Кирилл Казанцев - И никого не стало…
– Пашка, живо вставай поперек дороги! – гремел командным голосом Андрей. – Подъезжай к канаве, медленно, плавно, а остальные – ложись!!!
Им выпало полшанса из ста. Стиснув зубы, стиснув баранку, Павел рывками подтянул «Петровича» к канаве и начал медленно в нее погружаться. Перед машины практически скрылся под снегом, она уходила в канаву, как в болото, скрипели рессоры, встречая яростное сопротивление грунта. Трещало и деформировалось пузо вездехода. Оно уже преодолело критическую отметку… А колонна была на подходе, адвокат уже подбегал к головной машине, скрипели тормоза, выпрыгивали люди в коротких бушлатах и форменных головных уборах. Последний рывок, и вездеход преодолел глубокую преграду, погрузился в поле и начал бороздить его, увязая на полкорпуса в снегу, барахтаясь в буграх и кочках. За спиной разразилась беспорядочная стрельба. Пули выли мимо, бились в корпус. Визжала Ксюша, скорчившись на полу, зажав уши. Скулили собаки. Андрей и Павел сползли с сидений, свернулись под угловатой «торпедой», Павел при этом умудрялся держать баранку. Снегоход отдалялся от дороги, он все еще был на ходу. Никита приподнялся, глянул в пока еще не битое заднее стекло. По дороге бегали люди и совершали странные маневры машины. «Хаммер» собрался проделать тот же трюк, нырнул в канаву… и по уши увяз. Дергался взад, вперед, но без толку. Кто-то перепрыгнул через канаву и утонул по пояс. Другие продолжали стрелять, но попаданий становилось меньше. Разрыв между враждующими партиями неумолимо рос, приближался лес, по опушке которого они вполне могли проехать и раствориться в необъятных просторах…
Вечером пятого января, когда большинство россиян, не страдающих алкоголизмом, отошло от новогодних загулов, на популярный сайт Y-Tube был выброшен и мгновенно растиражирован по социальным сетям занятный двадцатиминутный ролик. «Тем, кто болел за нас в Качалове! Тем, кто переживал за нас в Н-ске!» – предваряли ролик рубленые фразы. «Это не художественный фильм!». «Одиннадцать негритят!» – алела надпись через весь экран. Голос за кадром с интонациями Ефима Копеляна комментировал события. Вот подрагивает чья-то рука, образуется трясущаяся от страха физиономия, поднимается человек. Тела разбросаны по комнате, кто-то шевелится, встает. Люди стонут, грызутся… Вот сыплются с экрана телевизора обвинения в адрес собравшихся с подробным перечислением фамилий и их свершений. Обвинения в коррупции, в должностных преступлениях, в убийствах… Люди ругаются, разъяренная баба разбивает телевизор… «А дальше, уважаемые зрители, все пошло не по плану», – удрученно сообщает ведущий. Из отдельных эпизодов, комментариев, фотографий, сделанных украдкой на сотовый телефон, формируется картина. События следуют в хронологическом порядке, закручиваясь в сложный, неправдоподобный триллер. Крупным планом возникает лицо адвоката, признающегося в преступлениях, а лица нежелательных участников действа тщательно затушены, их речь пропущена через преобразователь голоса…
А вечером шестого января у серого четырехэтажного здания бывшего общежития монтажного техникума номер шесть остановился полупустой троллейбус. С подножки спустилась женщина в скромной шубке с капюшоном. Порывистый ветер чуть не толкнул ее под колеса троллейбуса. На улице было ветрено, мела поземка. Погода сделала поблажку, температура поднялась на несколько градусов, но сильные ветра продолжали свирепствовать на большей части региона. Женщина справилась со стихией. Пригнула голову, забросила сумку на плечо и побежала навстречу ветру в здание общежития, в котором уже много лет не обитало никаких студентов, а проживали в основном трудовые мигранты из Поднебесной. Вахтерша отсутствовала, фейс-контроль осуществлялся сереньким азиатом, вооруженным сотовым телефоном. Он прятался за тюками с грязным бельем, с безучастной миной кивнул вошедшей. По коридору шныряли люди с раскосыми глазами. Прошла дородная девица европейской внешности с орущим младенцем на руках. На подоконнике два худеньких паренька активно упивались бездельем, кивнули ей. Девушка поднялась на второй этаж, прошла по запутанным коридорам, постучала в дверь условным стуком.
Никита открыл, и девушка утонула в жгучих объятиях. Он втащил ее в комнату, не отличающуюся богатством интерьера, отобрал сумку, стащил с нее шубку. На столе стоял включенный ноутбук, старенький «Фунай», отключенный от розетки.
– Поесть купила?
– Купила, – она ответила на поцелуй.
– Люблю тебя, – обрадовался Никита. – Но могла бы прийти и пораньше, не испытывать на прочность мое безграничное терпение.
– Задержалась, все в порядке, не волнуйся. Андрей со своей ногой пристроен в надежное место. Ты не смотришь телевизор? – покосилась Ксюша на четвероногое недоразумение.
– Пытался, – признался Никита. – Но там сплошное новогоднее безумие и трижды президент Российской Федерации. В этой китайской провинции, оказывается, есть wi-fi, так что телевизор мне не нужен.
– Девчонок разглядываешь, ясненько все с тобой, – усмехнулась Ксюша.
– Неправда, – обиделся Никита. – Если хочешь знать, у меня переходный возраст – с девчонками уже скучно, а жениться пока страшно. Музыку качаю. Думаю, пивка бы сейчас скачать… – пробормотал он мечтательно.
– В такой собачий холод? – изумилась Ксюша.
– Отличный зимний напиток, – пожал он плечами. – Вначале было пиво, все такое…
– Я вермут купила, – кивнула Ксюша на полную сумку. – И очень быструю китайскую еду. Надеюсь, сегодня сбудется предел моих мечтаний: спокойствие, свечи, вечер с человеком, который мне немного нравится, мечты о прекрасном далеком… – Она мечтательно вздохнула и положила голову ему на плечо.
– А потом? – насторожился Никита. – Снова будешь изгонять из меня демона при помощи щекотки?
Она засмеялась и стала переодеваться. Он выгружал продукты из сумки. Потом склонился к ноутбуку, проверил состояние загрузки на треккере, переключился на новостной сайт.
– Есть новости? – покосилась на экран девушка.
– Имеются, – кивнул Никита. – Пятнадцать миллионов просмотров, вполне нормальная новость. Придумал новый слоган. Вернее, начало слогана: «Если вы все еще думаете, подставлять ли вторую щеку или разрядить обойму…» Дальше не знаю. «Мы идем к вам» звучит как-то угрожающе, не находишь? Явилось долгожданное послание от Павлика. Наших никого не зацепило, вовремя ушли на дно. Некий тип по имени Артем Знаменский найден избитым у пивного кабака. Жить будет, но предавать – уже никогда. В особняке Калейдоскопа два дня кипела напряженная работа. В основном выковыривали из стен «жучков» и «червячков». Все Следственное управление совместно с полицейским управлением посмотрело наш ролик, и теперь они наконец знают, что происходило в доме на самом деле. Городские власти тоже это сделали и вынесли единодушное заключение: подделка. Волостной и Ольга Дмитриевна Кашкалда отправлены на лечение, причем Ольга Дмитриевна – на принудительное. У женщины тяжелый психологический шок и навязчивые фантазии на темы кошмаров. На всякий случай у палат дежурят круглосуточные полицейские. Прокурор Головач условно жив. Иннокентию Адамовичу ампутировали кисти рук. Ноги удалось спасти. Тотальное обморожение, слезает кожа. Большую часть времени пребывает без сознания. Никто не понимает, почему прокурор выжил, как ему удалось очнуться и доковылять до особняка. Загадки человеческого организма. Адвокат Чичерин пару часов окучивал правоохранительные органы, плел небылицы, возводил напраслину, не будем говорить на кого. Учитывая, что Волостного и Кашкалду сразу же отправили в больницу, он был единственным свидетелем и старался при этом как мог. А когда через несколько часов возникла необходимость допросить адвоката официально, органы с изумлением обнаружили, что Чичерин пропал. Искали, да не нашли. Сейчас, после просмотра злополучного ролика, они начинают прозревать, с чем связано его исчезновение. Адвоката ищут, но это дело глухое. Информации из стана господина Рязанского пока не поступало, боюсь, и не поступит, там все решается кулуарно. После допроса Волостного и Кашкалды можно предположить, что Генрих Павлович Чичерин находится вне закона. Не думаю, что выжившие переложат его вину на нас. Зачем им это делать? Они обозлены. Туда ему и дорога. Имею сильное подозрение, – Никита понизил голос и искоса глянул на занавешенные окна, – что Генриху Павловичу в недалеком будущем захочется отомстить. Как он это будет делать, я не знаю, но на всякий случай уже побаиваюсь. До профессора Мориарти ему далековато, но фигура неприятная, и каковы его возможности, нам, увы, неизвестно… Из города нужно уезжать, – вынес Никита неутешительный вердикт. – Мы тоже вне закона, а еще этот гнусный тип…
– Я готова, – пожала плечами Ксюша. – Только вытащу из шкафа свое «нечего надеть»… Надеюсь, мы уезжаем не сегодня? – забеспокоилась девушка. – Я собиралась провести спокойный вечер…
