Мокрое золото - Владимир Григорьевич Богданов
21
Прораб мужчина серьезный, дом отделал качественно и в срок, назвать недостатками строительную пыль язык не поворачивался. Во дворе не все однозначно, но с промоиной вопрос решили, грунт укрепили, дренаж усилили, трубу стоковую проложили, чтобы вода быстро уходила, плитку перестелили. И быстро все сделали, хорошо, не придерешься.
Серьезный он мужчина, этот Яков Петрович, но взгляд у него смешливый. Непросто ему дается серьезное выражение лицо, губы так и норовят растянуться в улыбке. Хорошо, когда человек веселый по своей сути, но у Федюхина улыбка проходимца. Эрик смотрел на него и все никак не мог отделаться от ощущения, что его в чем-то кинули.
– Эрик Михайлович, если проблемы, обращайтесь, сделаем все в лучше виде!
– А куда вы денетесь?
Дом стоял на абонементном обслуживании фирмы, которую представлял Федюхин; если какая недоделка, устраняться будет в счет гарантии.
– Да мы и не собираемся… Да, насчет бассейна! Водой можем заполнить прямо сейчас!.. Или немного подождете?
– А вода не замерзнет, если сейчас?
Эрик и сам понимал, что вода в бассейне уже никак не замерзнет. Даже в пик холодов этого бы не случилось.
– Ну что вы, март месяц! Сочи цветет и пахнет!.. Значит, завтра начинаем?
– А прямо сейчас?
– Прямо сейчас не получится! Машину заказать надо, начнем возить… Послезавтра начнем!
Эрик сам хотел наполнить бассейн морской водой, а это не просто, цистерны нужны, время. Он, конечно, не торопился, но когда Федюхин наконец исчез, подпрыгнул на месте, где совсем недавно красовалась глубокая впадина. К счастью, опасение не оправдалось, ни одна плитка не дрогнула под ногами.
Эрик зашел в дом. В каминном зале суета, сборщики устанавливают мебельную стенку, на кухне уже полный порядок, и мебель «от» и «до», и встроенная техника. А главное, женщина у плиты. Даша варила суп и жарила мясо на правах горничной, но выглядела она при этом как хозяйка. Домашнее платье скромное на вид, но как же четко подчеркивало стройность ее фигуры. Миленькая она девушка, изящная, одно удовольствие смотреть, даже на пляж не тянет, где все чаще прогуливаются зимние, уже весенние курортницы.
На пляж Эрика тянуло по утрам – вода в море ледяная, но ему нравилось. Разминка, пробежка, закалка – не жизнь, а малина. После обеда он крутил ката, отрабатывал удары. И еще метал ножи, топоры – доску для этого специальную установил с человеческим силуэтом на ней. Пистолета у него нет, если вдруг что, придется отбиваться холодным оружием. Мысль о возможном нападении не угнетала, напротив, даже взбадривала. Опасность придавала смысл хоть и не праздному, но безделью. И даже жаль, что Нелли уже успокоилась. Месяц уже скоро, как они расстались, и никаких попыток сблизится с ее стороны. А с его тем более.
Даша улыбнулась, сказала, что обед уже скоро будет готов. Эрик вышел во двор, глянул на море. В своем доме дел немало, но почему-то он от них почти не уставал.
В районе калитки стрекотнул звонок. Эрик улыбнулся – Федюхин всегда, уезжая, забывал сообщить что-то ну очень важное.
Но вместо Федюхина за калиткой Эрик увидел рослого парня с крупной и тяжелой головой. Кость крепкая, черты лица грубые, взгляд жесткий, подбородок чугунный. Пуховик, ботинки на меху, в Сочи так сейчас не одевались. Возможно, приезжий. И Эрик даже догадался, кто перед ним. Даша так хотела поскорее вычеркнуть мужа из своей жизни, что выбросила его фотографию. Но парень обращался к знакомому таксисту.
– Этот?
Мужик вздохнул, кивком подтверждая, что да.
– Гуляй! – Бугай кивком указал ему на стоящую в отдалении машину.
И таксист поспешил исчезнуть.
– А сам чего не уехал? – спросил Эрик. – Тебе здесь не рады!
– Да мне плевать, мужик!.. Где Даша?
– С ней бы и уехал… Или ты знаешь, что она не захочет? – Эрик снисходительно улыбался, демонстрируя полное пренебрежение к противнику, и чувствовал он себя уверенно.
Но при этом готовился к долгому противостоянию. Он принимал меры, но Костя все равно его нашел. И Дашу вместе с ним. Настырный парень, от такого так просто не отделаешься.
– Где она?
Парень схватил Эрика за плечо, дернул на себя, но с места сдвинуть не смог. Зато рука оказалась в захвате, и самого развернуло на сто восемьдесят.
Эрик заломил ему руку, завел во двор, закрыл калитку.
– Ты что, мент? – взвыл Костя.
– За базаром следи! – Эрик еще больше заломил руку.
– Я же тебя урою, козел!
– Что?!
Эрик оттолкнул от себя Костю, и когда тот развернулся к нему лицом, потирая «отсушенную» руку, врезал ему ногой под пупок. И этим ударом заставил его сложиться вдвое.
– Как ты меня назвал, баклан?
– А че ты руки ломаешь?
Эрик ударил снова, Костя сел на задницу, руками упираясь в землю. В голове звенело, перед глазами карусель, подняться он сразу не смог, завалился на правый бок.
– За «козла» на зоне убивают! Или ты не знал? – Эрик надвигался на него, в лютом угаре сощурив глаза.
– А кто ты, если жену мою увел?
Костя резко поднялся, его сильно шатнуло, но на ногах он удержался, отступил метров на пять, сунул руку под куртку, выдернул из чехла охотничий нож. Но у Эрика нож на поясе, в чехле, не такой большой, правда, метательный. Но в таких случаях главное не размер, а готовность идти до конца. И Эрик смог продемонстрировать такую решимость, а Костя дал слабину.
– Ну давай, наказывай меня! – Эрик раскинул руки, будто заманивая противника в ловушку. – Только насмерть! Или я тебя сам накажу!
– Насмерть?
– Не будем говорить! – Эрик мотнул головой и ловко перекинул нож из одной руки в другую.
– А ты знаешь, как там в зоне?
– Пятнадцать лет за убийство… Достал нож – бей!.. Ну!..
Костя скривился, ощупав челюсть, проверенную Эриком на прочность. Больно ему, и это после удара кулаком. А что будет, если ударят ножом? Этот вопрос камнем преткновения стоял на пути к Эрику.
– Сидеть
