Альберт Байкалов - Зловещий детдом
– Нет! – выкрикнула она и испуганно округлила подведенные глазки.
– Лапшу взяли, я насилу ушел, – продолжал сочинять он. – Стреляли. Менты в Москве на это решаются, когда уверены, что берут особо опасного…
Васильева сидела, не мигая глядя перед собой.
– Чего молчишь? – он слегка толкнул ее в бок. – Говори, что делать?
– Чего ты испугался? – она медленно повернула к нему голову. – Разве мы что-то украли или кого-то убили?
– Это шутка? – изумился Колган. – У меня руки по локоть, да что там руки, я по самую макушку в крови…
– Я не понимаю, о чем ты?! – воскликнула Васильева, берясь за ручку дверцы.
Догадавшись, что если она сейчас уйдет, найти ее в Москве уже через час будет невозможно, Колган положил ей на руку ладонь:
– Это шутка такая…
В следующий момент он охнул от вспышки, которая была в несколько раз сильнее той, что он пережил в бане. Васильева залепила ему ладошкой по лицу, попав аккурат по больному носу.
«Да что же это за день такой?! – утирая слезы, зло подумал он. – Дважды получить по морде, и оба раза от баб!»
– Что, пошутил? – зло спросила Васильева.
Продолжая держать руками лицо, Колган думал. Сейчас он ясно понял, как поведет себя эта дамочка в случае внезапного ареста. Почему внезапного? Да потому что если она каким-то образом узнает об этом заранее, то успеет бежать. Для Колгана не было секретом, что эта бестия сделала себе паспорта на другие имена. Какие, даже он не знал. Значит, предусмотрела самое печальное развитие событий и подстраховалась на тот случай, если Колган окажется в руках полиции первым.
– Почему молчишь? – уже с тревогой и затаенным страхом спросила она.
«Боится!» – обрадовался он, а вслух сказал:
– Думаю…
Он действительно думал. Именно сейчас в голове включился механизм, запускавший создание плана на ближайшую перспективу.
Колган вдруг понял, что как ни крути, а нужно выходить из игры. И дело вовсе не в том, что за ним горы трупов. Одним больше, другим меньше, срок – пожизненное заключение – от этого не изменится. Просто после Нового года лавочка прикрывается. Депутаты, несмотря на мощное лобби, настроены решительно – и собираются принять закон, запрещающий усыновление американцами детей. В этот раз у них точно получится. Слабеют ряды сторонников проекта, приносившего достаточно хороший доход большому числу чиновников. Кто остался на защите интересов детей? Такие, как Труха, чиновницы да их подруги-журналистки. Как следствие, закроется и их агентство. По сути, загадочный Уорд Джордан, присылавший Васильевой конверты с заявками, не получил от них ни цента и существовал в своих дребанных Штатах на средства благотворительных фондов. Он и подумать не мог, какие способы, силы и средства используют в России его представители, и считал, что десятки тысяч долларов, которые платят его клиенты за работу русских сотрудников, идут действительно на подарки и взятки чиновникам. Этому американскому дяде казалось, будто он делает доброе дело – спасает детей! Знал бы он, сколько человек в результате его деятельности получили бесплатный билет на тот свет!
– У нас проблемы, – справившись с волнением, сообщила Васильева.
– А когда их не было? – удивился он. – Раз ты вызвала в такое время, значит, беда.
– Позвонила Лида, – Васильева выдержала паузу, давая Колгану возможность вспомнить, кто это.
– Заведующая детским домом, откуда америкосы забирают ребенка, – вздохнул Колган. – У меня отличная память.
– Вечером с ней связался мужчина и стал расспрашивать как раз про того мальчика, которого они выбрали.
– Возможно, Наннеты наняли психолога или врача, – Колган посмотрел на нее, – который должен собрать информацию о ребенке.
– Ошибаешься, – Васильева покачала головой. – Он сказал, что является родственником этого мальчика.
– Да быть такого не может! – вырвалось у Колгана.
– По-твоему, я вру? – возмутилась она.
– Не то хотел сказать, – с досадой сказал он. – Сама подумай, не кажется ли странным, что на следующий день после того, как мы определились с кандидатом, у него вдруг находится родственник?
– Хочешь сказать, это ловушка? – Васильева поежилась.
– Сама-то как думаешь? – Колган вдруг по-настоящему почувствовал страх. – Если это совпадение, то чудовищное…
– Они заверили, что под гарантии оплачивают сумму в восемьдесят тысяч долларов, – тихо добавила она.
– Думаю, не стоит рисковать, – Колган покачал головой. – Свяжись с ними, пусть подыщут себе другого ребенка.
– А что сказать? – заерзала она.
– Придумай что-нибудь, – удивился вопросу Колган. – До сих пор ты с этим замечательно справлялась.
– Они предложили сумму, за которую стоит рискнуть, – не сдавалась Васильева.
– Это тебя в первую очередь должно насторожить, – с назиданием сказал Колган. – Хотя всего лишь на десятку больше обычного. Томми Селенджер с ходу предложил, например, двести. Или забыла?
– Помню, – глядя вдоль дороги, сказала она.
– Еще мы забыли о том, что господа Наннет обратились к нам, минуя нашего американского друга, – спохватился Колган.
– Каждый второй клиент агентства отыскивает нас другими способами, – напомнила ему Васильева.
– Я не пойму, ты собираешься настаивать? – он всем телом развернулся к ней. – Что-то мне подсказывает, что совсем недавно ты махом отказалась от меня и с ходу дала понять, чтобы я спасался сам. Неужели думаешь, что после всего мне будет легко выполнять прежнюю работу?
– Вся беда в том, что другую тебе не предложат, да и не умеешь ты ее делать, – ехидно сказала Васильева. – Но твое мнение для меня важно, – она положила ладонь ему на колено. – Поэтому я скажу им, будто этот ребенок болен. Думаю, Наннеты легко согласятся усыновить второго мальчика, они ведь так похожи…
– Ты не поняла меня, – разозлился Колган. – Эти люди преследуют цель не усыновить ребенка, а вывести тебя на чистую воду! Поэтому, уверен, в этом случае также возникнут препятствия. Тот, кто стоит за ними, решил ловить нас на живца.
– Мне кажется, ты преувеличиваешь, – поморщилась Васильева. – Я бы почувствовала игру…
– Давай за ними понаблюдаем? – предложил он, еще не зная, как это сделать. Досконально разобраться, что собой представляют Наннеты, даже не проблематично, это попросту невозможно. Отделы оперативно-технического наблюдения специальных служб обычно задействуют для похожих целей не один десяток профессионалов. В распоряжении Колгана только Лапша. Что они могут сделать вдвоем с бывшей проституткой? Тем более объект исследования – иностранцы, тогда как его знания языка позволяют лишь прочитать название вывески на магазине да логотип на джинсах.
«А почему ты решил, что они иностранцы? – мелькнула неожиданная мысль. – Что, если это обычные опера?»
Колган стал восстанавливать в памяти поведение молодой пары из Америки и их переводчицы. Больше говорил Билли. Жена отвечала ему лишь незначительными фразами.
Он всем телом развернулся на сиденье:
– У тебя есть знакомый переводчик?
– Это ты к чему? – не поняла, о чем речь, Васильева.
– Надо! – выпучился он.
– Женщина… Переводчица подойдет?
– Думаю, да, – размышляя, каким образом проверить эту парочку, кивнул Колган.
* * *Матвей вышел из душевой. Пытаясь определить, где находится Марта, прислушался, прекратив теребить полотенцем шевелюру над левым ухом. Стук пальчиков по клавиатуре доносился из кухни.
Он прошел по коридору и встал в дверях. Марта сидела на угловом диване, скрестив ноги. На столе перед ней лежал ноутбук, рядом с которым стояла чашка с кофе.
– Как успехи? – Матвей забросил полотенце на шею и дернул за концы.
– Я нашла фотографию Архангельской, – Марта развернула ноутбук к нему монитором.
Хищный взгляд, накачанные ботоксом губы, выпирающие скулы…
– Не хотел бы я, чтобы у меня мама была такой, – признался он.
– Страшная?
– Эта женщина не приспособлена для роли хранительницы очага, – медленно подходя к столу, высказал свое мнение Матвей. – Развлечения, тусовки, вечерники, интриги, в конце концов, карьера либо удачное замужество.
– Ты физиономист? – улыбнулась Марта. – Тогда, может, скажешь, для чего я могу пригодиться?
– Для любви! – он потянулся.
Мышцы устали от вынужденного безделья. С того самого дня, когда Рык встретил его после прогулки на лыжах, Матвей серьезно не занимался спортом. Конечно, будь он дома, так хотя бы наполовину эту проблему решил. Там были гантели, перекладина, тренажеры. В снятой после его бегства из ИВС Мартой квартире он мог лишь позволить себе обычную утреннюю зарядку да отжимания от пола. Конечно, можно было сходить в тренажерный зал или, на худой конец, побегать в расположенном неподалеку парке. Но он наверняка находился в розыске, и такой риск был не оправдан.
– Что мне делать с ее снимком? – спросила Марта. – Распечатать негде. На работу заезжать надо.
