Татьяна Полякова - Черта с два!

Я вышла из машины и тихо свистнула, услышав в ответ такой же тихий свист, открыла багажник, извлекла винтовку, спрятанную в коврик. Подошла к подвальному окну, уже открытому, и быстро протиснула туда сверток. Потом вошла в подъезд. Возле парадного замер Котя с оторванной доской в руке, из двери, ведущей в подвал, выскочил мальчишка и подал мне сверток, я вошла, дверь за мной закрылась, и доску приделали на место. Развязав сверток, я немного посидела на корточках и достала сотовый. Номер домашнего телефона Татарина еще несколько дней назад я нашла в телефонном справочнике в квартире Веркиной подруги. Как видно, мой враг видел счастливые сны и просыпаться не желал. Я проявила настойчивость: мальчишки, дежурившие ночью, заверили, в квартиру он вошел, а обратно не выходил. Наконец Александр Михайлович снял трубку.

— Татарин? — спросила я, не скрою, без особой вежливости.

— Ну… — Он вроде бы растерялся, возможно, не успел до конца проснуться.

— До тебя быстро доходят городские новости?

— Ну… — повторил он.

— И какая последняя?

— Это ты, шлюха — наконец сообразил он и вроде бы даже обрадовался. — Как ты… — Тут он запнулся и неожиданно разозлился:

— Строишь из себя крутую? Я тебя, сука, на куски разрежу. Ясно?

— Это вряд ли, — заверила я. — А вот у твоего дружка проблемы. Можешь наведаться к нему и собрать со стенки его мозги.

— Какого дружка?

— Сам знаешь. Того, с кем в сауне был. Вот что, Татарин, я думаю, ты не совсем дурак, встанешь сейчас с постели и, не очень заботясь о гардеробе, побежишь в милицию и все там расскажешь, не торопясь и подробно. И о своих хозяевах тоже. Потому что в противном случае я тебя убью.

— Ты? — хмыкнул он. — Дура припадочная. — Тут он еще кое-что присовокупил и много всего мне пообещал. Слушать его было неинтересно.

— Ты идешь в милицию? — смиренно поинтересовалась я.

— Я прокачусь на кладбище и лично тебя зарою. Неужто ты думаешь, что я испугаюсь шлюхи вроде тебя?

— А ты не испугался? — позволила я себе усомниться, он засмеялся, а я добавила:

— Как изысканно выражался твой друг-покойник, врешь, как падла.

Я дала отбой и приготовилась. Все остальное произошло очень быстро. Дверь подъезда напротив распахнулась, и появился Татарин. Сделал два шага по направлению к своей машине, внезапно остановился, замер на долю секунды и рухнул на асфальт, раскинув руки. Вороны стайкой поднялись с крыши соседнего дома, галдя и перекрикивая друг друга. Я быстро упаковала винтовку, дверь за моей спиной открылась, и я увидела Котю, передала сверток ему, он подоспевшему мальчишке, который спустился с ним в подвал и в окно передал дружку на улице, тот быстро положил сверток в багажник моей машины. Котя торопливо приделал доску на дверь парадного, а я не спеша покинула подъезд, свернула за угол, села в машину, немного сдав назад, развернулась и выехала на соседнюю улицу Минут через пятнадцать притормозила возле парка, все четверо сидели на ограде и дрыгали ногами.

— Порядок, — сказал Котя.

— Само собой, — кивнула я и добавила:

— Спасибо вам.

— Нет проблем. Мы уже обо всем забыли.

— Денис, — позвала я, — побудь немного с ребятами.

— А ты?

— Верну винтовку, — я протянула ему деньги. — Поешь. Встретимся в час здесь, в парке.

Я боялась, что днем проникнуть в дом Валентина Петровича будет сложнее, но утро, по городским меркам, для выходного дня было еще раннее. Я остановила машину прямо напротив калитки, достала сверток и, оглянувшись на бесконечный ряд заборов, вошла в парк. Казбек встретил меня радостным повизгиванием.

Я вернула вещи на место, все, вплоть до неиспользованных патронов, и даже выпила в кухне чаю. Убрала за собой и покинула дом.

Я выезжала из старого города на проспект, когда меня заприметил инспектор ГАИ, скучающий возле служебной «девятки». Я придала лицу выражение крайней тоски, но это не подействовало: он взмахнул жезлом, предлагая остановиться. Ну и что разумнее сделать? Попытаться удрать? Я уже тормозила, так и не решив: сваляла я дурака или поступила правильно. Инспектор подошел и вежливо попросил документы. Я протянула удостоверение, готовясь рассказать жалостливую историю, по лицу инспектора уже уяснив, что поверить в нее он не пожелает. При этом я искренне надеялась, что моя фамилия ничего ему не скажет.

— Одну минуту, — кивнул он и направился к своей машине.

— В чем дело? — возмутилась я и вышла с намерением отправиться следом. Вот тут я их и увидела: прыткие ребятки на двух машинах, брали меня в кольцо. Перемахнув через металлическое ограждение, я оказалась на тротуаре и бросилась бежать не разбирая дороги. Свернула к банку, пересекла сквер, обе машины двигались параллельно мне, чуть поотстав, потому что проспект уходил левее, а кто-то, я слышала, бежал следом. «У меня нет оружия, — с тоской поняла я. — И они меня сейчас догонят». Перемахнув еще через одно ограждение, я пересекла дорогу на красный свет, едва не угодив под колеса, зато те на машине изрядно поотстали: развернуться им сразу не удастся, но те, что бежали сзади, очень меня беспокоили Боль в боку сделалась невыносимой, и стало ясно, что долго я не продержусь. Вот тут я и увидела здание, которое не так давно посетила, наведываясь к Логинову, только сейчас я неслась к его боковой части, где имелась железная ограда и ворота, бог знает по какой нужде распахнутые настежь. Я попробовала разглядеть своих преследователей, чтобы понять: обрадовало их мое решение влететь в святая святых или нет, и тут меня едва не сбила машина, выпорхнувшая из-за поворота. Я заорала, грохнувшись на капот, а водитель испуганно затормозил, распахнул дверь и даже что-то прокричал, прежде чем я поняла, что передо мной мой сосед Саша.

— Господи, — прошептала я, моих сил хватило только на то, чтобы обежать машину и сесть в кабину. — Саша, быстрее! — заорала я. — Быстрее.

Услышав свое имя, он растерялся и вдруг рванул как сумасшедший. И только через минуту сказал:

— Это ты? Что ты с собой сделала? Я тебя совершенно не узнал. — В этом месте он запнулся и спросил:

— Куда мы едем?

Сидя боком, я пыталась разглядеть погоню. Те двое, что бежали за мной, исчезли, машин тоже нигде не видно, Саша как раз поравнялся с воротами и хотел въехать во двор, но в последний момент пролетел мимо и спросил тревожно:

— Куда?

— Не знаю, — честно ответила я. — Только побыстрее, ради бога.

— От кого ты бежала? — спросил он, поглядывая в зеркало.

— Понятия не имею. Меня остановил инспектор ГАИ, и вдруг появились какие-то типы на двух машинах. А как ты здесь оказался? — додумалась поинтересоваться я.

— Ехал на работу.

— Сегодня суббота.

— Ну и что? Я же не на заводе работаю. Саша, я очень бы хотел тебе помочь, но… все это странно. И в десять я должен быть в кабинете своего начальника.

Я не очень хорошо его слушала, следя за улицей.

— Ты слышишь? — позвал он.

— Да, в кабинете начальника… Саша, ради бога, помоги мне. Мне больше не к кому обратиться. Я не могу пойти к друзьям. Они все под наблюдением…

— О чем ты, я ничего не понимаю! — Он вроде бы злился, нырял в хитросплетение переулков, то и дело поглядывая в зеркало.

— Я тебе рассказывала. Эти фотографии…

— Логинов ушел.

— Но они за нами охотятся…

— Успокойся, успокойся, ты похожа на сумасшедшую. Кто охотится? Кому это надо?

— Откуда мне знать? — Я тоже разозлилась. Он стал тормозить у тротуара, а я перепугалась. — Поезжай, пожалуйста, поезжай.

— У тебя истерика, — сказал он, хватая меня за локоть. — Что с тобой, черт возьми? Ты видишь: вокруг ни души. От кого ты неслась как сумасшедшая?

Улица действительно была совершенно пустынна, но это не успокаивало.

— Саша, поедем отсюда. Им ничего не стоит найти нас.

— Успокойся, мы в центре города, где не объявлено осадное положение, и я, в конце концов, представитель закона.

— Ты прав, но… я боюсь.

— Теперь ты можешь сказать, что происходит?

Как будто я знала. Еще утром я думала, если умрет Татарин, охота прекратится. Господи, как глупо. Разве дело в каком-то Татарине? Это никогда не кончится, никогда… то есть конец, возможно, наступит очень скоро, но не тот, о котором я мечтаю.

— Все нормально? — позвал Саша и легонько тряхнул меня за плечо. Я посмотрела в его глаза. Он, безусловно, прав, говоря, что является представителем закона, а кем являюсь я? Убийцей, вот кем. И просить у него помощи не имею права. Но покидать машину было так страшно… — Так ты объяснишь? — спросил он.

— Если бы я могла… Я не знаю, что происходит. Меня хотят убить, это точно. Какие-то люди. А еще меня ищет милиция.

— Естественно. В твоей квартире совершено убийство. Логично предположить, что, если хозяйка неожиданно исчезает, значит, ей об этом убийстве что-то известно.

— Ваши думают, что убила я?

— Кого? — растерялся Саша. — Этих двоих? Насколько мне известно, такая нелепая мысль ни у кого не возникала. Хотя сейчас я уже ничего не знаю наверняка.