Владимир Колычев - Мент без ценника
– Костя, ты где служил в армии? – спросил Богдан.
– Если тебе известно, кто я такой, то и это должен знать.
– В спецназе внутренних войск ты служил. Так же, как и я. Только вот на счет крапового берета не знаю, в учетной карточке записи нет.
– Имел краповый берет. – Костя Деревин пытался изображать невозмутимость, но чувствовалось – он гордится собой.
– Уважаю. У меня тоже краповый берет.
– И что? Ты же не для того ко мне пришел, чтобы сказать об этом?
– Не для этого… Мне твоя помощь, Костя, нужна.
– Я так и понял, – ехидно сказал парень.
– Мне нужен Вяткин. Знаешь такого?
– Может быть, и знаю…
– Мне нужно знать, где он живет, как его найти. Поговорить с ним хочу.
– Это не ко мне.
– Другого я от тебя не ожидал, – вздохнул Богдан. – Ты человек долга, тайны хранить умеешь.
– Типа того… Я знаю, ты нормальный мент, – с усмешкой сказал Деревин. – И работа у тебя нужная, не вопрос. Но ты не здесь стукачей ищешь.
– Вяткин – убийца. Он опасен для общества.
– Этого я не знаю и знать не хочу.
– Костя, мы же с тобой в одних войсках служили, у нас краповые береты… Мог бы поделиться информацией.
– Я ничего не знаю про Вяткина.
– Костя, ты же видишь, я делом занимаюсь. Убийц ищу, сажаю их…
– Не мои проблемы.
– Скажи, зачем я должен искать нарушение закона на ровном месте? Зачем я должен копаться в твоем белье?
– В моем белье?!
– Как мне Вяткина найти, Костя?
– Нет, ты что-то там насчет моего белья сказал, – угрожающе проговорил Деревин.
– Смотри, ты сам напросился… Сколько лет твоей девушке?
– Что?! – встрепенулся парень.
– Ей еще семнадцати нет, а ты с ней уже живешь. И я так полагаю, живешь половой жизнью. А это статья сто девятнадцатая – половое сношение с лицом, не достигшим половой зрелости… Ты же не хочешь, чтобы твою подругу таскали по экспертизам, выясняя, живет она половой жизнью или нет?
– Ну, ты, в натуре!.. – задыхаясь от возмущения, воскликнул Деревин.
– Да, Костя! Такая вот у меня работа! Приходится копаться в грязном белье. А что делать, если народ не хочет помогать нам по доброй воле? Спокойно жить хотят, а помогать – нет…
– Так нельзя делать, – растерянно и зло сказал Деревин. – Да и нет никакой половой жизни…
– Есть факт вашего с ней совместного проживания. Этого достаточно для того, чтобы отправить тебя за решетку. А там с тебя спросят, что да как. Ты же должен понимать, что статья позорная… Но ты прав, так делать нельзя. Это запрещенный прием с моей стороны. И я не стану шить тебе эту статью. Мы же с тобой в одних войсках служили, за краповые береты на штурмовой полосе убивались… Не могу я с тобой так поступить.
– Не надо так со мной, не надо…
– Где Вяткин?
– Не знаю… Честно, не знаю… Был сегодня в офисе, с Быхаловым говорил. А потом уехал. Гаишники за ним погнались, он удрал…
– Гаишники?
– Да. Грицыхин был у них, разобрался там. Он правила нарушил, гаишники это засекли…
– А в офисе он что делал?
– Кто? Вяткин? Так он у нас теперь наравне с Быхаловым. Говорят, он на вдове Костылина женился, а у нее акции мужа…
– Не знал… Значит, он сейчас у нее?
– Может быть…
– Адрес не подскажешь?
– Э-э…
– Я все равно узнаю.
– Это на улице Мира… Дом сто сорок второй…
– Надеюсь, ты никому не расскажешь о нашей встрече?
– Я что, на идиота похож? – буркнул Костя.
– Тогда до новых встреч.
– Эй, начальник, я же все сказал! Зачем новые встречи?
– А вдруг тебе моя помощь понадобится? Всяко ведь в жизни бывает. Ты мне, я тебе. Бывай!
До адресата Богдан добрался на такси. Сказал, куда ехать, а вместо денег предъявил служебное удостоверение. Он понимал возмущение водителя, но что делать, если у него не было своей машины, а оперативной он уже воспользоваться не мог? А с деньгами у него туго. Инфляция растет быстрей, чем зарплата, а Городовому еще за квартиру платить. Если раньше он мог позволить себе эти траты с легкостью, то сейчас приходилось отдавать чуть ли не всю зарплату… Жаль, что «девятку» за свое спасение предложил ему Быхалов. Будь на его месте другой нувориш, он бы, может, и не отказался. Если, конечно, это действительно благодарность, а не взятка…
Водитель высадил его возле красивого дома за высоким забором. Богдан попросил его немного подождать, но едва вышел из машины, как та рванула с места в карьер. Не захотел его ждать водитель за «спасибо».
На улице холодно, и приткнуться некуда. А за забором собака, так просто во двор не попадешь. Да и охранник там может быть. Звонок возле калитки, но что сказать хозяину дома? Заявить, что из милиции, так Вяткин пошлет его лесом. Или даже сделает ноги. А подмоги у Богдана нет, некому перекрыть пути возможного отступления. Да и не для того он здесь, чтобы задержать Вятка. Ему хотя бы выяснить, дома он или нет.
На втором этаже светятся окна, но непонятно, кто за ними. Может, Вяток готовится ко сну в объятиях своей женушки? Увы, Богдан мог об этом только догадываться. А ему нужно знать точно…
Ничего страшного. Разведку местности он, можно сказать, произвел. Сейчас отправится в отделение, организует группу захвата и рано утром вернется сюда. Вяткин отправится по делам и нарвется на засаду, а там уже дело техники.
Улица глухая, машины по ней в этот час не ездят, но до шоссе недалеко. Богдан уже прошел примерно половину пути до этой дороги, когда с нее на улицу свернула машина. Это была «шестерка» белого цвета. Она проехала мимо Богдана, подрулила к воротам какого-то дома, но заезжать в них не стала. Развернулась и взяла обратный курс. Видно, водитель понял, что не туда попал.
Но, проезжая мимо Богдана, машина притормозила и поехала рядом. Лейтенант уже сунул руку в карман, но доставать пистолет не стал. Если вдруг что, он выстрелит через куртку.
Тонированное стекло опустилось, и в темноте салона Богдан угадал знакомое лицо. Вяток!.. Нет, стрелять в него нельзя. Да и опасно это. Возможно, на заднем сиденье сидел вооруженный человек, Богдан видеть его не мог, зато сам хорошо виден. Да и Степан, похоже, прижимает что-то к двери. Возможно, пистолет. Пуля легко пробьет железо кузова, на убойной скорости войдет в плоть…
Городовой мог рискнуть – резким рывком уйти с возможной линии огня и занять удобную позицию для стрельбы в придорожной канаве. Но этими действиями он лишь обезопасил бы себя, а ему нужно задержать Вяткина.
Он остановился. Замерла и «шестерка». Богдан осторожно шагнул к ней, держа под полой куртки ствол наготове.
– Замри, лейтенант! – Кивком Вяток показал на заднее сиденье. – Ты же не хочешь порцию свинца?..
Заднее стекло опустилось, и Богдан различил два ружейных ствола, направленные на него.
– Место темное, никто ничего не узнает… Я знаю, у тебя ствол, стрелять ты умеешь… Но зачем нам стрелять? Давай поговорим!
– Выходи из машины, поговорим.
– Ну, нет, ищи дураков… Я же знаю, ты меня повязать хочешь.
– За что?
– Куда Осокина делась?.. То-то же!.. А ко мне домой чего приходил? Чего вынюхиваешь?
– К тебе домой?
– Врать у тебя плохо получается, лейтенант. Я же вижу, мутишь ты… Повязать меня желаешь?.. Все беды от тебя, лейтенант. Кончать тебя надо!
Судя по глазам Вяткина, он собирался сказать «фас», но сзади вдруг появилась машина и фарами осветила «шестерку». А при свидетелях Вяток стрелять не рискнул. Убить он Богдана мог, но ведь надо же и труп с собой забрать. А как это сделать незаметно, если машина сзади?.. Да и не факт, что Богдан позволит себя убить. Даже смертельно раненный, он мог что-нибудь выкинуть.
– Мой тебе совет, лейтенант: оставь меня в покое.
«Шестерка» резко тронулась с места и помчалась к шоссе. Но Богдан не растерялся, он встал на колено и сделал несколько выстрелов по колесам. Шедшая сзади машина остановилась, резко сдала назад. Испуганный водитель даже фары выключил, но их свет уже помог Городовому.
«Шестерка» просела вправо, значит, колесо пробито. Но машина продолжала двигаться к шоссе. Богдан побежал за ней, однако «Лада» все-таки вырулила на дорогу и пропала из виду.
Городовой продолжал бежать и вскоре выскочил на шоссе. Подстреленная «шестерка» стояла на обочине, двери открыты, но в машине никого. И куда делись пассажиры, непонятно. Богдан взял след, но было уже поздно: Вяток со своими людьми, обогнув автозаправку, скрылся в придорожной лесополосе. А там темно, и запросто можно напороться на засаду. Возможно, Вяток только того и ждал, чтобы лейтенант Городовой бросился за ними сломя голову…
Богдан повел себя осмотрительно. Он вошел в лесополосу осторожно, бесшумным шагом, под покровом темноты. Но, увы, на этом он потерял время, которым воспользовался Вяткин, чтобы скрыться.
Глава 28
Петухов нервно мерил шагами свой кабинет:
– Ты что, Городовой, в тире не настрелялся?
– Настрелялся.
– Зачем же ты тогда устроил стрельбу в городе?
