Дмитрий Черкасов - Записки Джека-Потрошителя
— Полно, что об этом говорить теперь.
— Да, вы правы! — энергично кивает Сикерт и трясет пальцем, продолжая все же рассуждать на ту же тему: — Но в работном доме знают, что я нанял ее для вас. Странно, что полиция до сих пор не заинтересовалась этим. Никто не сказал им про нас, вот что я думаю, и, может быть, нам повезет!
Дарлинг отмечает про себя, что художник очень встревожен этой ситуацией. Но Сикерта можно понять — он много времени проводит в Уайтчепеле и ему совершенно не нужна реклама подобного рода.
— Я бы на вашем месте не появлялся сейчас в Ист-Энде, — решается дать он совет. — Сейчас это совсем неподходящее место для прогулок, и дело уже не в Джеке-Потрошителе.
— Да, я понимаю, о чем вы… — соглашается Уолтер Сикерт, он делает паузу и с улыбкой продолжает: — Но знаете, как это захватывающе — сунуть голову в пасть льва?!
Он поправляет на шее красный платок, которым обзавелся недавно, и протягивает Дарлингу несколько рисунков, на которых изображена Элизабет Страйд.
— В камин все это, Дарлинг. Все равно ничего другого они не заслуживают!
— Если только вы так считаете…
— Уверен, нам лучше подстраховаться, — решив этот вопрос, Сикерт вытаскивает сигару и аккуратно обрезает ее кончик острым ножом для бумаги. — А полиция все-таки удивительно беспомощна, мой друг!
Он прав, с самого начала убийств в Уайтчепеле лондонская полиция топчется на месте. Допрашиваются свидетели, коронер Уинн Бакстер и его коллега из Сити проводят дознания, на сцене вновь и вновь появляется фотограф Джозеф Мартин со своей камерой, снимки жертв обходят все газеты. Детективы обследуют Уайтчепел, пытаясь найти надежных свидетелей и следы убийцы, но все без толку. Нельзя сказать, что у нее нет никаких улик. Первого октября некий Томас Корам нашел на Уайтчепел-роуд окровавленный нож, а владелец таверны «У Нельсона» в Кемниш-таун обнаружил у своих дверей подброшенный кем-то газетный сверток. Полисмены, прибывшие на место, нашли в нем окровавленные брюки и несколько волос, приставших к промокшей газете. К сожалению, в 1888 году Скотленд-Ярд не мог извлечь ровным счетом ничего из этой находки, и упомянутые брюки даже не были приобщены к делу в качестве вещественных доказательств.
Каждый новый день Лондон встречает в ожидании — очередных убийств или того, что полиция, наконец, нападет на след. Комитет Бдительности Джорджа Ласка получает жалобы от торговцев, чьи доходы снизились по сравнению с обычными едва ли не вполовину. Люди избегают появляться в районах, где орудует Джек-Потрошитель, даже днем, когда им, кажется, ничто не может угрожать. Они боятся не только возможной встречи с убийцей. Как это бывало в старину при чумных поветриях или голоде, люди начинают искать виноватых, и горе тому, кто окажется под подозрением.
— Только что толпа сбросила в Темзу мужчину.
Эбберлайн машинально смотрит на часы, это профессиональная привычка, выработавшаяся за годы службы. Он отмечает время, когда узнал о происшествии — для последующего рапорта.
— Что там случилось, сержант?
Вскоре в полицейский участок на Коммершл-стрит доставят дрожащего от холода человека, которого полицейский катер подбирает в ледяной воде. К счастью, он пробыл там не слишком долго, и вызванный доктор не находит у пострадавшего никаких серьезных повреждений, если не считать нескольких синяков — ну и, конечно, неизбежной после такого купания простуды.
Пострадавший — частный практикующий врач по фамилии Холт. Господин Уильям Холт, как выяснится, был большим поклонником Шерлока Холмса и, воодушевившись примером великого сыщика, отправился в Ист-Энд, чтобы заняться поиском Потрошителя. Однако далеко продвинуться в своем расследовании не успел, ибо выбрал нелучшую маскировку. Его худая фигура в черном пальто, темное лицо и очки вызвали ужас проститутки, с которой он попытался заговорить. Холта приняли за того, кого он собирался поймать! В результате незадачливый детектив оказался в ледяной воде, что, по правде говоря, было еще не самым страшным из того, что могло случиться.
— Вам очень повезло, господин Холт, — заключает Эбберлайн. — Мы, конечно, постараемся найти виновных, но позвольте вам заметить, что подобные опыты не только не способствуют поискам убийцы, а, напротив, — отвлекают полицию от них!
— Да, конечно, я все понимаю!
Нескладная долговязая фигура Холта недолго маячит в участке, и вскоре он отправляется домой. После этого происшествия снова наступает затишье. Фредерик Эбберлайн изучает донесения от детективов, которые методично исследуют Уайтчепел. В эти дни население Ист-Энда становится более благосклонным к полиции, чем когда-либо.
Сам Эбберлайн навещает Джорджа Ласка вечером во вторник шестнадцатого октября. Инспектор намерен обсудить с ним действия Комитета — Эбберлайн желает полностью контролировать ход расследования и надеется, что вся информация, которую может получить Ласк, окажется и в Скотленд-Ярде. Его очень беспокоят частные детективы со Стрэнда, и он намерен убедить Джорджа Ласка не иметь дел с этим сомнительным агентством.
Ласк, в свою очередь, преисполнен энтузиазма — как уже упоминалось, после двойного убийства Министерство внутренних дел пошло ему навстречу в смысле премии, и того, кто поможет полиции напасть на след убийцы, ждет внушительная награда в пятьсот фунтов.
Задним числом Генри Мэтьюз пытается переложить вину за задержку с этим решением на сэра Уоррена, который занят со своими ищейками и не обращает внимания на интриги министра. Мэтьюзу не удалось сделать козла отпущения из Роберта Андерсона, и теперь было похоже, что таким козлом станет главный комиссар полиции. А пока официальные лица заняты интригами, Джордж Ласк продолжает делать все, что в его силах, чтобы предотвратить новые трагедии.
Инспектор застает его в обществе нескольких джентльменов из Комитета — казначея Джозефа Ааронса, секретаря и двух членов. С того времени как газеты сообщили о создании Комитета Ласка, он в качестве его главы постоянно получает письма, аналогичные тем, что приходят в Скотленд-Ярд. Одни из них содержат советы насчет того, как можно найти убийцу, другие написаны от имени Потрошителя безвестными шутниками.
— Вы не представляете, что мне приходится читать и выслушивать! — сообщает он инспектору.
— Напротив, — невесело улыбается Эбберлайн. — Очень хорошо представляю, поверьте.
Как раз перед его приходом почтальон доставил председателю Комитета посылку. Это картонная коробка, обернутая бумагой, на которой стоит лондонский почтовый штемпель.
— Вот еще что-то в том же роде! — Ласк встряхивает посылку, потом вооружается ножом и вскрывает упаковку. И с отвращением взирает на ее содержимое:
— Что это, боже мой?!
— Это, кажется, почка! — определяет Эбберлайн, вглядываясь во фрагмент плоти, завернутый в бумагу— Вернее, ее кусок.
Потрясение Джорджа Ласка сменяется недоверием.
— Еще одна глупая шутка! — замечает он недовольным тоном. — С каждым днем они заходят все дальше! Наверняка это свиная почка.
— Я в этом не уверен! — Эбберлайн тем временем изучает письмо, которое было вложено в посылку.
Оно написано красными чернилами и содержит несколько орфографических ошибок, которые, впрочем, не выглядят забавными.
…«Из ада — господину Ласку. Сэр, посылаю вам половину почки, которую взял у женщины. Я приготовил ее специально для вас. Другую половину я поджарил и съел, это было прекрасно. Если вы подождете, я пришлю и окровавленный нож, которым вырезал ее из тела. ПОЙМАЙТЕ МЕНЯ, ЕСЛИ СМОЖЕТЕ, господин Ласк».
— По-моему, следует немедленно показать это специалисту, — замечает Эбберлайн.
— Вы имеете в виду врача, сэр? — живо подхватывает Аароне— Здесь на Майл-Энд-роуд есть доктор Уайлз, мы можем послать за ним.
Члены комитета в сопровождении Эбберлайна отправляются к Уайлзу, которого не оказывается на месте. Вместо доктора гостей встречает помощник доктора Рид, который сразу определяет, что принесенная ими почка — человеческая.
— Вам следует обратиться к доктору Опеншоу в Лондонский госпиталь, — советует он.
Патологоанатом Томас Хоррокс Опеншоу изучает материал под микроскопом и сообщает, что это левая почка, принадлежавшая взрослой женщине.
— Кэтрин Эддоуз? — Взволнованный Ласк сразу вспоминает имя. Ведь газеты, не скупившиеся на кровавые подробности, сообщали, что из тела Эддоуз была удалена именно левая почка.
— Я не могу этого сказать, не имея результатов вскрытия тела. Все, что я могу сообщить, это то, что ее поместили в спирт через несколько часов после удаления — для лучшей сохранности. Не хватает одного дюйма почечной артерии, ее обычная длина у взрослого человека — три дюйма. Необходимо сравнить ее с результатами экспертизы убитой, и тогда мы сможем сказать наверняка — была ли эта почка удалена именно из ее тела или нет.
