Никита Филатов - Последняя ночь майора Виноградова
И только начальник Службы безопасности никак не прореагировал на излишне эмоциональное поведение своего шефа: чем бы дитя не тешилось… С точки зрения отставного майора, господин Удальцов вел себя вполне достойно для штатского, вернувшегося в офис после того, как впервые на его глазах перерезали глотку допрошенному человеку.
— Значит, адвокат работает на Большой Дом?
— Чего уж теперь сомневаться! — Андрей Маркович показал рукой на все еще не потухший экран монитора. — Если его охраняют люди Черкесова…
Помощник прокурора представил себе аккуратный пробор начальника Управления ФСБ, но возражать не стал.
— А вы что думаете? — спросил генеральный директор.
Третий собеседник вздохнул и тяжело покачал головой:
— Плохо.
Если действительно силовое прикрытие Виноградова осуществляла питерская контрразведка, следовало ждать серьезных неприятностей.
— Конкретнее?
— Очень плохо! — Он был с самого начала категорически против того, чтобы «проучить» назойливого адвоката. Вовсе не из соображений гуманизма, а только потому, что считал подобные вещи пустой тратой времени, сил и денег. Но начальству виднее…
Сейчас самое время было напомнить господину Удальцову их недавний спор. В тот вечер как раз вернулась на базу группа, посланная для «разборки» к дому Владимира Александровича. Вернулась без числящегося за службой табельного «Макарова» и документов — зато с битыми мордами.
Тогда Андрей Маркович тоже изволил сердиться:
— Дармоеды! Разогнать всех к едрене фене!
Потом поутих. Занервничал:
— Что же теперь? Надо думать…
Собственно, думать следовало еще раньше. А после того как в чужие, непонятно чьи руки попали опасные и нежелательные трофеи, оставалось только кусать локти и по возможности не суетиться.
— Да чтоб он сдох, этот Виноградов! — шипел начальник службы. — Сволочь…
Несколько суток им с Удальцовым пришлось провести в состоянии обостренной и непреходящей тревоги. Однако, вопреки ожиданиям, ни вызовов в органы внутренних дел, ни «предъяв» или кровавых «обраток» со стороны оперирующих по соседству группировок не последовало.
Встречи с лидерами питерского криминала и попытки прояснить ситуацию через силовые структуры обошлись фирме Андрея Марковича в неимоверную кучу денег и результата почти не дали — к тому же куда-то исчез из города сам «виновник торжества».
Адвокат появился, когда его уже почти не чаяли увидеть — прямо на книготорговой ярмарке, во Дворце молодежи. За Владимиром Александровичем сразу же организовали «хвост» и первым делом убедились, что «объект наблюдения» по-прежнему демонстративно опекают.
Но отступать было поздно — и некуда.
— Давайте! По самой полной программе, — распорядился господин Удальцов.
И отставной офицер-особист превзошел самого себя…
Собственно, это почти сразу дало определенный эффект. Люди из Службы безопасности отфиксировали контакт Виноградова со Студентом, дали ему сесть в «заряженную» еще ночью оперативно-технической группой машину и отправили с миром — под аккомпанемент неразлучного радиомаяка.
И пока Удальцов общался с хозяином квартиры на Черной речке, дежурный по компьютерному залу отслеживал с помощью пеленгатора дальнейший путь адвоката.
Судя по электронной карте, тот, не сворачивая никуда и без остановок, добрался до дома. Оставил охрану ждать внизу, некоторое время пробыл у себя на квартире.
А потом, видимо, вышел. И поехал по направлению к центру города.
Конечная точка маршрута сомнений не оставляла — «восьмерка» вкатилась во внутренний двор угловатого здания на Литейном совсем не через те ворота, которыми пользуется рабоче-крестьянская милиция…
— Интересно, о чем они сейчас беседуют?
— Думаю, не о погоде.
— А у нас там никого нет? Своих? — откашлявшись, подал голос помощник прокурора. Он представил себе полумрак коридора, однообразные двери, приемную и неулыбчивых прапорщиков перед входом.
— Почему же нет? Есть.
— Тогда какого черта…
Но руководитель Службы безопасности достаточно трезво оценивал собственные возможности:
— Увы! Не тот уровень.
— Думаете, с этим адвокатом работает сам Черкесов? — усомнился Андрей Маркович.
— Или кто-то из его заместителей.
В наступившей тишине гостю из прокуратуры ни с того ни с сего померещился металлический скрежет замка — тюремная камера, скверная пища и запах нестираного белья:
— Что же делать?
Вот уже который год он легко и без колебаний отправлял за решетку десятки своих и чужих подследственных. А теперь…
Впрочем, судя по всему, господин Удальцов уже принял какое-то решение:
— Разберемся! — Он сказал это, как отрезал, — давая понять, что дальнейшее обсуждение ситуации с адвокатом бессмысленно и не нужно. — Как насчет второго — Нечаина, кажется?
— Нечаева? — скорее не переспросил, а подсказал хозяину начальник Службы безопасности.
— Плевать… Так что там с этим беглым ментом?
Помощник прокурора несколько даже воспрял духом под взглядами собеседников:
— Он теперь официально — во всероссийском розыске. И по линии Интерпола направлена дополнительная информация о задержании гражданина Нечаева Дениса Валерьевича. Как особо опасного!
— А раньше нельзя было?
— Нет, Андрей Маркович. Нужно было сначала заочно предъявить обвинение… А теперь ни у кого никаких вопросов не возникло.
— Почему?
Молодой человек переглянулся с руководителем Службы безопасности:
— Ну, потому что теперь он разыскивается еще и по подозрению в убийстве. Зверском убийстве молодой женщины, совершенном в период нахождения под следствием.
— К тому же гражданки другого государства.
— Иностранка? — Генеральный директор наморщил лоб: ах да! Эта непутевая дивчина и вправду была с Украины. — Кажется, ее звали Татьяной?
— Абсолютно верно.
— Татьяной… — Вспомнив истерзанное, грязное, в крови и трупных пятнах, тело бывшей дежурной из администрации гостиницы «Рубеж», помощник прокурора зябко передернулся и сглотнул слюну.
Он не часто сам выезжал на места происшествия и смерть видел, в основном, на фототаблицах уголовных дел. Это было тоже зрелище не для слабонервных, но когда вот так, собственными глазами… Если бы не категорический приказ Удальцова самому все проконтролировать, молодой человек ни за что не дотерпел бы до конца осмотра.
Впрочем, все прошло в соответствии со сценарием: оперативники тут и там наталкивались на умело подброшенные улики, отпечатки пальцев на закатившемся в угол разбитом стакане вполне подходили для идентификации, а «случайный» свидетель готов был в любой момент оказать содействие.
Представителю надзорной инстанции даже ни разу не пришлось вмешаться — Служба безопасности «Первопечатника» имела в штате достаточно хороших и добросовестных исполнителей и денег на инсценировку не пожалела.
— И когда вы думаете его… поймать?
Занятый воспоминаниями, молодой негодяй из прокуратуры даже не сразу сообразил, что Андрей Маркович обращается именно к нему.
— Что? A-а! Не знаю. Теперь уж — как получится.
— Это не ответ.
— Мы связались с украинскими… товарищами. — Пришедший на выручку руководитель Службы безопасности чуть запнулся в поисках подходящего термина.
— С украинскими?
Человек, отвечавший по должности и призванию за безопасность «Первопечатника», недвусмысленно покосился на замершего у компьютера четвертого свидетеля разговора.
Господин Удальцов кивнул:
— Правильно! Извините.
Заместитель Андрея Марковича подошел к подчиненному и по-отечески взял обмершего от напряжения парня за плечо:
— Послушай, браток, знаешь что…
И пока он отправлял дежурного по Службе безопасности куда-то вниз, к остальной охране, ни Андрей Маркович, ни молодой гость не проронили ни слова.
Наконец они остались втроем:
— Лишние уши…
— Вы ему что — не доверяете? — похолодел помощник прокурора, припоминая все сказанное перед этим.
— Доверяю. — Начальник Службы безопасности даже не посчитал нужным как-то прокомментировать свои действия.
— Все правильно, — подвел итог господин Удальцов. — Давайте по делу — времени нет!
— Скорее всего, этот Нечаев уже отправился к ним.
— Куда?
В кабинете прозвучало название тихого, провинциального городка на северо-востоке соседней с Россией славянской республики.
— Вы уверены?
Вопрос прозвучал риторически — без сомнения, не только им троим было ясно, что искать следовало там, где родились Олеся Лукашенко, ее отец и подруга Татьяна.
