Анатолий Афанасьев - Анатолий Афанасьев Реквием по братве
Клим смущенно потупился.
— Мне оу этих денег хорошо, если полтинник перепадет.
Рашид-борец уже принял решение. Оно было в пользу Клима. Этот лукавый русачок, понятно, многого не договаривал, вдобавок обосрался от страха, но, если подумать трезво, он действительно принес ценный товар и оказал ему, Рашиду, огромную услугу. Покушение, задуманное Тагиром, — это не шутка. Он мастер зачисток. У него самые лучшие профи в этой области, типа Кахи Эквадора. Не то чтобы Рашид-борец боялся смерти, но глупо погибать от подлой руки убийцы на взлете жизненного пути. А деньги что, деньги этот говорливый ублюдок отработает с лихвой. Далеко не унесет. И сам отработает, и вся его вонючая редакция. Или вернет их вместе с головой. Пол-лимона — это всего лишь куча бумаги, человек живет ради торжества справедливости.
Рашид отправил восвояси пыточных мастеров, несмотря на их робкие возражения. Врач Валерик с сожалением поглядывал на свой скальпель, его товарищ Ахмет взглядом пообещал Климу, что расстаются они ненадолго.
Когда остались одни, Рашид-борец благодушно сказал:
— Ты такой же «Огонек», да, Альтшулер, как я женщина? Только не ври больше.
— Пусть так, — ответил Клим. — Но ведь это к делу не относится, верно?
— Работать будешь на меня?
— Я давно на вас работаю, босс.
Рашид кинул ему через стол зажигалку.
— Вези дискету, получишь гонорар.
Клим прикурил, потрогал ухо, посылавшее в череп импульсы огня.
— Деньги при вас, Рашид Львович?
— Деньги, сынок, всегда при мне.
— Тогда чего ткнуть? Пошлите кого-нибудь на улицу. Там телефонная будка напротив офиса. Пусть пошарит под полочкой.
В глазах бека сверкнуло удивление.
— Уверен был, что заплачу?
— Я и сейчас не уверен, — вздохнул Клим. — Но у вас репутация. По Москве вы самый порядочный бизнесмен. Да и какой смысл меня убивать? В живом виде я вам еще пригожусь.
Клим понимал, что наступил момент истины, и если сейчас все обойдется, если главарь раскошелится и отпустит его с миром, пусть и с «хвостом», то после — ищи ветра в поле.
Рашид-борец еще мгновение разглядывал его, как муху на стекле, потом нажал кнопку на панели, распорядился в микрофон:
— Мусу ко мне! Срочно!
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ ТАИНА — БИЧ БОЖИЙ
ГЛАВА 1
Санек готов был ей прислуживать, да что там, к этому времени он готов был ей ноги мыть, но то, что она предложила, было попросту выше его понимания. Он не справится. Клим — другое дело. На худой конец — Кныш.
Таина сказала:
— Забудь, что ты бандит и Маньяк. Ты теперь совсем другой.
— Кто же я? — поинтересовался заинтригованный Санек.
— Ты теперь молодой писатель, автор гениального, но пока неизданного романа. Отец у тебя знаменитый ученый, погиб при аварии на атомной станции — это вечная боль вашей семьи, а матушка — известная актриса, но она сейчас в Голливуде.
— Тин, ты не чокнулась, нет?
Она залетела к нему на квартиру с утра, отперла дверь своим ключом и сейчас сидела у него в ногах. Он еще толком не проснулся и маялся с похмелья. Вчера капитально кутнули с Климушкой, к счастью, Санек вернулся домой один, без телки. Как чувствовал. Таина, возбужденная сверх меры, с каким-то прыгающим взглядом, сперва показалась ему продолжением только что снившегося про нее же похмельного сна. Но это был не сон. Она выпустила ему в нос струю дыма, и Санек обиженно чихнул.
— Я вышла наконец на Иноземцева, — счастливым тоном сообщила.
— Кто такой Иноземцев?
— О-о, Санечка… Это, может быть, главная сволочь среди всех сволочей в Москве. Покровитель всех авторитетов и к тому же — фаворит президента. Санечка, он прет к власти как танк.
Когда Таина была в таком настроении и заговаривала о политике, у Санька всегда возникало опасение, что бедняжка не в себе. Но как судить женщину, которую любишь?
— Нам-то какое до него дело?
— Представь себе, Маньяша, есть дело. Он уже десять лет наверху — награбил, скоро пузо развяжется. Миллионер сучий.
— Олигарх, что ли? — Санек тоже иногда почитывает газетки и смотрит телек.
— Что-то вроде того, но это неважно… Ты об этом не думай. Мы сегодня с тобой пойдем на презентацию его книги, она называется «Из Нижнего Новгорода в Москву». Кстати, ты должен ее прочитать. Не бойся, она тоненькая. Вот, смотри…
— Интересная?
— Очень. Исповедь, где нет ни словечка правды. Ни единого. Поверь, Санечка, на такое способны немногие. Конечно, он не сам ее писал, но все равно — труд примечательный.
Оттого, что девушка сидела, прижавшись боком к его полусогнутым коленям, Санька охватила некая мечтательность — и похмельную хмарь выдуло из башки.
— А мне зачем на эту презентацию?
Таина объяснила. Иноземцев человек занятой, и если заглянет, то только на минуту. Гостей будет принимать его супруга Люсьен Ивановна, она всегда этим занимается — ведет приемы, дает интервью, выступает по телевидению, иными словами, создает привлекательный общественный имидж муженьку, и это, надо признать, ей отлично удается. Дамочка хваткая, пробивная, при этом умеет изображать из себя чуть ли не монашку. Вечно крутится с какими-то благотворительными акциями, открыла два приюта для беспризорных детей, посылает эшелоны с гуманитарной помощью куда только можно. Естественно, все за счет бюджета. Говорят, за три-четыре года, пока ее благоверный в фаворе у Государя, Люсьен наклала себе на заграничные счета около двухсот миллионов долларов. То есть у нас шепчутся, а на Западе пишут в открытую. У Люсьен Ивановны всего лишь одна простительная человеческая слабость: на передок. Сегодня Таина представит ей Санька, и он сам в этом убедится.
— Чего?
— Да, Санечка, ты с ней познакомишься, по-быстрому ее оттрахаешь, войдешь в доверие и станешь другом семьи. Вот и все дела. А Люсьен Ивановна поможет тебе издать гениальный роман. Она же меценатка.
— Какой роман?
— Перестань, не строй из себя идиота. Повторяю, ты непризнанный гений… Кстати, Санечка, надеюсь, у тебя с этим все в порядке?
— С чем?
— Люсьен Ивановна — женщина требовательная в любви. Придется постараться, чтобы ее удовлетворить.
Санек потянулся за сигаретами, но на тумбочке их не обнаружил. Пожаловался:
— Чего-то голова кружится. Пойдем на кухню, кофейку попьем.
Таина сама приготовила завтрак. Достала из холодильника колбасу, сыр, масло, порезала хлеб. Чувствовала себя хозяйкой. Санек следил за ней со смешанным чувством тоски и удачи. Если бы она поселилась здесь ненадолго, осмотрелась… Но это пустые мечты. Он догадывался, что, кроме банды, где рыжая верховодила, у нее есть и другой круг общения, где она своя и все ей свои, и туда братве хода нету.
— Почему я, а не Клим хотя бы? — спросил он. — У него язык лучше подвешен. И рожа красивше.
Таина отпила кофе, поморщилась. Щелкнула зажигалкой. Санек уже давно дымил, на бутерброды даже не взглянул.
— Клим чересчур интеллигентный, таких у нее полно. Люсьен Ивановну тянет на натюрель. И потом — он какой-то постоянно увечный. Этот стеклянный глаз… И ухо надорвано. Люсьен Ивановна может насторожиться.
Санек заступился за друга:
— На работе пострадал, не на гулянке… А я, выходит, неинтеллигентный? Дикий, да?
— Маньяша, ну что ты, — девушка ласково прикоснулась пальцами к его щеке. — Ты тоже интеллигентный, но в тебе мужицкого больше, почвенного. Это для Люсьен самый смак. Да ты чего, Сань? Она же красивая телка, молодая. Сорока нет. Оттого и бесится. Муж ее не обеспечивает.
— Импотент, что ли?
— Он сейчас на мальчиков переучивается, по «голубым» тусовкам ходит… Подстраховывается. Государь не вечен и капризен. Сегодня любит, завтра — на свалку. Куда деваться?
Санек прикурил от одной сигареты вторую.
— Зачем тебе Иноземцев? Мало других баранов?
В изумительных темно-синих очах зажегся зловещий огонек.
— Не спрашивай, чего не понимаешь, ладно, Санечка?
Санек отвернулся, достал с полки початую бутылку водки.
— Эй! — насторожилась Таина — Не наберешься до вечера?
— Я не алкаш…
Не поднимая глаз, наплескал в стакан грамм сто, выпил, пожевал колбаски. Вот так всегда с ней: сперва все вроде нормально, смеется, шутит, дразнит — девка как девка. И вдруг что-то накатит, зацепится за какое-то слово — и так глянет, хоть плачь. Как на таракана. Будто она с другой планеты, а он — самец с хвостом. Кныш говорил: принцесса. Хороша принцесса с «вальтером» в сумочке! И где, в каком царстве она царствовала, когда не занималась очередной бандитской проделкой? В прошлое к себе, как и в настоящее, она никого не пускала. Санька уж точно не пускала. Он иногда, в добрую минуту, заикался: дескать, где ты, солнышко, живешь на самом деле? да кто твои родители? — и натыкался на этот презрительно-колющий взгляд. На телеке она иногда мелькала, но Санек в этом сомневался. Она ли? Клим тоже сомневался: не двойник ли? У Бореньки Интернета, ласкового теленка, вообразившего себя суперменом, была такая оригинальная версия. Он полагал, что рядом с ними существует виртуальный мир, созданный технотронной цивилизацией на бессознательном уровне, полная копия нашего реального мира. И мы, как болванчики, то и дело, не сознавая, вслепую, перешагиваем из одного мира в другой. Вот и Тинка появляется то бандиткой, то телезвездой. Интернет не видел в этом ничего особенного и доказывал, что лет через двадцать, когда наладят клонирование человека на конвейерной основе, этих миров образуется не меньше десяти, и у каждого из землян будет столько же воплощений. Кныш, который опекал Интернета, как заботливый дядюшка, во всем ему поддакивал, и Санек готов был поверить, что это не бред, или, во всяком случае, не полный бред. Клим цинично над ними посмеивался. Он был доволен, что под водительством рыжей они так мощно рубят бабки и наконец-то зажили на широкую ногу, на все остальное ему наплевать. Или он делал вид, что наплевать.
