Кирилл Казанцев - Грех
– Агент-то я неплохой, – подмигнул Ларин Лоре, – а вот экскаваторщик из меня никудышный. Но дело тут несложное. Всего-то углубиться на какой-то метр, если, конечно, Станислав Станиславович не шарлатан.
Андрей сел в кабину, подергал рычаги, приноравливаясь к экскаватору. Гидравлический манипулятор вознес ковш и мягко вогнал его в дно уже вырытого котлована. Понадобилось всего около получаса работы, чтобы земля обвалилась, обнажив вход в подземелья. Точно там, где и указал его местный краевед Кириенко.
– Спасибо старику.
Экскаватор был заглушен. Ларин со своей напарницей на несколько минут скрылись в вагончике-бытовке. Вышли они оттуда одетыми в строительные комбинезоны, на головах пластиковые каски с шахтерскими фонарями. Андрей нес легкую сумку с оборудованием.
– Запасные обоймы взять не забыла?
– Перестраховываешься, что характерно для человека, вернувшегося из загробного мира, – ответила Лора и похлопала себя по нагрудному карману. – Пять штук.
Напарники спустились в котлован и осторожно двинулись по узкому подземному ходу, прорытому в мягком песчанике. На низком своде виднелись следы от копоти. Когда-то здесь ходили с факелами. По подземному лазу гулял еле ощутимый сквозняк, что свидетельствовало – дорога не кончится тупиком.
– Это ж в какие времена его прорыли? – проговорила Лора, вертя головой – свет фонаря плясал по стенам.
– Мы с тобой не археологи, в этом не разбираемся. Главное, что ход есть.
Иногда на стенах можно было увидеть выцарапанные надписи. Но прочитать с ходу старославянские слова Андрей не мог, да и не было на это времени.
Вскоре впереди послышался неясный гул: что-то лязгало, позванивало.
– Узнаю звук, – произнес Ларин, – точно так же звучала технологическая линия в бомбоубежище. Давай осторожнее и потише.
За поворотом подземный ход расширился. Подземные путешественники оказались в полусферической рукотворной пещере. Добрую ее половину закрывала гора человеческих костей и черепов.
– Боже мой, – даже перекрестилась Лора, что было для нее нехарактерно.
– Это, если я не ошибаюсь, называется «костницей». Тут монахов хоронили. Такой обычай славяне переняли от греков. Заносили умершего в подземелье и оставляли. Труп или в мумию превращался, в мощи святые, или же разлагался, оставались только кости. Вот эти кости тут и складывали.
Сквозь гору костей тонкими лучиками пробивался электрический свет.
– Придется потревожить прах усопших. Но думаю, среди этих монахов много праведников, и они нам это простят.
– Только смотри – осторожно. Нельзя себя выдать шумом.
Андрей и Лора, натянув белые нитяные перчатки, стали аккуратно разбирать штабель человеческих костей. Вскоре в их распоряжении уже имелось небольшое окошечко, ведущее в соседнее подземное помещение. Ларин выглянул в него.
Увиденное впечатляло. Помещение оказалось высеченной в известняке подземной церковью, и, надо сказать, немаленькой. Местами на стенах даже фрески сохранились. Посреди этого древнего великолепия лязгала, позванивала бутылками линия по розливу водки. На алтаре высился штабель жестяных бочек – как понимал Андрей, с техническим спиртом. Обслуживали линию всего трое кавказцев. Рядом с ними в сопровождении вооруженной охраны прохаживались отец Меркурий в длинной черной рясе и Шамиль.
Ларин торопливо взял видеокамеру и принялся снимать происходящее. Чувствительная микрофонная пушка позволяла ему слышать голоса. Устроившись рядом с напарником, снимала на видео подпольный завод по розливу паленой водки и Лора.
– У меня «бунт на корабле» зреет. Люди отказываются здесь работать. Вот только трое и осталось смельчаков. Надо бы этих покойничков и кости отсюда убрать, – говорил кавказский бизнесмен, – все им привидения мерещатся. Говорят, ночью к ним шайтан приходит и говорит, что нельзя здесь работать.
Отец Меркурий зло кривил губы, поглядывая на ряд саркофагов, высеченных в известняке, который тянулся вдоль одной из стен. В них покоились завернутые в истлевшие полотна мумии монахов.
– Святые мощи твоим басурманам трогать не дам. Не позволено. Я все-таки настоятель и православный священник.
– И эти трое сказали, что больше недели здесь не продержатся. Да и зараза черт знает какая в этих костях быть может. А вдруг они от чумы померли?
– В святых мощах заразы быть не может. Да и место здесь святое – храм подземный, – попытался успокоить Шамиля отец Меркурий и повернулся лицом к гигантскому штабелю человеческих костей, занимавших большую часть стены.
Линия лязгала. В бутылки под давлением вливался разбавленный технический спирт. Закручивались пробки. Клеились этикетки.
И тут одна из костей в штабеле соскользнула, с сухим стуком прокатилась по черепам и застыла у ног Шамиля. Рабочие, охрана испуганно посмотрели на человеческую кость.
– Это от вибрации, – нарочито громко сказал отец Меркурий.
– Это призраки, привидения, шайтан, – помертвевшими губами проговорил один из рабочих-ингушей.
Меркурий вознес руку, чтобы осенить монашескую «костницу» крестным знамением, но не успел этого сделать. Гора костей сдвинулась и с леденящим душу звуком волной поплыла на людей.
– Шайтан! Шайтан! – Ингуши бросились прочь из подземной церкви, даже забыв выключить линию разлива.
Охранники забыли, что у них в руках автоматы, – они бежали вслед за своими соплеменниками. Тяжело дыша, за ними еле поспевали Шамиль с отцом Меркурием. Наконец, выбравшись на поверхность в одном из монастырских складов, испуганные беглецы закрыли крышку люка. Ингуши уже накатывали на нее тяжелые бочки со спиртом.
– Ну и что делать будем? – шепотом спросил бизнесмен у исполняющего обязанности настоятеля монастыря.
Охранники и рабочие тут же загалдели, что никто из них под землю больше не спустится. Отец Меркурий задумался, а затем его лицо просияло.
– Освятить это место надо, окропить святой животворящей водой. Вот тогда демоны и успокоятся. Сегодня же ночью этим и займусь…
Ларин с Лорой отряхивались от многовековой пыли.
– Да, нехорошо получилось. Все-таки прах усопших мы потревожили, и они за это нам чуть не отомстили, – произнес Андрей.
– Почему же отомстили? Они нам помогли. Видно, праведные монахи здесь раньше жили.
– Тут и теперь много праведных монахов живет. Это я тебе как бывший послушник заявляю. Но в любом стаде найдется пара паршивых овец. Именно поэтому мы с тобой сейчас здесь. – Ларин выключил рубильник – технологическая линия остановилась. – А теперь все аккуратно фиксируем на видео. Неплохой у нас с тобой фильмец получается о смиренном монашеском житии-бытии.
* * *К освящению подземного завода по розливу паленой вредоносной водки отец Меркурий подготовился основательно. Запасся старым, еще рукописным молитвенником – книга была намоленной. Серебряным ведерком со святой водой и распятием. Он не настаивал, чтобы его кто-то сопровождал: ни из охраны, ни из монахов. Во-первых, из ингушей никто бы туда и не пошел. А монахам вообще не положено было знать о существовании рукотворных пещер и подземного храма.
Отец Меркурий объяснил ситуацию кавказцам так. Мол, за подземной святыней никто долгое время не присматривал, служб там не совершал, не молился – вот и завелись там демоны с призраками. А святая вода и Божье слово с соответствующими молитвами навсегда прогонят их.
Со старым рукописным молитвенником в потертой кожаной обложке под мышкой, ведерком со святой водой, из которого торчало богослужебное кропило, и с древним распятием, в стеклянной капсуле которого хранилась частичка Святого животворящего креста, отец Меркурий ночью спустился в подземную церковь.
Неярко горел свет, поблескивала нержавеющей сталью линия по розливу паленой водки. В выдолбленных в известняке саркофагах, как в ваннах, лежали полуистлевшие мумии монахов. Отец Меркурий осторожно обошел раскатившиеся по полу черепа и рассыпавшиеся кости, пристроил молитвенник на машине для закатки водочных пробок, зажег свечи – на этот раз настоящие, из воска, и принялся совершать обряд изгнания бесов. Его голос постепенно нарастал, зычно разносясь под сводами подземного храма.
Продолжая читать молитву, но уже по памяти, исполняющий обязанности настоятеля монастыря принялся кропить святой водой сперва линию по розливу паленой водки, затем стены. Потом окропил рассыпавшиеся кости давно почивших монахов, перешел к мощам-мумиям. Святой воды отец Меркурий не жалел. Макал кропило и щедро орошал им мощи.
Священнику было страшно одному в этом мрачном храме, покой которого он потревожил своим бездуховным бизнесом. Но отец Меркурий уповал на силу молитв и священной реликвии, находящейся в распятии.
Исполняющий обязанности настоятеля монастыря остановился перед очередным саркофагом, в котором под полуистлевшим полотном угадывалась мумия, коротко прочитал часть молитвы и взмахнул кропилом.
