Джадсон Филипс - Детектив США. Книга 2.
Френсис опустила глаза. Воспитанная девушка, она во всем подчинялась родителям, но ее мучила совесть.
— Я буду тебе хорошей женой, Сейр, можешь не сомневаться. Прошу тебя, дай мне немного времени.
— Значит, это правда?
Френсис медленно кивнула.
— Узнав, что ты хочешь жениться на мне, я почувствовала, что смогу дать тебе счастье. Я уверена, все будет хорошо. Вот увидишь.
Сейр глубоко вздохнул.
— Я ничего от тебя не хотел, — процедил он. — И теперь ты мне не нужна.
До самой смерти жены Сейр не переступал порога ее спальни. Френсис умерла четыре года спустя. Внешне их отношения оставались в рамках приличий, внутри была пустота.
Винсент Вудлинг скончался от инсульта на первом году этого мрачного фарса. Френсис, должно быть, думала о том, чтобы покинуть Сейра, развестись с ним, пока не узнала, что векселя отца находятся у Винсента. Они приковали ее к Сейру. Старые Вудлинги не хотели и слышать о разводе. После смерти Винсента векселя перешли к Эмили.
Сейр хотел было развестись. Но роскошь дома на улице Вязов и хорошая должность, полученная благодаря связям отца, быстро подавили это не слишком сильное желание.
Так они и жили, Сейр и Френсис, под тенью Эмили. Презираемая сыном, ненавидимая загнанной в клетку невесткой, она по-прежнему оставалась главой семьи.
Как-то вечером, возвращаясь с работы, Сейр увидел на стенде около аптеки большую афишу. В ней сообщалось, что гастролирующая труппа даст в местном театре три постановки. Пьеса «Секрет лорда Торрингтона» имела «шумный успех в Лондоне». Главную роль исполняла звезда Бродвея и многих фильмов. ЛЮСИ ТЭННЕР.
Сейр застыл, глядя на афишу, внезапно во рту у него пересохло, вновь, как прежде, учащенно забилось сердце. Люси! Здесь, в Рок-Сити. Люси! Люси!
Сейр пошел домой. В холле ему встретилась миссис Бронсон, их горничная и кухарка.
— Ужин через десять минут, — объявила она.
— Я не буду ужинать дома, — ответил Сейр.
Миссис Бронсон поджала губы. В такой семье слуги не могли не брать чью-то сторону. Миссис Бронсон симпатизировала Френсис.
Сейр отвернулся от кухарки и оказался лицом к лицу с женой. Френсис, высокая, стройная, стояла в дверях библиотеки. Как повелось, к шести вечера она выпивала не меньше четырех «мартини».
— Ты не останешься на ужин? — спросила она.
— Нет.
— Я не хочу, чтобы ты уходил!
— У меня деловое свидание, — привычно солгал Сейр.
— Знаю я, что это за свидание! Афиши расклеены по всему городу. Ты идешь к ней!
Брови Сейра удивленно поползли вверх. Он не рассказывал Френсис о Люси. Не потому, что щадил нервы жены. Он хотел, чтобы память о Люси принадлежала только ему. Кто мог ей сказать? Эмили, чтобы еще раз уколоть ее? Или мистер Элтон Грейвс?
— Не говори глупостей.
Френсис быстро подошла к нему, ее пальцы сжали руки Сейра.
— Я ни о чем не просила тебя с той… с того вечера. Не делай этого, Сейр! Не превращай меня в посмешище! Мне наплевать, как ты относишься ко мне дома, Сейр, но, кроме положения в обществе, у меня ничего не осталось в этом ужасном мире!
— Жаль, что твои друзья не видели тебя после нескольких «мартини».
Френсис упала на колени, обхватив его ноги.
— Пожалуйста, Сейр! Умоляю тебя! Не ходи к ней… Только не здесь, не в Рок-Сити.
— Извини, — Сейр оторвал от себя ее руки.
— Прошу тебя! — прокричала вслед Френсис.
Выходя из дома, он с треском захлопнул дверь.
Пьеса «Секрет лорда Торрингтона» не выдерживала никакой критики, да и актеры играли ужасно. Несмотря на заверения афиш, мисс Люси Тэннер наверняка не выступала на Бродвее и не снималась в Голливуде. От Сейра потребовалась немалая сила воли, чтобы досидеть до конца. Только ли от недостатка мастерства Люси казалась такой холодной и бесчувственной? И… неужели она могла так состариться всего за четыре года?
Сейр подождал, пока разойдутся недовольные зрители, и прошел за кулисы. Его пропустили без звука. В Рок-Сити Сейра уважали.
— Довольно паршивая постановка, мистер Вудлинг, — сказал привратник.
Сейр протянул ему сигару, но ничего не ответил. Дорогу он нашел без труда. Еще школьником он участвовал в любительских спектаклях. Подойдя к двери, он постучал. Голос Люси, грубый и нетерпеливый, предложил ему войти.
Люси повернулась к нему. Она еще не успела стереть с лица кольдкрем, которым удаляла грим. Сидела она в грязном халате, Сейра поразила блеклость ее кожи. Ему показалось, что она не узнала его, но тут же на губах Люси появилась горькая улыбка.
— Уж не Одинокий ли пожаловал ко мне? — сказала она.
— Привет, Люси.
Она стерла с лица остатки кольдкрема.
— Ты видел спектакль?
— Да.
Она засмеялась.
— Наверное, зрители восприняли этот вечер, как наказание. Я — паршивая актриса, не так ли?
— Это не имеет значения.
— Для меня это важно!
— Я подумал, что мы могли бы провести этот вечер вместе.
Холодные глаза Люси оценивающе оглядели Сейра.
— Теперь я примадонна, и вечер обойдется тебе дороже, чем в первый раз. Как насчет двухсот долларов?
Сейр чуть не согнулся пополам от острой боли в животе. Ледяной пот выступил у него на лбу.
— Я… боюсь, для меня это дороговато.
Люси расхохоталась.
— Ну, я рад нашей новой встрече и… удачи тебе.
Пошатываясь, он вышел на улицу. Клуб «Рок-Сити» находился лишь в квартале от театра. В своем шкафчике Сейр держал там пару галлонов контрабандного джина. Забрав джин, он вернулся к театру, где стоял его автомобиль. И поехал за город. Боль в животе усиливалась с каждой минутой.
Ради Люси он хотел пожертвовать всем на свете, и вот оказывается, что она ему не нужна. Будто он выпрыгнул из самолета, дернул за кольцо парашюта, а тот не раскрылся.
Когда огни последних домов скрылись из виду, Сейр съехал с шоссе и принялся за джин.
Он вернулся в «Рок-Сити», когда на востоке затеплилась заря, промерзнув до костей. С похмелья раскалывалась голова. Он выпил не меньше полгаллона. Но остался совершенно трезвым, если не считать бьющего в виски парового молота.
Около дома на улице Вязов стоял какой-то автомобиль. В окнах первого этажа и в спальне матери горел свет. Он узнал машину доктора Уотерса. Наконец-то, подумал Сейр, его мать действительно заболела.
Он вошел в холл. Миссис Бронсон сидела на нижней ступеньке широкой лестницы и плакала, уткнувшись в фартук. При виде Сейра слезы высохли, будто в глазах миссис Бронсон закрылся кран. Она встала.
— Убийца! — вырвался из нее яростный шепот.
Ничего не понимая, Сейр молча смотрел на нее. Из библиотеки появился доктор Уотерс. Галстук его съехал набок, в руке он держал стакан.
— Где тебя носило, Сейр? — спросил доктор.
— Ездил за город.
— Я позволил себе налить виски из твоих запасов, Сейр, — смутившись, добавил Уотерс.
— И правильно сделали. Что случилось? Неужели мать…
— С ней все в порядке. К сожалению, должен сказать тебе, что Френсис, по всей видимости, приняла большую дозу снотворного. Я приехал, как только мне позвонили, но уже ничем не смог ей помочь. Мне очень жаль.
— Убийца! — во всю мощь выкрикнула миссис Бронсон.
— Успокойтесь, пожалуйста, успокойтесь, миссис Бронсон, — повернулся к ней доктор Уотерс. — К чему такие слова.
Глава 4
Молодой патрульный Гейвигэн, что усадил Сейра на рельс ограждения неподалеку от сгоревшего автомобиля, родился гораздо позже той ночи 1924 года, когда Френсис Вудлинг нашла выход из окружавшего ее ада. Но он знал, что Сейр овдовел много лет назад, что миссис Вудлинг трагически ушла из жизни. Кто-то сказал Гейвигэну, что она была алкоголичкой.
Для Гейвигэна Вудлинг представлялся незаурядной личностью. После смерти матери в середине тридцатых годов он жил один в старом доме на улице Вязов. Он был преуспевающим адвокатом и в конце концов стал судьей. Когда Гейвиген учился в школе, по городу ходили слухи о безумных ставках игроков в покер, собиравшихся в доме Сейра. В Рок-Сити судья Вудлинг пользовался большим влиянием, и из-за давней трагедии ему прощались многие выходки. Он пил больше, чем следовало, но приходил на работу трезвый как стеклышко. Оставшееся от отца наследство в значительной мере пошло прахом, когда в 1929 году лопнула Нью-Йоркская биржа. Однако адвокатская практика позволяла ему содержать дом и не отказывать себе в маленьких радостях. Он постоянно вносил деньги в различные благотворительные фонды. Особенно его интересовала спортивная программа для мальчиков. И все же Гейвигэну с трудом верилось, что старый джентльмен с толстым животом когда-то считался чуть ли не лучшим полузащитником студенческого футбола. Вот, говорил себе Гейвигэн, к чему приводит злоупотребление спиртным.
