Александр Зеленский - Схватка с преисподней
— Все хорошо! Он приедет к вам для того, чтобы посмотреть на товар, — снова переходя на русский, произнес Парасунько.
— Когда приедет? — уточнил Рафаэль.
— Сегодня вечером. Я решил, что тянуть с этим делом не стоит.
— Хо-ро-шо-о… — задумчиво протянул Рафаэль, приглаживая волосы на затылке. — А он не нагрянет сюда с целой бандой боевиков? Это ведь ребята ушлые…
— Погосян произвел на меня впечатление человека, которому можно доверять. Интеллигент!
— В твоих устах, друг ситный, слово «интеллигент» звучит как ругательство… Мы, пожалуй, вот что сделаем. Продавать всю партию оружия Погосяну совсем не обязательно. Несколько стволов оставим для себя, так сказать, на непредвиденный случай. Ты вооружишь ими своих хохлов и будешь наготове. И если только этот Траншей Погосян…
— Акоп! — поправил начальника Парасунько.
— Я и говорю… Если только он предпримет против нас что-то неинтеллигентное, мы ответим ему адекватными мерами. Главное, друг ситный, в нашей жизни паритет. Знаешь, что это такое?
— Ни…
— Это, друг ситный, нейтралитет между вооруженными до зубов противниками.
— Во то! — удивился Парасунько, уважительно глядя на начитанного начальника. Он только что не открыл рот.
Рафаэль давно заметил эту хитрость со стороны Парасунько. Тот всегда старался показаться глупее, чем был на самом деле. И это помогало ему втираться в доверие к самовлюбленным болванам, считавшим, что умнее их на свете не бывает.
— Короче, ты меня понял! — махнул рукой Рафаэль, делая знак своему помощнику, что хочет остаться один.
— Как скажете! Усе сделаем, как прикажете… — проговорил хитрый хохол, сделав четкий поворот через левое плечо на сто восемьдесят градусов.
Погосян приехал в Лыткарино на «фольксвагене». Его сопровождало, как ни странно, всего трое охранников.
— Очень приятно с вами познакомиться, — первым произнес армянин, переступая порог кабинета Рафаэля. Перед этим он сделал знак, чтобы охранники подождали в коридоре.
«Прав Парасунько, — подумал Рафаэль, изучающе разглядывая Погосяна. — Ему на вид лет тридцать. Выглядит на пятерку с плюсом. Одет с иголочки, по последнему писку моды. А чем это от него пахнет? Ого! Да тут целый магазин самой дорогой парфюмерии. Следит за собой!..»
— Рад вас видеть, — так же любезно ответил хозяин кабинета, вставая с места и пожимая неожиданно сильную руку армянина. — Присаживайтесь…
— Благодарю вас, но рассиживаться не время. Давайте сразу перейдем к делу, — сказал Погосян. — Я слышал от своих друзей, что вы такой же деловой человек, как и я. Поэтому будем говорить откровенно. У вас, как мне передали, имеется то, что нужно мне. Поэтому хотелось бы сразу взглянуть на товар и обговорить цены.
«Наверное, этот интеллигент закончил торговый институт имени Плеханова, — подумалось Рафаэлю. — Ишь как начинает дело!..»
— Пойдемте, — согласно кивнул начальник цеха. — Это рядом, на нашем складе.
Через пять минут Рафаэль вместе с Погосяном и его охранниками уже заходил в складское помещение, занимавшее довольно обширную площадь сразу за цехом. На складе находился Парасунько, подменявший кладовщика. Он по-дружески раскланялся с Погосяном. А Рафаэль, проходя мимо, подмигнул ему, давая понять, чтобы он и его хохлы, спрятавшиеся на складе, были наготове.
Автоматы, пистолеты и патроны к ним хранились в пяти длинных ящиках, спрятанных в самом потайном месте склада, куда из-за готовых железобетонных изделий и пройти-то было затруднительно, если не знать, конечно, точного места.
— Вот и стволы! — небрежно сказал Рафаэль, откидывая крышку одного из ящиков и разворачивая промасленную упаковочную бумагу.
— Новенькие! — восхищенно поцокав языком, произнес Погосян. — Еще и в деле не были. Я такое оружие видел только в Карабахе, когда мы оружейные склады Советской Армии приватизировали… А там что? — указал он на другой ящик.
— ПМ, ТТ и даже «стечкины», — похвастался Рафаэль, доставая один за другим три образца пистолетов.
— Сколько хотите за всю партию? — снова спросил Погосян, у которого, как заметил Рафаэль, глаза загорелись жадным блеском.
— А сколько дадите? — Рафаэлю совсем не хотелось показать Погосяну свою полную неосведомленность в ценах на подобный товар.
— Ну… — Погосян сделал в уме какие-то подсчеты. — Скажем, тысяч сто за все это я бы дал. Разумеется, в «зеленых»! Но деньги вы получите только через пару дней.
— А какие гарантии? — быстро спросил Рафаэль.
— Гарантии? Какие могут быть гарантии в нашем деле? — пожал плечами Погосян.
— Хорошо. О сумме мы договорились. А вот оружие вы получите со склада только после оплаты.
— Как это сейчас говорят? — обернулся к своим охранникам Погосян. — С нас требуют предоплату. И это разумно! Я как бывший специалист по коммерческой части не могу не разделять их опасений. Сейчас ведь столько развелось мошенников. Просто ужасно! Короче! — он снова повернулся лицом к Рафаэлю. — Деньги вы получите. О времени и месте полного расчета вам будет сообщено дополнительно…
Рафаэль и Погосян расстались вполне довольными друг другом.
* * *Весь обратный путь из Душанбе в Москву Валет проспал. И этот его сон не могли потревожить ни низкий вибрирующий гул самолетных двигателей, ни суета других пассажиров, большинство из которых составляли таджики. Единственно, что беспокоило его во сне, так это воспоминания о недавних событиях, происшедших с ним в горах суверенной страны, раздираемой изнутри гражданской войной.
Валету снилось, что он полз по отвесному склону горы вверх без альпинистского снаряжения, и что внизу его поджидала бездонная пропасть, откуда то и дело раздавался призывный глас, от которого стонали горы и тряслась вся эта каменистая земля. Валет, обливаясь холодным потом, полз все выше и выше, пытаясь понять то, о чем предупреждал его глас из преисподней, но сделать это ему никак не удавалось. Потом он снова увидел быстрые воды Вахша, несущие обрывки сотенных купюр с портретами президентов далекой страны, находящейся за морями-океанами, и кровавые разводы от изорванных, словно тряпичные куклы, разодранных взрывами человеческих тел, которые перемешивались с кусочками чужих денег одним жутким водоворотом…
Проснулся Валет в самолетном кресле перед самой посадкой. Сон, виденный им, как-то сразу забылся, развеялся, словно туманная дымка после дуновения ветра, но осталось чувство неясности и какого-то утробного, звериного страха перед неизвестностью. Но Валет, взглянувший через иллюминатор на знакомые пейзажи огромного мегаполиса, расстилавшиеся внизу, отогнал дурные предчувствия и страх перед будущим. Он снова был дома и этот город, если не весь, то его большая часть, принадлежала лично ему, Хозяину. И пусть в этом кто-нибудь попробует (хотя бы только попробует!) усомниться. Ох, и плохо же ему придется…
Отвернувшись от иллюминатора, Валет посмотрел на соседа справа. Рядом с ним сидел таджик, лицом вылитый немой Нурали, который выручил его во время схватки отряда Исмаила с правительственными войсками. «А ведь этот немой оказался вовсе даже и не немым, — усмехнулся про себя Валет. — Провожая меня в аэропорту, он неожиданно заговорил… Сказал, что наши договоренности с Исмаилом остаются в силе и чтобы я готовил деньги за новую партию оружия… Вот только платить я теперь буду самому Нурали. Что же, все это меня очень устраивает. Пускай теперь «ишаки» с гор возят стволы мне, а не «арам». Я смогу найти им лучшее применение…»
В аэропорту Домодедово Валета встретил Федька Барин с несколькими охранниками.
— У меня две новости, — начал он, как в том анекдоте. — Одна из них хорошая, другая — плохая. С какой начать?
— Начинай с хорошей, — предложил Валет, шагая через битком набитый пассажирами зал к выходу следом за телохранителями, которые расшвыривали и расталкивали людей налево и направо, чтобы освободить дорогу Хозяину.
— С хорошей? — переспросил Барин. — Есть приличный покупатель на партию оружия. Дает любые деньги. Но только оружие нужно ему срочно.
— Кто такой?
— Граф из «савеловской» группировки.
— Знаю такого. Да, с ним можно иметь дело. Это авторитетный человек с понятиями.
— Он точно такого же мнения о тебе, — подтвердил Барин, не поспевавший за широкими шагами Хозяина и потому придерживавший его за локоть левой руки. — Но только оружие нужно ему срочно, — сделал особое ударение на повторе Барин, добавив: — У Графа намечается передел с черножопыми.
— Это я понимаю! Надо помочь. А что за вторая новость? — осведомился Валет, выходя из здания аэровокзала и направляясь к ожидавшей его машине.
— Рафаэль что-то мудрит, мудрила! По моим сведениям он вооружил свою ночную смену «мусорщиков» нашими «стволами», а сам куда-то лыжи навострил…
