Владимир Колычев - Его считали подкаблучником
В дверь постучали, показался сержант из дежурной смены. Яркина привели.
– Давай, Семен, дерзай!
Пирожников ушел, его место занял Никита. Архаров мог бы пообщаться с ним в унылой, давящей обстановке помещения для допросов, но решил выдернуть к себе в кабинет. Здесь посветлей и дышится легче.
Как и в прошлый раз, Яркин уронил голову на грудь.
– Ну, давай, рассказывай.
– Да не убивал я Горохова. – Парень обреченно махнул рукой.
– Это крик души, а мне исповедь нужна. Рассказывай, как ты возле трупа оказался. Да еще с пистолетом в руке.
– Я к Жилкину ехал, поговорить с ним хотел. Вы же сказали, что нам с Мариной сваливать надо, мы и уехали. К ней на дачу.
– В садовое товарищество «Техник»?
– Ну да.
– Значит, сорок четвертый дом – это ее дача.
– Да. Но там Жилкин с женой обосновался.
– Очень интересно.
– Я сам удивился, а потом понял, что они там от Горохова прятались. Я же говорил, что тот Жилкина убить собирался. Вот они и сбежали от этого урода. На даче у Марины прятались. Мы поняли, что вчетвером нам там нечего делать. В общем, я отвез Марину к бабушке. Это вчера было. А сегодня мы вернулись. Я Марину дома оставил, а сам на дачу к ней поехал. К Жилкину.
– Зачем?
– Мы ведь тоже от Горохова бегали. Вот я и подумал, что можно объединить наши усилия.
– И на Горохова навалиться? Лучшая защита – нападение, так?
– Нет, не было у меня таких мыслей.
– И за Гороховым ты никогда не охотился?
– Я передумал. Не собирался убивать. Да и вы сказали… – промямлил Яркин.
– Значит, приехал ты к Жилкину.
– Да, но там не было ни его, ни жены. Уехали они. А труп остался.
– После них?
– Выходит так. Нет, я не говорю, что они Горохова убили. Не видел я.
– А кто убил?
– Сам застрелился.
– Оригинально!
Майору трудно было поверить в такую версию. А если знать Горохова, то и вовсе невозможно. Одноклеточные организмы угрызениями совести не страдают, головой о стену в поисках смысла жизни не бьются. Они паразитируют до последнего, пока их не растопчут.
– Нет, я серьезно. Вы послушайте, как было. Я подъезжаю, смотрю, калитка открыта, дверь тоже, захожу в дом, а там Горохов мертвый лежит. Пистолет у него в руке. Я ствол взял, вышел из дома, а тут мужик какой-то…
– А пистолет зачем взял?
– Да я сам хотел бы знать. Голову ломаю, как такое могло случиться. Затмение какое-то нашло. Взял пистолет, выхожу, а навстречу мужик. У меня башка вообще отказала. Я пистолет сдуру в кусты выбросил.
– А почему сдуру?
– Так надо было на место его вернуть, по-прежнему там все оставить. Я же говорю, Горохов сам застрелился.
– Я должен тебе поверить?
– Не верите, и не надо, – подавленно буркнул Яркин. – А я как было, так и говорю.
– И я говорю как есть. Мы нашли пистолет и твои пальчики с него сняли.
– Но я не убивал!
– Если бы ты знал, сколько раз я такое слышал.
– Но это правда!
– Тоже слышал. Пока я тебе точно ничего не могу сказать. Пистолет с твоим пальцами на экспертизе, завтра будет результат. Если выяснится, что Горохов был убит именно из этого пистолета…
– Не знаю. – Яркин вдавил подбородок себе в грудь.
– Что ты не знаешь? – Архаров с сожалением посмотрел на Никиту.
Вроде бы нормальный парень, работяга. И с характером. Не испугался Горохову вызов бросить, отомстить ему за свой сломанный нос. Но дурак. Потому что с первого раза предупреждению не внял. А второго, скорее всего, не будет. Теперь уже суд, срок и зона.
– Может, из этого пистолета убили. Или нет.
– А если внятно сказать?
– Если Горохов застрелился, то из этого. А если его убили, то из другого.
– Кто-то мог его убить?
– Кто-то мог.
– А ты нет?
– Я знаю, вы мне не верите. Но я не убивал.
– Мотива у тебя не было?
– Мотив был.
– Мотив, пистолет и выстрел – все было.
– Точно такой пистолет я видел у Жилкина, когда мы приехали с Мариной к ней на дачу.
– Никто не заметил Жилкина на даче у Дробова. А тебя там видели с пистолетом в руке.
– И что мне теперь делать?
– Чистосердечно во всем признаться. Пока результаты баллистической экспертизы не прижали тебя к стенке.
– Но я не убивал!
– Хотел бы тебе поверить, но не могу.
Не хотел Архаров губить этого парня, но и помочь ему ничем не мог.
Ничто не дает такое ощущение власти, как пистолет в руке, помноженный на возможность убивать. Уж Михаил-то это знал. Он гордился тем, что смог хладнокровно застрелить Горохова. Рука даже не дрогнула.
А сейчас он мог убить Дашу. Как того хотела Алла. Пистолет у него есть. Но во всем должна быть мера. Да, он стал сильным, но не всемогущим. Нельзя искушать судьбу.
Михаил приехал в квартиру, в которой не так давно трясся от страха в ожидании бандитской пули. Но теперь он не заяц, а лев. И вести себя должен с достоинством.
Даша ждала его. На столе изобилие, между халатом и ее телом пустота. Но Михаил почему-то не хотел с ней. Да и жена под боком, в машине ждет. Она вчера ночью выжала из него все соки.
– Ты узнала, о чем я просил? – Голос его звучал уверенно, вид был властный.
Даша с удивлением смотрела на Михаила. Ему это нравилось почти так же, как и восторженные взгляды Аллы.
– Да, узнала.
– Говори.
– В убийстве Горохова обвиняют Яркина.
– Кто такой? – на всякий случай спросил Жилкин.
– Однажды он уже пытался убить Горохова. Его у тебя дома задержали.
– Да, вспомнил. Было такое. Значит, все-таки смог убить. Какие против него улики?
– Пистолет с его пальчиками нашли. Какую-то там баллистическую экспертизу провели. Из этого пистолета и был убит Горохов.
– Очень хорошо.
– Лучше не бывает, – сказала Даша. – Горохова больше нет. Он не будет сидеть у тебя на шее.
– Да, меня это очень радует, – снисходительно проговорил Михаил.
– Теперь мы можем дышать свободно.
– И быстро, – шутливо заметил он.
Ее взгляд затуманился, губы затрепетали в ожидании поцелуя.
– Но не сегодня.
– Почему?
– Потому что мне нужно ехать домой.
– Ты позвонил, я ждала.
– Так нужно.
– Ты помирился с Аллой? – выдавила Даша.
– Я с ней и не ссорился.
– Как это?
– Просто мы жили в недоразумении, не понимали друг друга. А ты всегда знала, что мне нужно, и очень помогла.
– Ты очень изменился. Что с тобой?
– Горохов был моим проклятием. Я снял его с себя, вернулся к нормальной жизни.
– Ты снял? – Даша с подозрением посмотрела на него.
– Нет, Яркин. А я этим пользуюсь. Да и тобой. По своему усмотрению. Если ты не против, конечно, – с высоты своего положения проговорил он.
– Я не хотела бы, чтобы ты мною пользовался.
– Да, ты желала выйти за меня замуж. Это исключено. Не судьба. Но ты можешь стать моим первым заместителем. Мне нужен преданный человек. Или я не могу на тебя положиться?
– Конечно, можешь.
– Все будет хорошо. – Жилкин поцеловал Дашу в щеку и, красуясь перед ней обретенной внушительностью, вышел из дома.
С Дашей хорошо, но с Аллой лучше. У них практически начался второй медовый месяц. Очень хорошо, что ему нечего бояться. Пусть Яркин отвечает за убийство Горохова. Такова его плебейская судьба.
Жарко на улице. Окна кабинета смотрят на солнечную сторону. А сплит у Несмеянова, как назло, сломался. Форточка открыта, но все равно душно.
– Что-то жарковато у нас. – Несмеянов махнул перед своим лицом тетрадкой. – Два трупа за один день.
– Не уследили за Гороховым. – Архаров развел руками.
– Зато правосудие свершилось. Если, конечно, Яркина избили гороховские отморозки. И за девушку свою он отомстил. Понять его можно. А простить нельзя.
– Не будет ему снисхождения, – сказал Архаров. – Если он убил.
– Все против него.
– Так я не спорю.
– Но сомнения есть?
– Там, на даче, Жилкин со своей женой скрывался. Пистолет у него был.
– И что?
– Жилкин прятался от Горохова. Тот мог его найти. И убить. Если бы Жилкин не выстрелил первым.
– Это все домыслы.
– То, что Жилкин с женой там был, подтверждает Марина.
– А кто видел, как он стрелял?
– Возможно, жена Жилкина.
– Сказать, куда она тебя пошлет?
– Еще с ним были его телохранители.
– Ты их уже задолбал.
Архаров кивнул. Достал он гороховских бойцов. Если снова подъедет к ним без доказательств, то они рассмеются ему в лицо.
– Не до них сейчас.
– А вообще?
– Копошатся сомнения. Как-то слишком все гладко получается. Где Замятов? Неизвестно. Трупа нет, и дела тоже. Кто убил Дробова? И здесь гороховское рыло проглядывает, а сидит Едыкин. Теперь вот Яркина закрыли.
– Да, но Горохова убили.
– А если это работа Жилкина?
– Он у нас не злодей, а жертва.
– А почему? Да потому, что он видел, как Горохов Замятова убивал. Значит, проговориться мог.
– То ли видел, то ли нет.
– А что Жилкин сказал, когда Горохов ствол ему к голове приставил? Не убивал Горохов Замятова.
