Татьяна Полякова - Чудо в пушистых перьях
— Васька, мужик-то твой жив ли? Позвони, хоть знать буду.
— Какой мужик? — в очередной раз потеряв интерес к разговору, спросила я.
— Ну этот, вчерашний…
— Куда ж я звонить буду, если я этого мужика знать не знаю?
— Как не знаешь? Ты сказала, что его зовут Коля.
— Я сказала? — Тут что-то ненадолго мелькнуло в моем сознании, и я согласно кивнула:
— Ну, Коля… только я его не знаю. А как он на кухне оказался? — Вопрос поверг обоих моих соседей в недоумение. Они переглянулись и уставились на меня, а я, естественно, на них.
— Так он же с тобой пришел, — подал голос Юрик.
— Нет, я с Сашкой, соседом, пришла, — покачала я головой. — В подъезде встретились, и он мне помог подняться. А этот уже сидел… и бутылка на столе стояла… вроде бы… — Тут я нахмурилась, потому что и утверждать, что в какой последовательности я видела, не могла.
— Как же так? — разволновался Юрик. — Если он не с тобой, то с кем?
Мы с Варварой взглянули на него весьма выразительно, а он начал беспокойно ерзать.
— Я-то думал — жених твой, ведь за твоим столом сидел… и водка… выпьем, познакомимся…
— Вот ты его и того, — ядовито заметила бабка, — а потом с больной головы на здоровую.
— Я «того»? — заорал Юрик. — Да как я его «того», если я сам…
— Вы чего с утра блажите? — зевнула я. — Где мужик?
— Какой?
— Вчерашний?
— Так нет нигде.
— Значит, ушел.
— Как ушел? А вдруг…
— Вот будет «вдруг», тогда и думать будем, — проворчала я, поднялась с постели, тряся головой, и направилась к окну, с намерением раздвинуть шторы. Меня слегка покачивало, но после банки рассола я чувствовала себя намного лучше. Я выглянула на улицу и тут прямо под своими окнами увидела «Жигули» белого цвета, довольно ветхие, но смутно знакомые. Немного попялив на них глаза, я вспомнила, что вчера мой друг Володя доставил меня на точно такой же задрипанной «копейке», и задумалась: а ну как я ночью не одна вернулась, и парень на кухне был все-таки Володя, а не Коля.
— Этот, вчерашний, он во что был одет? — хмуро поинтересовалась я.
— Светлый плащ и шляпа. Шляпа такая… черная, с лентой, — засуетилась бабка. — Я еще подумала: одет прилично, не похож на алкаша…
— Это не он, — вслух подумала я, имея в виду Володю. Во что он был одет, я не вспомнила бы ни за какие коврижки, но точно не в плащ. И шляпы на нем не было… Но машина внизу продолжала смущать меня, и после недолгой борьбы с самой собой я отправилась на улицу. Вышла из подъезда и огляделась. В трех шагах от меня стояла машина, причем левая передняя дверь ее была закрыта неплотно, но ни Володи, ни тем более Коли в шляпе там не наблюдалось. Я даже не могла сказать вот так, сразу, хорошо ли это или плохо.
Постояв, поглазев по сторонам и ничего не придумав, я собралась возвращаться в квартиру, и тут взгляд мой вновь задержался на неплотно прикрытой двери. По натуре я человек, тяготеющий к вселенскому порядку, только этим я могу объяснить свой поступок. Я подошла к машине, распахнула дверь, с намерением закрыть ее как следует, и тут увидела ключи, обыкновенные ключи, которые и мешали двери закрыться.
Ключи были на металлическом брелоке, на котором было написано: «Смотри веселей». Губы мои непроизвольно раздвинулись, выдав что-то вроде улыбки, и я подумала, что ключи от замка зажигания оставлять вот так довольно глупо. Хоть машина и выглядела ровесницей моей бабушки, но и на нее могли найтись охотники. В общем, я заперла все двери, повертела ключи в руках и, не придумав ничего лучшего, сунула их в карман, после чего поднялась в квартиру.
— Он в машине? — вопросом встретила меня бабка.
— Нет, — покачала я головой.
— А машина его?
— Машина Володи, — сочла нужным пояснить я. — Мы вчера познакомились на вечеринке, потом мне стал являться папа, и я с перепугу выпила водки, потому что он только мне являлся. А тут этот Вова. Он решил зайти ко мне в гости, но не смог. И мы потерялись.
— А как же тот, в шляпе? — присев на подоконник, спросил Юрик.
— Никого в шляпе я не помню, — твердо заявила я. — Вы меня не путайте.
— Как же не помнишь, если он здесь с Юркой сидел? — рявкнула бабка, хоть с утра она и силилась быть терпеливой, но было ясно, что надолго ее вряд ли хватит, оттого я ничуть не удивилась грозному рыку.
— Вот у Юрки и спрашивай, — нахмурилась я. — А я никаких шляп не видела и знать ничего не знаю.
— А Колю?
— И Колю не знаю. Отвяжитесь от меня, и без того башка болит.
— Так-то, Варвара Васильевна, — пригорюнился Юрик, — видишь, что получается. Васька ни сном ни духом, а мы вроде того… И если окажется, что мужик и вправду не совсем живой… был, то и выйдет, что его мы… то есть ты…
— Чего болтаешь? — зарычала Варвара. — Какой мужик, что ты воду мутишь? Где ты этого мужика видишь?
— Правильно, — с умным видом покивал Юрик, — этой линии и надо придерживаться.
— Спятили вы, что ли, совсем, — заметила я укоризненно, не в силах понять причину их утренней маеты, и тут зазвонил телефон.
— Милиция, — ахнула Варвара, прижав руку к сердцу. Юрик вроде бы полез в форточку, но, вспомнив, что у нас второй этаж, замер, а я пошла в прихожую, где на стене висел аппарат образца тридцать второго года, сняла трубку и бодро гаркнула:
— Слушаю…
— Василиса, это ты? — поинтересовался пьяный женский голос, и я со второй попытки узнала Людку. — Ты как… вообще? — спросила она.
— Отлично, — ответила я.
— Почему? — удивилась Людка.
Пришла моя очередь удивляться.
— Что почему?
— Почему отлично?
— Потому что я себя так чувствую.
— Так ты ж вчера пьяная была?
— Ну…
— А сегодня отлично? А еще всегда твердишь, что похмеляться вредно.
— Людка, тебе чего надо? — додумалась спросить я.
— Как чего, узнать хотела, как ты добралась, ну и о самочувствии тоже… А ты говоришь «отлично», это ненормально, и я начинаю думать, что с тобой что-то случилось.
— У нас мужик пропал в шляпе, — сообщила я, чтобы утешить Людку. — Ты никого из наших в шляпе не помнишь?
— Папуля был в шляпе, — тут же ответила подружка.
— Какой? — не сразу поняла я.
— Наш, то есть твой, конечно.
— А где он был? — теряясь в догадках, спросила я.
— На вечеринке, естественно.
— Вчера?
— Василиса, ты что, головой ударилась? Ты прямо чудо в пушистых перьях. Конечно, вчера. Каждый день вас поить у меня денег нет.
— Так папуля был вчера на дне рождения? — стараясь как можно яснее формулировать вопрос, спросила я.
— Конечно. Ты ж его видела.
— Я видела, только ты сказала, что папы нет.
— Ну… Анатолий Васильевич сказал, что на дне рождения будет инкогнито, чтоб не смущать гостей и все такое… Ты ж знаешь, великому человеку нет прохода от всяких олухов, ну я и предупредила, чтоб никто ни-ни…
— Меня ты не предупредила, — вздохнула я.
— У гениев свои слабости, — сообщила Людка, непонятно кого имея в виду. — Мы должны с этим считаться. А кто у вас там пропал?
— Мужик в шляпе. Варвара утверждает, что он помер.
— Откуда ж она знает, что помер, раз он пропал?
— Так он сначала помер, а уж потом…
— Здорово. Может, вам тогда не стоит его искать? Одно беспокойство… — С последним замечанием я не могла не согласиться, а Людка продолжила:
— Я тебе чего звоню, меня сейчас твой парень разбудил, забыла, как его зовут… ну, ты с ним вчера весь вечер обнималась…
— Володя?
— Точно. Телефон твой просил. Дать?
— Конечно.
— А почему он мой телефон знает, а твой нет?
Ведь это же твой парень? — Мы ненадолго задумались, но ответа не нашли. — Ладно, — вздохнула Людка, — он перезвонить хотел. Пока.
Я ответила: «Пока» — и повесила трубку.
Посмотрела на телефон, немного потопталась рядом и, ничего не дождавшись, вернулась в кухню, где продолжали страдать Юрик с Варварой. Бабка выглядела утомленной и даже растерянной. Причину их беспокойства я не очень понимала, прежде всего потому, что после крепких ночных возлияний я хоть и смогла подняться с постели, но соображала все равно не очень. Допустим, Шляпа в самом деле умер (хотя с какой стати молодому мужчине умирать?), но допустим, все же умер, и что? Куда он делся из подъезда? Мертвые, как известно, по улицам не бегают, а поверить в то, что кто-то на него позарился и прибрал к рукам, я все-таки не могла. Чепуха получается. Значит, Шляпа живой, очухался малость и убрался восвояси.
Юрик с бабкой, точно по команде, уставились на меня, а я сообразила, что последнюю фразу произнесла вслух, причем довольно громко.
— Все вам привиделось, — кашлянув, добавила я. Бабка только-только собралась ответить, как опять зазвонил телефон, и я бросилась в прихожую.
— Мне бы это… Василису, — сказал мужской голос, звучал он с такой мукой, что мне сразу захотелось рассола.
— Это я, — отозвалась я тоже не очень весело.
— Здорово. Узнала? Это Володя.
