут автотранспортом, всего ничего. Город молодой, красивый, уютный, земля здесь дорогая, особенно в районе Глубокого озера, там уже целый район для новых русских. Богатенькие буратины совсем не прочь поразвлечься и за карточным столом, и в постели с мальвинами, казино, сауны и массажные салоны к их услугам. И все чертов Сафрон!..
А дома кто вокруг Глубокого озера строит? Кто вовремя подсуетился и землю под свой контроль взял? Конечно же, Сафрон! И в торговый комплекс у въезда в город он вложился, даже помог пробить решение Правительства Москвы на переоборудование советского долгостроя в торговый комплекс. Степан и об этом знал. Скоро открытие, народ из Москвы будет рваться в Битово, это, конечно же, добавит популярности городу, а бандитам — наличности. Они ведь комплекс контролировать будут, а это очень большие деньги. Все хорошо у Сафрона, казна пополняется, щечки округляются, жирок на животе уже бросается в глаза. Солидный он человек, не чета каким-то государевым псам. Только вот Степан так не думает.
Заметив Кручу, Сафрон нахмурился, брезгливо скривился, но приглашение все-таки принял. Степан ничего не говорил, он просто остановился, выразительно глядя на бандита. И тому ничего не оставалось, как подойти к нему. Президентские выборы на носу, указ о неотложных мерах по защите населения от бандитизма работает с особой силой, Сафрона можно принять на тридцать суток без всяких проволочек, и он это хорошо знает, уже на своей шкуре прочувствовал.
— Ну чего тебе, Круча? — продолжая кривить губы, спросил бандит.
И щелкнул пальцами, отсылая Комова и Савельева, которые составляли его свиту. Но в сторонку отошли только его собственные телохранители. Степан пальцами не щелкал, он всего лишь глянул на дюжих мордастиков в кожаных пиджаках. И одного он принимал, было дело, и другого, оба знают, что с капитаном Кручей лучше не шутить. Оба и отвалили в сторону.
— Привет тебе от Соломона!
— Это не привет от Соломона, это геморрой от ментов. Пацаны похавать заехали, а ты их отбеспределил. Ну и кто ты после этого?
— Да? А Грамотея они опустили, это как называется?
— Какого еще Грамотея? — нахмурился Сафрон.
— Таманская братва.
— Кто Грамотея опустил?
— Морду ему набили, машину отобрали… — Круча остановился, решив не говорить про другой трофей.
И без Розы Соломон дров наломал.
— Грамотею морду?
— Я как-то говорил тебе, что нельзя наркоманов у себя держать. Обдолбались твои пацаны, бед натворили.
— Грамотея? — Сафрон приложил руку ко лбу, как будто измерял температуру.
— Мочить вас будут!
— Ну, это мы еще посмотрим, — как-то не очень уверенно проговорил бандит.
— А вам это нужно?
— Что делать будем?
— Мы будем делать?! — повел бровью Степан.
— Ну, тебе тоже эта запара не нужна… Ты же не просто так подошел.
— Выходы на Старшину есть?
— На него выходов нет, но если нужно…
— Давай, выходи. И чем быстрей, тем лучше.
— Это понятно. Может, и ты мне подмахнешь… В смысле, подмогнешь, — с подленькой такой улыбкой поправился Сафрон. — «Внимание всем постам», все такое…
— Будет внимание всем постам. Девочек твоих тормозить будем, это я тебе обещаю. — Круча хищно сощурил глаза, настраивая себя на работу, которая, конечно же, отнимет массу драгоценного времени.
Но работать придется. И проституток с выезда на Кольцевую сгонять, и массажные салоны на профилактику закрывать, стриптизершам надо будет проверку паспортного режима устроить. Нудно это, хлопотно, а главное, бесполезно, потому как легче с журналистикой покончить, чем с проституцией. Но дал слово — держи.
— Степан, да ты чего? Ну, подумаешь, оговорился.
— Пошел ты на хрен, Сафрон! — тихо, но четко сказал Круча. И, глядя, как меняется в лице бандит, уточнил: — Я не оговорился!
Степан вернулся в отдел, но даже не успел зайти в кабинет. Позвонил капитан Малыгин, сказал, что выследил домушника, затребовал подкрепление, пришлось ехать на задержание.
В отдел Степан вернулся поздно, рабочий день уже закончился, здание опустело. И только в его кабинете теплилась жизнь. Роза сидела в его кресле, откинув назад голову, и спала, приоткрыв рот. Степан невольно залюбовался девушкой.
Роза открыла глаза, встрепенулась, но с
