Светлана Успенская - Укрощение строптивых
Убедившись, что вертолет улетел восвояси, темная фигура выбралась на площадку. Единственный выход на нее вел из неприступного бункера на вершине башни. Оглушительно стрекотали цикады в ночном саду, небольшой фонарь над входом рассеивал призрачный желтоватый свет, в лучах которого метались ослепшие ночные мотыльки.
Пришлось попыхтеть, затаскивая посылку в дом, — тюк оказался чертовски тяжелым. Еще минут пять ушло на возню с упаковкой. Наконец, полиэтилен и бумага упали на пол, обнажив содержимое — яркие банки консервов, коробки с фруктами и овощами, пакеты с мясом и рыбой… И вот, наконец, то, чего он с таким нетерпением ждал: «Шато де Бурбон» 83-го года.
— Одну бутылочку я оставлю себе, — решил он. — А вторую пошлю девочкам. Пусть полакомятся.
И тут же он улыбнулся. Пожалуй, только одна шаловливая болтушка Лиза сможет оценить изысканный вкус вина. «Надо будет в следующий раз заказать джин-тоник для Нади, — вспомнил он. — Жалко, что рыженькая предпочитает этот грубый напиток коллекционному вину. Но ничего, у меня будет много времени для воспитания у нее тонкого вкуса… Очень много времени!»
Красная вязкая капля скатилась на пол. Упаковка парной телятины оказалась негерметичной, и мясной сок испачкал нежную кожицу абрикосов. Надо будет дать указания администратору магазина, чтобы лучше заворачивали продукты.
Зашуршала крышка пластикового пакета с распластанным орлом, фирменным знаком известного ресторана, поставлявшего готовую еду на дом. Ну конечно, мало того, что она совсем холодная, да еще и опять подсунули несвежую.
Наверно, в конце концов придется отказаться от заказа готовых блюд по телефону Пока их доставят сюда, они становятся совершенно несъедобными. На первых порах можно обойтись полуфабрикатами и консервами. Чуть позже, когда его пленницы смирятся со своей участью, когда он убедится в их покорности, тогда вертолет сможет без опаски прилетать сюда в любое время суток и можно будет возобновить заказ ресторанной еды.
Но пока он вынужден осторожничать. Пленницы нервны и взвинчены до предела, они только и мечтают поскорее улизнуть отсюда. Они постараются использовать любую возможность для этого, пока… Пока не поверят, что им придется провести на этом острове остаток своих дней, пока не полюбят свою золотую клетку больше, чем ту призрачную унылую жизнь, которую вели на свободе…
Наверно, это будет очень и очень не скоро. Но в том, что это когда-нибудь будет, он не сомневается. Он все так хорошо придумал, так хорошо рассчитал. Когда-нибудь он насладится их любовью и обожанием. Рано или поздно им придется его полюбить, ведь он — тот хрупкий огонек, который поддерживает их жизнь на этом клочке суши. Ведь он — единственный самец в стаде неорганизованных, робко блеющих самок. Ведь он здесь полновластный владыка, карающий и милующий подданных по своему усмотрению.
Нужно только избавиться от Ларисы, чтобы насладиться своей безграничной властью… Однако его наслаждение станет еще острее и слаще, если и она будет лобызать его стопы, умоляя о милости и о пощаде.
Но это будет не скоро. А пока… Пока он вынужден в одиночку укрощать строптивиц. Не очень-то это будет легко.
Оставив себе немного еды, он бросил ворох упаковочной бумаги в зажженный по этому случаю камин, а продукты переложил в просторный ящик в стене. Потом нажал кнопку, и небольшой лифт, тихонько подвывая, поплыл вниз, на кухню.
Над притихшим в ночной свежести морем робко занималась заря.
Глава 3
Неторопливый рассвет был встречен чаячьим криком, плеском слабой волны о камни, робким шепотом деревьев, тянувших глянцевые ладони листьев к ярко-розовому сегменту солнца, которое плавно поднималось из-за горизонта. По небу отрешенно бродили жемчужные облака, подсвеченные оранжевым цветом, косые лучи лились на землю непрерывным золотым потоком.
— Как не хочется вставать! — пробормотала Ольга Витальевна, зарываясь лицом в подушку. — О Господи, да когда же я смогу высыпаться?
Наверно, только на том свете…
Разнеженная дремой, она долго плавала в странной полуяви, и сонные мысли ее текли лениво и медленно, как густой сироп из банки. То ей мечталось о новой сделке с нефтяным королем из Саудовской Аравии, то о том, что к июню закончится строительство коттеджа в пригороде, и летом можно будет насладиться тишиной и покоем на лоне природы… А потом ее мысли плавно перетекли от коттеджа к складу для расширения производства… Ах, какой странный сон ей приснился сегодня! Какой дикий и нелепый сон!
Внезапно Ольга Витальевна вскочила на постели с бьющимся сердцем, испуганно оглядываясь по сторонам. Ее окружали незнакомые стены, незнакомые предметы. Она лежала в чужой постели, и из окна вместо серой стены панельного дома напротив была видна парадно-голубая кромка неба, еще подкрашенная розовым рассветным румянцем.
Неужели это был не сон? Ольга Витальевна затрясла головой.
Окружающий мираж и не думал рассеиваться. Даже наоборот: победив остатки сна, еще пеленавшие ресницы, он стал более отчетливым и выпуклым.
О Господи, так это был не сон! Ольга Витальевна сжала виски. Как же ее бизнес, что с ним будет? Ведь Андрей ни на что не годен, он не способен заменить ее в делах. А дети, а ее грядущая сделка? Нет, она должна немедленно вернуться домой! Она сделает все, чтобы уехать: предложит деньги, подкупит и даже убьет кого-нибудь, если будет нужно…
Она вырвется отсюда во что бы то ни стало! Раннее утро, наверно, все еще спят. Она обыщет остров и первая найдет путь к спасению.
Вперед!
* * *Алена проснулась, когда солнце было уже высоко. Ей спалось сладко, как спится обычно после долгих слез. Не хотелось просыпаться, и лишь тревожащий луч солнца, упорно щекотавший ресницы и опылявший золотом лицо, заставил ее раскрыть глаза.
И сразу ее обожгло: Ларик! Болезненное воспоминание впилось в израненное сердце воображаемой иголкой. «Предатель!» — обуреваемая пылкой ненавистью, Алена с силой сжала кулаки. Вот если бы он сейчас появился перед ней! Умелый хук справа воспитал бы в нем надлежащее почтение к женскому полу…
Она спустила ноги с кровати и босиком прошлепала к окну. Внизу, у скалистого утеса, взметнулись серебристым дождем брызги прибоя. Чайки парили над морем, то и дело камнем кидаясь вниз за добычей. Пели неизвестные птицы, нежно щебеча в листве раскидистых платанов. Чудесный ароматный воздух ласкал кожу невидимыми пальцами, как будто пылкий влюбленный ласково гладил щеки…
Влюбленный! Алена горестно фыркнула при воспоминании о коварстве Ларика. Ну конечно, она, дурочка, сама виновата, что поверила ему, одурев от нежности и ласки. Теперь уж она не поверит ни одному мужчине на свете, теперь она вообще ненавидит всех мужчин! Ненавидит пылко, всем сердцем, как может ненавидеть женщина, пострадавшая от коварного мужского племени.
«Какой здесь прекрасный воздух», — очнувшись от горестных раздумий, воскликнула Алена. Неплохой шанс поправить расшатанное за зиму здоровье, укрепить нервишки в целебном морском климате! Несомненно, она может позволить себе недельку отдыха…
«Ах, операция!» — внезапно вспомнила она и озабоченно нахмурилась.
Ее хирург скоро вернется из Штатов. Главное для нее — выбраться отсюда не позже чем через неделю.
«Ну конечно, выберусь! — оптимистично решила она. — Только одну недельку — и домой». Она не очень-то поверила угрозам неизвестного типа, обещавшего из-за своей дурацкой прихоти сгноить всю честную компанию на острове. И, честно говоря, ей была приятна высокая оценка, данная им ее танцевальному искусству.
«Все-таки я необыкновенная!» — с улыбкой подумала Алена и бросила кокетливый взгляд в зеркало, видневшееся в глубине эркера. Зеркало угодливо отразило стройную спортивную фигуру с тонкой талией и узкими бедрами. Только плечи были чуть широковаты и нарушали общую гармонию. И этого нельзя было исправить никакой операцией.
Наклонившись вперед, чтобы получше рассмотреть лицо, Алена озабоченно нахмурилась. Ее красота нуждалась в немедленной корректировке.
На столике перед зеркалом лежал набор косметики дорогой французской фирмы. Вечером, находясь в нервном расстройстве, девушка не заметила всего этого великолепия, но теперь она немедленно бросилась изучать содержимое косметичек. Здесь было все, о чем только могла мечтать самая капризная женщина: духи, кремы, лосьоны, гели, накладные ресницы, пилочки для ногтей, щипчики для волос…
Алена нетерпеливо перерыла всю гору красивых коробочек и разочарованно осела на пуфик возле зеркала. Здесь не было самого главного — здесь не было бритвы. Что же делать! Как она покажется перед женской компанией?
Они же сразу все увидят! Что тогда они подумают о ней?
Можно было, конечно, заняться выщипыванием, но это так долго и так болезненно… Алена опять кинулась перерывать содержимое стола. Крем-депилятор!
