Холодный туман прошлого - Николай Иванович Леонов

дождавшись полной загрузки, воткнул флешку в системный блок. Первыми он открыл фото. Их оказалось штук пять. На них была Мещерякова и двое мужчин в куртках. Судя по одежде персонажей, дело было либо ранней весной, либо поздней осенью и к тому же в нежилой зоне — рядом были забор и какие-то то ли гаражи, то ли ангары. Качество фотографий было не очень четким, но можно было разглядеть лица.

— Знакомая физиономия, — прищурился Крячко.

— Кто конкретно?

— Этот, — опер ткнул пальцем в одного из мужчин, плотного, со стрижкой почти «под ноль», в темно-синей короткой куртке.

— Да, я тоже на него обратил внимание. Чем-то он мне напомнил Никиту Кваскова по кличке Кирпич. Помнишь его?

— Помню. Правда, не мы с тобой его раскручивали, но в нулевых он присел лет на семь. Потом вроде бы вышел по амнистии и, по слухам, неплохо устроился. Даже больше ничем противозаконным не грешит.

— Точнее, не попадается, — усмехнулся сыщик.

— Естественно. А видео?

— Сейчас.

Лев Иванович включил видеозапись. Там изображение уже было более четким. Ольга Мещерякова подошла к двум мужчинам, они о чем-то поговорили, потом женщина забрала у них какой-то пакет, развернулась и ушла.

— Уж не взяточка ли там? — озвучил собственные мысли Станислав.

— Возможно. Но мужик на видео и фото — точно Кирпич.

— Да, это он. Значит, руководство «Север плюс» с бывшими бандюками какие-то мутные схемы проворачивает.

— Я так думаю, что не они одни.

— Конечно нет. Но, видать, там что-то серьезное, если их ОБЭП крутит, да все никак раскрутить не может.

— Вот поэтому и надо встретиться с Колокольцевым. Заодно и все вот это ему покажем.

— Добро. Я с ним так и так собирался созваниваться: они не сегодня завтра хотят Гаврюхина приземлить. Ну а попутно и мы с тобой с ним встретимся насчет Мещеряковой и ее подельников.

— А родителям Ларина позвонил?

Стас помрачнел.

— Позвонил. И Витька тоже звонил. Завтра приедут на опознание. Жалко их. Единственный сын все-таки.

— Да уж, — вздохнул Гуров. — А заключение эксперта готово?

— Готово. Стукнули парня по голове, притом сильно, и сбросили в пруд. Он еще живой был, но без сознания. Очухаться не успел, поэтому захлебнулся, и все.

— Чего и следовало ожидать. Похоже, Мещерякова решила убрать не только наших дружков-шантажистов, но и свидетеля.

— Вряд ли она сама это делала.

— Думаешь, к Маркелову обратилась?

— Возможно. Либо еще к кому-то. Мы ведь пока не знаем всех ее связей. Но если уж Ольга знакома с Кирпичом, где гарантия, что она еще с какими-нибудь криминальными ребятками дружбу не водит? Тогда для нее не составило бы проблемы нанять нужных людей, чтобы устранить шантажистов. Хотя, Лева, ты очень верно подумал. Если даже Мещерякова и убрала Короткову собственными руками, доказательств-то нет. Даже если бы Коля раскрутил эту историю через нас или через СМИ, все бы могло держаться только на показаниях Ларина да на ее собственном признании. Ни улик, ни других свидетелей.

— В том-то и дело, Стас. Мне кажется, смерть Залевского, Закутько и Ларина — перестраховка. За решетку они, может, Ольгу и не отправили бы, а вот малину подпортить могли запросто. А вот насчет Коротковой… Знаешь, если ее все-таки сцапают, я поинтересуюсь, что же тогда произошло.

— Даже без протокола?

— Даже так. Просто интереса ради.

— Ну, может, я и ошибаюсь, но, мне кажется, девчонки начали по пьяни выяснять отношения. А там, слово за слово…

— Возможно, не исключаю.

— Тогда как поступим? Встретимся сначала с Сашкой или окольными путями соберем информацию об Ольге?

Гуров немного подумал:

— Давай начнем с информации. А с Сашкой встретиться всегда успеем.

— А с чего конкретно? Родственники, знакомые, коллеги?

— Для начала запросим ЗАГС. Если был муж, то можно с него. Кто знает женщину лучше, чем супруг?

— Ну если только мама с папой, — заметил Крячко.

— Вот заодно и выясним, где ее родители, живы ли они. Насчет коллег — я еще раз встречусь с Розой. Это ее документовед, но, по сути, секретарь. А секретарь может знать о начальнике гораздо больше, чем его подчиненные. Попутно еще с кем-нибудь поболтаю. Ну и соседи.

— С друзьями, похоже, будет сложнее.

— Да, это верно. Если человек с детства интроверт, то это на всю жизнь. Не удивлюсь, если у Мещеряковой их вообще нет. Тем более при ее-то образе жизни.

— Лева, самое главное забыли. Про любовников.

— Думаешь, это ее воздыхатель с работы? Или Маркелов?

— Все может быть. Но Маркелов точно на эту тему говорить не станет. Даже если на него нажать, будет стоять на позиции «я не я, и лошадь не моя». А то и вообще вежливо пошлет, мол, это моя личная жизнь, и вас она не касается.

— Или вообще напрет на то, что это не какое-то официальное расследование, а наша блажь на необоснованных подозрениях, и предложит нам идти лесом. Ты же знаешь, как у некоторых чинуш язык подвешен — или умело отбрешутся от всего, или так тебя словами закидают, что мозги в кучу соберутся.

— Ага, в стиле «вот убьют, тогда и приходите», — хмыкнул Станислав.

— Да к Маркелову я бы и не стал идти. А вот этот Григорий — вариант подходящий. Но тут есть загвоздка: как ему объяснить наш интерес к объекту его обожания? Выложим мы все с порога, а он возьмет и ей доложит.

— Лева, а стоит ли зацикливаться на этом Грише и мерзком чиновничке? Вдруг они вообще не при делах, а любовник у нее кто-то третий.

— Вот это мы с тобой, Стас, и должны выяснить.

Самым быстрым оказалось выяснить адрес Ольги Мещеряковой. Друзья довольно быстро установили, что у женщины было две квартиры. Одну она купила года три назад, в ней же была и прописана. Вторая досталась Ольге по наследству от покойного отца.

— Минус один, — резюмировал Стас. — Папеньки Ольги нет в живых. Может, матушка жива?

— Может быть, — согласился Гуров. — Еще интересно, единственная ли она дочь? Нет ли у нее братьев или сестер?

— Предполагаю, что одна. Но не утверждаю. Сам знаешь, какие в наследственных делах бывают нюансы и закавыки.

— Еще бы.

Еще через какое-то время напарники получили сведения о семейной жизни Мещеряковой. Родители ее развелись, когда она училась еще в школе. Мать Ольги уже восемь лет как обитала в Краснодаре — вышла замуж за местного жителя и переехала к нему, оставив дочери квартиру. Родных братьев и сестер у женщины не было. Зато был бывший муж — Илья Андреевич Мещеряков, юрист. При разводе супруги ничего не стали делить, так