Владимир Колычев - Ветеран бандитских войн
– Ты мне угрожаешь?
– Зачем? Я Даниила Степановича не убивал.
– Райка сказала, что убивал!
– Когда она это сказала? До того, как вы отсюда уехали, или после?
– До того.
– А почему вы уехали?
– Ну, так ты же приезжал, с Гаврилой говорил. Мы после этого собрались и уехали.
– А жили на что?
– Райка приезжала, деньги привозила. Много денег. Будь они прокляты!
– А за что деньги?
– Как за что? – хмыкнула Анюта. – За то, что Гаврила оговорил себя.
– Кто его просил оговаривать себя?
– Как это кто? Ты же и просил!
– Я?
– Ну, сначала Райка позвонила, сказала, что нужно оговорить. Потом ты подъехал.
– Я подъехал, а до этого Рая звонила? Денег пообещала?
– Ну да. Что не сделаешь, чтобы мужа от тюрьмы спасти! – презрительно скривилась Анюта. – Я ведь никому не сказала, что это ты Даниила Степановича убил!
– Но можешь сказать, – усмехнулся Олег.
– И скажу!.. Ну, если не поможешь мне. Мне сына растить нужно!
– С сыном поможем, а шантажировать меня не надо. Можешь говорить, у меня железное алиби на этот счет… Да и не поверят тебе. Если, конечно, это сам Гаврила предсмертную записку написал.
– Он написал, – вздохнула Анюта. – Его рука… Только я не верю!
– Почему?
– Да потому что Райка приезжала. Он к ней в машину сел и больше не появлялся. Позвонил, сказал, что домой решил вернуться, ну, сюда. И я за ним поехала. Приезжаю, а тут… – Она закрыла лицо ладонями.
Олег вышел во двор, заглянул в сарай, где закончил свой земной путь Гаврила, вернулся во двор, а она все еще плакала. Пришлось налить стакан водки, чтобы Анюта успокоилась.
– Денег я тебе дам, будешь растить сына, жить здесь. А говорить ты все что угодно можешь… Если, конечно, Рая не приказала тебе молчать.
– А она приказала? – женщина растерянно посмотрела на Олега.
– А разве нет?
– Ну, Гавриле она говорила…
– А тебе?
– И мне тоже.
– Запугала?
– У нее такой взгляд был…
– Значит, она вчера к Гавриле приезжала?
– Да, посадила его к себе в машину, и они уехали.
– Ты ее видела?
– Нет. Но я знаю, что она ему звонила, сказала, чтобы выходил. Он вышел и пропал.
– Куда вышел?
– За околицу. Райка сказала, что их не должны видеть вместе.
Олег поднялся из-за стола. Поздно уже, домой пора, но ему нужно было поговорить с соседями.
Глава 30
Створки ворот легонько дернулись, плавно, с монотонным шумом поползли в сторону, но так и не открылись, двинулись обратно. Охранник щелкнул пальцем по антенне рации, развел руками. Так он и стоял, пока ворота не закрылись. Не велено ему впускать Олега во двор. Рая сначала дала добро, а потом передумала. И калитка была закрыта, и ключ к замку не подходил. И код радиодоступа Рая сменила – не открыть ворота с пульта.
Рая сама вышла к Олегу. На этот раз обошлось без внешних эффектов – никаких париков и брутально-сексуальных прикидов. Бейсболка, спортивная куртка и джинсы.
– С утра пораньше? Ты по мне так сильно соскучился? – ехидно спросила она.
– Почему в дом не пускаешь? – спросил он, стараясь не выходить из себя.
– Не лаю, не кусаю, а в дом не пускаю, – усмехнулась она.
– Ты не кусаешь, ты жалишь!
– Вот и скажи, как в таком настроении пускать тебя в дом? Дети подумают, что папа псих.
– Издеваешься?
– Нет, просто защищаю детей от дурного влияния, – совершенно серьезно сказала Рая.
– Это я тебе изменял?
– А разве нет? Эльвира, Вика… И это только те шлюхи, о которых я знаю! – резко сказала Рая, пристально глядя ему в глаза.
– И Данилу я убил?
– Это ты о чем?
– Ты знаешь, о чем!
– Понятия не имею!
– И Гаврила просто так повесился?
– Гаврила повесился? – Потрясенная Рая распахнула глаза. Казалось, это известие действительно стало для нее новостью.
– А ты не знала?
– Нет. Когда он повесился?
– Вчера. В Быковке. Ты ему позвонила, приехала за ним, отвезла в Быковку, там он и повесился!
– С чего ты взял?
– Я разговаривал с соседями Гаврилы. Они слышали, как позавчера ночью к дому подъехала машина. Видели, как вы вместе заходили в дом.
– Меня видели в Быковке?! Позавчера ночью?!
– Видели!
– А что, у Гаврилы фонарь возле дома появился? Или его соседи в темноте хорошо видят?
– Что и требовалось доказать! – усмехнулся Олег.
Соседи действительно не разглядели Раю и даже марку машины не различили, не говоря уже о номерах.
– И что ты доказал? – удивленно повела она бровью.
– Ты знаешь, что возле дома было темно!
– Так это я еще когда знала… Что-то я не пойму, чего ты хочешь?
– Ты позвонила Гавриле, привезла его в дом, заставила написать признание, а потом задушила и повесила!
Рая держалась хорошо, ни взглядом, ни словом не выдавая чувств. Но именно поэтому Олег и не сомневался в том, что смерть Гаврилы – ее рук дело. Она только с виду слабая, а на деле и задушить может, и к балке в сарае подвесить.
– Ты в своем уме? – Рая смотрела на него с недоумением, в котором угадывалась издевка.
– Ты звонила Гавриле, привезла его в Быковку.
– Ты болен! – с холодной беспощадной усмешкой сказала она. – Тебе нужно лечиться!
– Я этого дела так не оставлю!
– Я еще раз повторяю! Ты болен! И тебе нужно лечиться! – Рая смотрела на него, как санитар на буйного пациента.
– Да нет, это тебе нужно лечиться! Ты же маньячка! Для тебя же люди, как мухи! Ты запросто убиваешь!
– Опять двадцать пять! – всплеснула руками Рая. – А еще удивляешься, почему я тебя в дом не пускаю. В больнице мне истерику закатил, здесь устраиваешь. Никогда я не признаюсь, что спала с Аскольдом! Что убивала его! И с Данилой я не спала! И с Патриком не была! И убивать его не собиралась!..
– Не признаешься? – оторопело посмотрел на нее Олег.
– Нет, и не проси!
– Я не просил! Ты сама во всем призналась!
– Когда я призналась?! – вытянулась в лице Рая.
– Ты приходила ко мне в больницу, сказала, что с Патриком была… А до этого с Аскольдом и Данилой.
– Так, что еще? – Она с озадаченным видом приложила к подбородку согнутый палец.
– А ты не помнишь?
– Помню. Ты сказал, что я Данилу убила. Чтобы он тебе про наш секс с ним не рассказал. Сам обвинил меня в убийстве, сам же меня и оправдал. Как будто Данила в петлю лез… А сейчас Гаврила в петле! – Рая выдохнула из легких воздух, испытывая огромное облегчение. – А я тебе чуть не поверила!
– Гаврила уже не в петле, а в морге!
– Ну да, и я призналась тебе в том, что я шлюха и убийца! – фыркнула она.
– Да, призналась!
– Ты в зеркало себя видел? – напористо спросила Рая. – Посмотри на себя, и ты увидишь больного человека!.. Ты сошел с ума, Олег! Тебе надо лечиться! Травма головы – дело серьезное, ее запускать нельзя. Сейчас у тебя просто раздвоение личности, потом на людей начнешь бросаться…
Олег потрясенно смотрел на нее. Вид у него, действительно, мягко говоря, неважный. Дальняя дорога, бессонная ночь, агрессивное настроение. А еще с Патриком он дрался… Но на самом деле он в здравом уме и ясной памяти.
– Какое раздвоение личности?!. Ты приезжала ко мне в больницу, сказала, что была с Патриком, с Аскольдом, с Данилой!
– Когда я приезжала к тебе в больницу? – Рая чуть ли не умоляюще смотрела на него. – Когда ты лежал с черепно-мозговой травмой? Ты помнишь наш разговор? Ты помнишь, в каком состоянии ты находился?
– В каком состоянии? – Олег замолчал в раздумье.
Состояние у него действительно было неважное. Рая говорила, а он лежал с закрытыми глазами.
– Ты не говорил со мной! Ты бредил! И все требовал, чтобы я призналась в изменах и убийствах…
– А ты не признавалась?
Олег вдруг понял, что Рая говорит правду. Действительно, его сознание в тот день было помутненным. Он разговаривал с Раей, не глядя на нее. Голова кружилась, нутро выворачивалось наизнанку, а тело все норовило скувыркнуться с койки… И еще он тогда находился под впечатлением от встречи с Патриком. И его мучил вопрос, где Рая была в то время, когда Олег выяснял с ним отношения? И подозрения насчет Данилы кололи мозг. А еще вызывал вопросы эпизод с Аскольдом – правда ли Рая переспала с ним, прежде чем нанести удар?..
Вероятно, он и обрушился с этими вопросами на жену. Обрушился и выпал из реальности. Рая говорила одно, а воспаленное воображение выдавало другое. У него же действительно была сильная травма головы. Да и сейчас он еще не совсем в себе. Снова с Патриком подрался, получив по голове, потом в Юрловку из Москвы возвращался. В Быковку, как угорелый, ехал, с деревенскими разговаривал. Да, была машина ночью, кто-то заходил с Гаврилой в дом. Но, может, и не женщина то была вовсе. Может, Раю придумало его больное воображение?
– Я бы и призналась, да не в чем было. – Рая с укором смотрела на Олега.
– А как же Аскольд? Ты же с ним была!
– Вот поэтому я и не хочу с тобой жить! – Рая повернулась к мужу спиной. – Я готова рассмотреть любые варианты… Достал!
