Вячеслав Жуков - Ненастоящий полковник
Вдвоем они увидели, как из машины вышла девушка, и, по-видимому, велев таксисту подождать, направилась в подъезд.
– Ты смотри, одна приехала, – удивленно произнес Грек, следом за Федором заходя в темную ванную. Дверь плотно закрывать не стали, оставили щелку, чтобы можно было подглядывать. Потом оба услышали, как щелкнул замок. Один и второй. Оба притаились, на всякий случай, приготовив пистолеты. Кто знает, что это за девушка, может у нее под замшевой курточкой за поясом юбочки торчит пистолет «Стечкина». Тогда для них обоих хватит одной короткой очереди.
Грек зашевелился, и Федор тсыкнул на него. И Грек сразу затаился. Они услышали, как открылась дверь, и девушка вошла в квартиру.
Грек пригляделся.
– Мать твою… – едва слышно, прошептал он.
– Что такое? – также тихо спросил Федор. Грек кивнул на девушку, которая уже открыла створки шкафа.
– Так, это ж та девица.
– Какая? – не понял Федор.
– Которая отвлекала меня возле дома Зотовой. Шесть бутылок пива у меня стащила, а у самой две сумки с золотом, – с укором прошептал Грек. А Федор улыбнулся.
– Пускай теперь компенсирует, – шепнул на ухо Греку.
– Ну, а то, – шепотом ответил Грек.
Лина достала обе сумки. Сразу бросилась в глаза расстегнутая молния на одной из сумок. Она посмотрела, но, заметив, что молния разошлась, успокоилась. Теперь надо дотащить эти неподъемные сумищи до такси. А там погрузить на поезд, и прощай столица.
Прежде чем уйти, она достала из сумочки сто долларовую купюру, положила на стол. Грек увидел, недоуменно спросил у Федора:
– Это чего она, деньги оставляет?
– Тебе за пиво, – усмехнулся Федор, и когда девушка с двумя сумками в обеих руках направилась в прихожую, вышел из ванной. За ним вывалился и Грек.
С полминуты они молча смотрели друг на друга. Девушка на внезапно появившихся оперов, а они на нее. Потом Лина поставив сумки на пол, несколько разочарованно проговорила:
– Примерно так я все себе и представляла.
– Что, именно? – решил уточнить Федор. Девушка вернулась в комнату, села в кресло, достала пачку сигарет и, закурив, сказала:
– Что в последний момент, что-то произойдет, и я не смогу уехать домой.
Грек усмехнулся, усаживаясь рядом на диван.
– Да уж, с отъездом тебе теперь придется отложить. Правда, Федор Николаевич? – посмотрел он на майора.
– Это будет зависеть от того, что она нам расскажет, – поддержал Грека Федор, повнимательней приглядываясь к девушке. Держалась та, на удивление, спокойно, так, словно не чувствовала за собой никакой вины. Наивные голубые глазки с интересом рассматривали то Федора, то Грека. Девушка сидела, положив ногу на ногу в короткой юбочке, как будто нарочно выставляла свои стройные ножки напоказ.
– Я так понимаю, разговор у нас будет долгим? Тогда не сочтите за труд, кто-нибудь спуститесь, отпустите таксиста. Я ему сказала, чтоб подождал. Чего держать человека, У него ведь копеечка идет с оборота.
– Отпустим, как только поговорим с ним, – пообещал Федор и сказал Греку: – Саша, спустись, возьми с него объяснение, знает ли он эту красавицу? Если не знает, то где посадил ее в свою машину, что она ему говорила. Ну и вообще, поспрашай его. Может, он с ней в доле.
Лина едва не расхохоталась. До чего ж тупые, эти московские менты.
– Зря мытарить человека будете, – сказала она. – Ни он меня не знает, ни я его. И ни в какой он со мной не в доли. Тоже чего придумали.
– Разберемся, – пообещал Грек. А Федор, кивнув на сумки, сказал:
– Где же ты это насобирала? Вроде я не слышал, чтоб за последний месяц проходили сводки об ограблении ювелирных магазинов.
Лина улыбнулась, послав на Федора тугую струю сигаретного дыма.
– И не услышите. Потому что никакого ограбления не было. А была чистейшая махинация, которую я разрушила. А это, – ногой она указала на сумки, – есть ни что иное, как плоды той махинации. Только и всего.
Федор сунул руку в карман, нажав кнопку на диктофоне, потом сказал девушке:
– Погоди, погоди. Знаешь, давай обо всем по порядку. Сама понимаешь, дело-то серьезное. И, пожалуйста, постарайся не врать. Ведь все, что ты скажешь, будет проверяться.
Девушка скроила обиженную гримасу.
– А я врать и не собираюсь. Пожалуйста, можно и по порядку, – с готовностью идти со следствием на компромисс, проговорила она, еще больше удивляя Федора. Глупо было сознавать, но для себя он сделал вывод, вряд ли эта девушка является преступником. И ее открытость, это совсем не желание заморочить им мозги, а естественное желание признаться в своих грехах, которые она успела совершить. Но Федор нисколько не сомневался, что грехи эти незначительные. А пока, надо набраться терпения и как следует выслушать все, о чем она будет говорить.
Глава 14
В Москву Оксана приехала в конце апреля. Может, и не приехала бы вовсе, но сестра Юлька написала письмо, пригласив Ксюху погостить в столице.
Юлька встретила ее на вокзале и сразу повезла на квартиру, которую сняла по случаю приезда Ксюхи. Квартира оказалась небольшой, однокомнатной, но Оксане она очень понравилась.
– Юль, а почему ты меня не везешь к себе? – спросила Оксана. – Ты же писала, что у тебя есть собственная квартира. Врала, что ли?
Сестра нисколько не смутилась.
– Ничего я не врала. Ну, правда, она еще пока не совсем моя собственная. Ее для меня снимает любовник.
– Так показала бы? – попросила Оксана, а Юлька рассмеялась.
– Кого? Квартиру, или любовника?
– Квартиру, конечно. Зачем мне твой любовник? На двоих его делить не собираюсь, – заметила Оксана.
– А он двоих и не потянет. Он на мне одной задыхается, – сказала сестра, и они с Оксаной засмеялись.
Ксюха была младше Юльки на три года. И почти столько же они не виделись. Может, не увиделись бы еще больше, если б Юлька не пригласила сестру приехать.
– Чего тебе там делать? Тут жизнь. Тут богатые мужики такими делами крутят. Расскажу, как-нибудь тебе про своего любовничка. Старикашечка. Того и гляди из штанов песочек посыпится, а такой аферюга.
Видя, что все это мало интересует Оксану, Юлька решила сменить разговор, сказав:
– Ладно. Будет время еще наговориться, – посмотрела на сестру любящими глазами. – Как же ты изменилась, Ксюха. Если б я была мужиком, сразу б в тебя влюбилась. Такая ты хорошенькая.
Оксана отмахнулась.
– Нет, честное слово. Ножки, фигурка у тебя, что надо. Тут с такими внешними данными не пропадешь. Главное, дурой не быть и распорядиться своей красотой. Вот как я, – Юлька вскочила с дивана, подошла к зеркалу, придирчиво осмотрела свое лицо. – С утра встаю, душ, потом массаж. Надо уметь нравится мужикам. У тебя там дома, мужики были? Или все еще в девочках ходишь?
Оксана улыбнулась и помотала головой.
– С девятого класса уже не девочка. Сначала был один парень, дружили. А потом… – Оксана махнула рукой, не утруждая себя пересчитыванием любовников. Юлька одобрила:
– Ну и правильно. Надо брать от жизни все. А целку на гвоздь не повесишь, чтоб потом доказывать всем, какая ты честная. Кому она нужна, честность-то? Погоди, я как-нибудь тебя с таким мужиком познакомлю. Будешь жить с ним, и ни в чем тебе отказа не будет. Эх, сестренка, – она обняла Оксану, – мы еще с тобой такие дела развернем, что вся Москва будет у наших ног. Думают, если мы провинциалки, то, значит, люди третьего сорта. Хрен нане им. Мы им покажем, кто мы такие, – Юлька подняла рюмку с коньяком. – За тебя, сестренка.
– За нас с тобой, – улыбнулась Оксана, подняв свою рюмку. Юльке этот тост понравился.
– Точно. За нас с тобой.
Они просидели до самого вечера, опустошив пару бутылок коньяка. Юлька из всех крепленых напитков, предпочитала только его. Когда у Оксаны уже стали закрываться глаза, Юлька стала собираться.
– Ладно, поеду я к своему пердунишке. А то у тебя уже глазки слипаются от усталости. Давай, обживайся тут, – Юлька пробежала взглядом по комнате. – Ничего квартирка, правда?
– Правда, – произнесла Оксана, чувствуя, что у нее уже заплетается язык. А Юлька еще вроде ничего, выглядит свеженько и говорит вполне нормально. Дома так не пила, а тут научилась, коньяк лопать.
– Квартиру эту я у одной старухи сняла, за четыре «штуки» в месяц. Дочка ее тут жила. На рынке у азербайджанов торговала. Потом пропала куда-то. Не то сбежала, не то, еще что. А старухе жить не на что, вот и сдала квартирку.
– Слушай, Юль, а вдруг дочка появится? Что мне тогда делать? На улицу идти? – забеспокоилась Оксана. Но Юлька успокоила:
– Вряд ли она появится. Ее и в живых-то, наверное, уже нету. Ну, а если что, вот мой телефон, – она достала авторучку и написала на салфетке номер своего сотового. – Звони в любое время дня и ночи. Мой пердунок все твои проблемы разрешит. Только пока лучше чтоб он не знал о твоем приезде.
– А что такое? – опять забеспокоилась Оксана, чувствуя, как у нее от усталости и от выпитого коньяка, подкашиваются ноги.
