Татьяна Степанова - Ключ от миража
— Может, это во всем районе свет отключили? — спросила она неуверенно.
— Может быть, — Алла Гринцер снова щелкнула выключателем. — А может, это только наша линия. Подождите, а ну-ка… — Она направилась к двери одиннадцатой квартиры. «К Сажину», — отметила Катя. Алла Гринцер нажала кнопку звонка, звонок работал, но… — Звонит, значит, свет есть, только вот хозяина нет. — Алла Гринцер вздохнула. — Женя, он во всем этом хорошо разбирается… Но нет, не судьба, его дома уже нет.
— Наверное, уехал на работу, — по-прежнему тихо заметила Светлана.
— А сколько сейчас времени? — быстро спросила Алла.
— Девяти еще точно нет, — туманно ответила Катя.
— Ну-ка, еще секундочку подождите. — Алла побежала по лестнице наверх, оставив дверь своей квартиры открытой настежь. Катя снова отметила про себя, насколько доверчивы обе эти женщины — мать и дочь.
Эту Аллу Гринцер она прежде видела только на оперативном снимке, и впечатление было весьма неопределенным: женщина как женщина, средних лет, натуральная блондинка, интеллигентной внешности. Однако сейчас Катя увидела Аллу Гринцер вблизи и… Какая славная! И такая беспечная — квартиру бросила, куда-то опрометью сорвалась. Как девчонка…
Алла поднялась на пятый, затем на шестой этаж. «К Зотовым, что ли, побежала на седьмой?» — подумала Катя, но шаги наверху смолкли. Гринцер звонила кому-то в дверь. Герасименко тоже прислушалась.
— Нет, все на работе, — сказала она безучастно. — Опоздали мы. И все же я понять не могу, если это только у нас выключили на четвертом и у вас на пятом, то как же…
Алла спустилась.
— Ну что? — спросила Катя.
— Хотела крикнуть «SOS», да… Нет, точно не судьба, — Алла махнула рукой. — Тоже никого дома. А звонок, между прочим, и там работает.
— А вы в какую квартиру звонили, над нами или напротив? — спросила Герасименко, изучая провода на щите.
И тут Катя заметила: Алла Гринцер словно бы смутилась, чуть помедлила с ответом.
— Да к соседям… Над нами.
«К Васиным или к Алмазову? — быстро прикинула Катя. — Нет, Васины напротив, значит…»
— Если бы на линии что-то произошло, то весь стояк бы полетел и во всех квартирах и над нами и под не было бы света. А тут только у нас одних. Значит, что-то с нашей проводкой, — сказала Герасименко.
— Без электрика все равно не разобраться. Давайте я сейчас схожу в ЖЭК, — предложила Алла. — Не сидеть же нам век в темноте? Светлана, а вы будете днем дома, если монтер придет?
— Да, буду, я сейчас не работаю, — ответила Герасименко. — Болею, на больничном… Павлик, ты все до сих пор без тапочек? — крикнула она сыну. — Тебе что сказали? Ты что это? Темноты, что ли, боишься?
— Темноты я не боюсь, — ответил мальчик, — а другого, ты сама сказала, уже нечего бояться.
— Иди домой.., посмотри, как там твой компьютер, может, включился. Ну, иди же!
Этот окрик прозвучал как-то слишком нервно и резко. Павлик тут же скрылся в недрах квартиры. «Как в тот раз во дворе, — подумала Катя. — Сущий гномик — был и нет. Занятный какой малыш».
— Я, пожалуй, схожу с вами, — сказала она Алле. — Хоть взгляну, где ЖЭК находится. Только оденусь и спущусь. Оставить вам фонарик?
— Ой, если можно, — Алла улыбнулась. — У нас такой Клондайк дома, при свете-то все с мамой ищем круглые сутки — сапоги, вилки, помаду, платки носовые. А сейчас и вообще на ощупь надо.
— Утро уже, а темно, как в погребе, — сказала Герасименко. — На улице снова тучи обложные, наверное. Снег опять будет. — Она шагнула за порог и захлопнула дверь.
Катя поднялась к себе (в который уж раз!), надела шубу, Алла уже ждала ее у лифта.
— Вы, значит, только въехали? — спросила она. Катя вновь старательно повторила свою легенду о снятой по дешевке через фирму квартире, намеренно на этот раз даже не упомянув, что ей известно о произошедшем в доме убийстве. Ей хотелось посмотреть, будет ли эта Алла Гринцер сама говорить о трупе и следах крови на лестнице.
Но Алла спросила совсем о другом:
— А вы одна живете или с родителями?
— С родителями, с братом. У меня еще друг есть. Близкий, — тут Катя засмущалась. — Ну, мы хотели вместе пожить, посмотреть, что и как… Вот с квартирой этой затеяли… Ну, а потом все как-то…
— Не сложилось? Ничего, все наладится. Вы еще такая молодая.
— Трудно без мужчины в доме, — вздохнула Катя. — Дома все папа, брат, он у меня школу кончает, такой умелец… А тут я одна. Свет вот погас — даже не знаю, кого звать, куда бежать. У мужчин с этими делами все просто. Все-то они знают — где какой болт, какая гайка.
— А, бросьте, — усмехнулась Алла. — Ничего они не знают. Они вообще дети, только выглядят как олимпийские чемпионы — здоровые, сильные, крутые. На самом деле они.., они просто дети, мальчики. И все играют, играют со всем, что им в руки попадается. Я, когда смотрю на них, не перестаю удивляться.
— Чему? — спросила Катя.
— Загадкам бытия. Они вышли из подъезда.
— Мы тоже одни с мамой живем, — Алла смотрела на заснеженный двор, опоясанный кирпичными стенами корпусов. — Вот только осенью переехали. Сначала я думала, что сплю и мне сон один и тот же снится, словно я заехала к кому-то в гости, а вернуться домой не могу. И все какое-то другое кругом, совсем другое — улицы, магазины, даже троллейбусы.
— Вы с кем-то менялись?
— Мы разъехались.
— С мужем? — спросила Катя.
— С братом. Он женился. А я не замужем, — Алла сказала это просто: мол, нет и нет. Обычно, как замечала Катя, незамужние сорокалетние женщины на подобный вопрос всегда отвечали многословно, с пространными романтическими комментариями — мол, был любимый человек, и все шло к загсу, как вдруг случилось нечто такое…
— Это вы на рояле играете? — спросила Катя. — Вы пианистка?
— Учительница я, в Гнесинском преподаю, уроки даю частные, аккомпанирую по найму.
— Трудно сейчас, наверное, в Гнесинское поступить. А Басков у вас учился?
— Нет, — засмеялась Алла, — забавно, кому скажешь про музыкальное училище, все сразу про Баскова спрашивают.
— Наверное, это первое, что приходит на ум, — засмеялась и Катя. — А ЖЭК ваш далеко?
— Вон в соседнем доме, — Алла указала на крайний дом на улице Алабяна. — Кстати, там на двери такой ящичек есть. Если у вас на будущее, не дай бог, что случится, вы просто напишите записку и опустите в ящик. Они примут заявку и пришлют мастера.
— И когда же, интересно, этот мастер придет? Алла лишь руками развела: а кто его знает?
В ЖЭКе они разговаривали с техником-смотрителем. Точнее, говорила Алла, Катя скромненько дожидалась поодаль, у доски объявлений. Все электрики, как оказалось, были где-то на участке. Техник пообещала прислать их в четвертый корпус, как только они освободятся.
— Это значит ждите сутки, а то и двое. А у меня сегодня занятия с часа до шести, а завтра вообще с утра уроки, ученики придут, — Алла казалась расстроенной. — Вот так всегда, не везет, и все. Ой, смотрите-ка… — воскликнула она вдруг. — Не верю глазам своим! Паспорта прямо тут менять будут, — она указала на одно из объявлений, начертанных красным фломастером. Катя, стоя у доски, на эту писанину не обратила никакого внимания.
— Паспорта? — Ну да! А вы уже поменяли?
— Еще нет.
— И я тоже. Это такая морока, вы себе не представляете. Нас сначала заставляли ехать в паспортный стол, а это на «Войковской». Я однажды туда приехала — там очередь, как на вокзале, люди с пяти утра занимают. Что же, умереть, что ли, там? Я повернулась и ушла. А тут смотрите, что написано… Часы работы выездного паспортного стола… Ну-ка, а для нас когда? Вот часы приема жильцов из восьмой — двадцать четвертой квартиры, ну надо же, наконец-то! Нашему корпусу будут менять. Ох, только бы не забыть, — Алла рассеянно похлопала себя по карманам дубленки. — Ворона-кума, сумку дома оставила, и записать-то нечем даже.
Катя равнодушно скользнула взглядом по объявлению, так взбодрившему ее собеседницу. Ее это не касалось. И к порученному ей заданию тоже никакого отношения не имело. Если бы Катя только могла представить, какую роль во всем этом деле сыграет вот этот листок, небрежно приколотый кнопкой к доске, она бы немедленно позвонила Колосову и добилась, чтобы здесь, в ЖЭКе, выставили бы круглосуточный пост.
— Я позвонить хотела, — сказала Алла. — Тут телефон. Не ждать же в самом деле нам так долго электриков. Тут от техника хотела знакомому позвонить, чтобы он посмотрел, что у нас там с пробками. Но.., вроде как-то неудобно звонить из ЖЭКа. Вроде бы заявку делаем и в то же время словно не доверяем им…
— У меня сотовый с собой, звоните, — сказала Катя. Пора было налаживать связь с внешним миром. Гринцер хочет позвонить какому-то знакомому, что ж, пусть позвонит. — Вот возьмите.
— Надо себе такой аппарат купить. Сейчас у всех такие. И я хочу, но… Дорого, — Алла взяла телефон. — А как с ним обращаться? Ой, табло зажглось!
