Наталья Саморукова - Капкан для белой вороны
Марина, которая знала историю края не по разукрашенным легендам, а по серьезным источникам, у которой в роду действительно были ведьмы, настоящие или нет, история умалчивает, восприняла все случившееся спокойнее многих. Это было странно. Но именно ее, лишенная истерического ажиотажа, позиция, помогла им перемолоть беду. Конечно, она осела несмываемым осадком на сердце каждого. Но с этим, как оказалось, можно было жить.
– А самое жуткое, – обжигая пальцы до фильтра выкуренной сигаретой, продолжил Станислав, – заключалось в том, что ведь мы видели ее…
– Кого?
– Илиону…
– Да что вы? – с недоверием уставилась я на Коронена.
– Смешно вам? Не знаю, может это была коллективная галлюцинация, а может и нет… Но когда мы везли Оксану, точнее тело Оксаны, на лодке, она скользила рядом с нами…
– По воде, аки по суху?
– Странно, да? Но именно так и было. Мы видели ее – и я, и Артем, и Северов, который остался на берегу. И девчонки видели.
– Что же, она никого не тронула?
– Нет, она грустно смотрела на нас и просто скользила рядом. Может быть, она была не такой уж злой…
– Уф… – выдохнула я, – ладно, насчет Илионы проехали.
– Хорошо, как скажете.
– Как я поняла, милиции про ту историю вы напоминать не стали?
– Нет, не стал. Прошло много лет. Мне казалось, что все это… все это в далеком далеком прошлом. Вся наша прежняя студенческая компания сильно выросла. Сегодня это уважаемые люди, многие из которых достигли больших высот. Ворошить дела давно минувших дней не в их интересах.
– Вы до сих пор дружите?
– Не со всеми. Близкие отношения у меня были только с Ирой. С остальными… не получилось.
– А с Мариной?
– Постольку поскольку. Она жена Аркадия, а с ним у меня дела. Встречаемся конечно. Куда деваться. Но мне кажется, она не очень рада бывает меня видеть. Марина, она всегда была особняком. Вроде тихоня, но и Ирка, и Галка смотрели ей в рот. Говорят, Маринка любого парня могла приворожить. А уж красавицей ее никто бы не назвал. Хотя конечно яркая. Ну а после той истории они вообще только втроем и ходили.
– И дружили все время? Я имею в виду, до последнего времени?
– Да нет, ну как дружили. После учебы Галка уезжала сначала в Питер, потом правда вернулась, вышла замуж, развелась. Не слишком большого успеха по жизни добилась. Пока Маринка ее не вытащила, она случайными заработками пробивалась. Ирка вдруг ни с того ни с сего обнаружила в себе талант музыкальный, получила второе образование и стала звездой по местным меркам. Но все равно, куда ей было в плане статуса до Марины. Но общались конечно. У них ведь, смешно даже вспоминать, было что-то вроде тайного кружка. Считали себя ведьмами.
– И как, основания были?
– Да не знаю, – Станислав смял пустую пачку и выбросил ее в реку, – у Маринки да, а Ирка на мне свое мастерство никогда не оттачивала. Может, и было в ней что-то такое. Мужики перед ней так и падали штабелями.
* * *Кажется, мы основательно задубели, но стояли как ни в чем не бывало, только пальцы совсем не слушались, когда я пыталась прикурить сигарету. Теперь, наверняка заболею.
– И все же вы решили не вмешиваться? – не отпускала я рассказчика.
– Я сам принимаю решения. И далеко не всегда ставлю о них в известность первых встречных, – Станислав довольно жестко расставил точки над «и», показав мне, что даже если он и поделился со мной сокровенными тайнами, это еще не значит, что нам по пути. Но из всего сказанного я сделала вывод, что Коронен не сидит, сложа руки. Он ищет ее.
– Вы ее ищите?
– Ее? Почему ее?
– Мне кажется, убийство Иры и Гали совершила женщина…
– А мне вот ничего не кажется. Я привык доверять фактам. Пока фактов в пользу этой версии нет.
– Есть, и вы прекрасно знаете, что я права. Ведь ее звали Ли?
– Кого?
– Не придуривайтесь. Элина – это Ли. Это ее домашнее прозвище для друзей и близких. Очень жаль, что вы потеряли девушку из вида. Очень жаль. Потому что она сама вас нашла. И я вот думаю – кто будет следующей жертвой?
– О чем вы?
– О том! Кто будет следующей жертвой Ли, которая решила устранить свидетелей той давней трагедии. Так как вы ее называли?
– Ли… – тихо сказал Станислав и пошел к машине.
– Вы знаете, – крикнула я ему вдогонку, решив выложить свой последний козырь, – есть некая семейная пара. Определенным образом она вклинивается во всю эту катавасию. У меня есть основания предполагать… В общем, не могли бы вы их проверить? Мы со своей стороны тоже проверяем, но одна голова, как говорится, хорошо…
– Не тяните, живее выкладывайте, что там у вас на душе за камень в огород этой пары?
– Долго объяснять. Вы просто проверьте, большего не требуется. Пока. Соболевы. Его зовут Генрих. Ее имени я не знаю.
– Соболевы? – переспросил Коронен, открывая передо мной дверь, – хорошо, я понял.
15. Тупик
Картину преступления можно было считать завершенной. В целом. Хотя множество вопросов все еще оставались безответными, главный из которых – где искать Ли?
Лариса еще раз в подробностях пересказала нам свой с ней разговор. С ее слов Ли позвонила примерно около десяти вечера на домашний телефон Ларисиной матери. Представилась, спросила, помнит Лариса ее.
– Ох, Ли, как я рада тебя слышать. Боже, сколько времени утекло с той поры, страшно подумать, – окунулась в воспоминания Лариса.
– А я тут как раз смотрела наши старые фотографии, студенческие, помнишь, как мы вместо субботника поехали в зоопарк и скормили зверям штук сто пирожков?
– Помню, конечно, – растрогалась Лариса.
– У меня целый альбом, я ведь тогда очень увлекалась фотографией. А у тебя сохранились какие-то снимки?
Лариса была вынуждена признать, что почти нет. Они с мужем несколько раз переезжали с квартиры на квартиру, часть архива потерялась за эти годы.
– Ну ничего, если хочешь, я тебе как-нибудь перешлю, – успокоила ее Элина.
Истинный повод для звонка, если он конечно был, из разговора не прослеживался до той поры, пока Ли не заговорила о Леше.
– А как там моя любовь? – спросила женщина, стараясь придать голосу как можно более равнодушные интонации.
– Только не говори мне, что все еще сохнешь по нему, – попыталась отшутиться Лариса.
– О чем ты говоришь, конечно нет. Столько времени прошло. Конечно, первую любовь не забудешь, но у меня сейчас все хорошо. Хорошо, что я тогда уехала. Встретила тут замечательного человека, мы поженились, я счастлива.
Лариса профессионально отметила, что слишком уж старательно Ли рассказывает о своих успехах.
– Работаешь? – попыталась сменить она тему разговора.
– Да, работаю, у меня свой маленький бизнес, вполне успешный.
Неловко помолчав, женщина все-таки вернулась к личной теме.
– Лешка, говорят, развелся?
– Да, но уже снова женился. Почти.
– На ком же?
Лариса не стала вдаваться в подробности, сказала лишь, как меня зовут.
Они еще немного поболтали о том, о сем и распрощались неловко. Так всегда бывает, когда пытаются заново выстраивать общение давно не видевшиеся люди. У каждого прожит большой кусок жизни, сильно изменивший прежние привычки, предпочтения, круг общения и еще множество вещей, которые не рассказать и за месяц. А потому разговор, как правило, не клеится.
Лишь положив трубку, Лариса вспомнила, что Ли так и не оставила никаких своих координат. Ни телефона, ни адреса. Но тогда она не придала этому особого значения, подумала: «Может, еще раз позвонит». Но Ли больше не позвонила. По нашей просьбе Лариса перерыла весь студенческий архив, но фотографии Ли не нашла.
* * *С самого утра, едва ли проспав и пару часов, мы с Гришкой взялись потрошить Лешкины альбомы. Их было всего два. Один демонстрировал нам вехи его взросления, от ясельной группы до выпуска из университета. Второй более поздний – вперемежку с немногочисленными семейными снимками. Тут были подробные фотоотчеты о всех странах, где он побывал, об уикендах с приятелями, снимки, присланные родственниками. В общем, целая гора фотобумаги. Не торопясь, мы внимательно изучили каждый из двух тяжеленных фолиантов.
Нашли и фотографии из зоопарка – орава великовозрастных балбесов корчит рожи макакам и бурым медведям. Двоих, кроме Лешки, парней я знала по его рассказам. Одна из девушек была Ларисай. Вторая – Алиной. Третьей не было в кадре. Должно быть, она и снимала. Неудивительно, если Ли не окажется ни на одной из фотографий, ведь фотографом была именно она. Да… ее давняя страсть к фотоделу не утихла до сих пор.
* * *Поход Григория в салон Веты Грайнен, ясновидящей, колдуньи, знахарки и гадалки в одном лице, можно было считать и продуктивным, и курьезным, с какой стороны посмотреть.
– Она мне такой пурги наговорила, – жаловался Гришка, – даже рассказывать неохота. Ну ты знаешь все эти их приемчики.
– Не знаю, откуда мне знать? Не ходила я никогда к гадалкам-знахаркам. Жаль, Гришк, я думала, может, она не случайно с теми камнями дело имела.
