Валерий Ильичёв - Сладкая месть
«Если не поймаем пулю в спину, то в тайге сгинем или повяжут нас вскоре. И обозленная охрана в отместку за то, что заставили бегать по холодному лесу, кончит нас при захвате. Ну да ладно. Ведь мог же я отказаться. Да и сейчас ещё не поздно!»
Но Тягач знал, что пойдет до конца. Его цель отомстить! Отомстить любой ценой, даже ценой собственной жизни. Жаль, если он сложит голову здесь, в тайге, и его обида останется неотомщенной! Разумеется, он все-таки ещё может в последний момент передумать, а вот у самого Садко иного выхода, чем побег, пожалуй, и нет. Теряя с каждым днем своих приверженцев, он становился все более уязвимым. Можно было Садко смириться и идти в услужение к Фиксе. Однако и это не гарантировало ему спасение. Фикса, конечно, подмяв его под себя, всласть поиздевается. Но не мог же он не понимать, что Садко ему это вряд ли простит и потому чрезвычайно опасен. А Фикса вовсе не дурак, а значит, у него резон так или иначе ликвидировать своего конкурента. Нет, теперь ничто не могло спасти Садко. Ему остается только бежать с зоны. Да и у его ближайших дружков особых перспектив выжить после поражения не было. К тому же и сроки у них немалые. Так что и Самураю с Хорьком уходить из зоны вместе с Садко было необходимо. Кто ещё пойдет с ними в побег, Тягач не знал. Пока их только четверо. На лесозаготовки обычно вывозили человек двадцать осужденных на машине по проторенной колее километров за пять. Там оставляли на целый день с четырьмя охранниками — молодыми солдатами-автоматчиками. А ближе к вечеру приезжали забрать и отвезти в колонию. Значит, у них будет в запасе несколько часов. Но без нападения на охрану им не обойтись. Ну что ж, внезапность — это половина успеха. Вот только что Садко думает делать с солдатами? Если убьет хоть одного, то их шансы остаться в живых в случае задержания невелики. Уж лучше бы оставить солдат целыми-невредимыми.
Придется действовать по обстановке. Солдаты народ не очень опытный, да и не ждут нападения. И бежать отсюда практически невозможно; сюда возили осужденных уже много раз и все без происшествий. Они даже в нарушение всех инструкций ведут себя беспечно, пристраиваются рядом с осужденными погреться у костра. Да, их обезоружить не будет большой проблемой. Но вот что потом? Садко вряд ли об этом думал, решаясь на этот безнадежный побег от отчаяния. А вот он, Тягач, дурак! И ещё какой: из жажды мести решившийся на такое рискованное предприятие. Но не ждать же ещё почти восемь лет!
Теперь Тягача бросало то в жар, то в холод. Сидя в кузове грузовика, он не замечал остро режущих лицо и тело воздушных струй воздуха. В его воображении разыгралась сцена нападения на охрану, где он сам выступал не на последних ролях, глуша и связывая худосочных солдат срочной службы. Это была не очень сложная работа, если не дать им возможности стрелять. Но лучше бы ему в этом не участвовать. В случае неудачи ему вменят в вину лишь побег, а не нападение на охрану. Ну посмотрим, что скажет Садко. В этой ситуации он банкует, ему и надо подчиняться. Однако это до поры до времени. Если удастся побег, то пути Тягача и компании Садко разойдутся. У них своя дорога, а у него своя.
Тягач намеренно зло взялся за работу, стремясь отвлечься. Но уже через полчаса понял, что не мешает поэкономить силы. К тому же, вспотев от физических усилий, он рискует на морозе быстрее переохладиться. Часа через два объявили перекур и собрались у весело полыхающего костра. В такие минуты отдыха часто рассказывали различные истории. Сейчас слово взял Повар. Веселый молодой мужик, он знал множество баек. Да его жизнь и была полна невероятных приключений. Специализацией Повара было совершение мошенничеств посредством подкидывания «кукол», когда нарезанную бумагу стыдливо прикрывали сверху и снизу крупными денежными купюрами.
Повар обычно играл главную роль. И свой рассказ здесь, у костра, он начал так:
— Когда я в последний раз освободился, то поехал в Москву. А почему, думаю, после зоны и не погулять как следует в первопрестольной. Ну и начал в районе Киевского вокзала подлавливать лохов одного за другим. В напарники себе всегда брал новых случайных лиц, большей частью из бродяг. Научу их, как действовать, ну а уж подбор жадных и охочих до чужих денег людишек брал на себя.
Повар выразительно замолчал, нарочито не торопясь, взял из костра горящую ветку и поднес её к погасшей самокрутке.
И тут зорко следящий за всем происходящим Тягач заметил, как Садко вместе с Хорьком и здоровым парнем по кличке Баран незаметно приблизились и встали рядом с двумя ничего не подозревающими солдатами, подошедшими к костру. Одновременно Самурай, сделав вид, что ему нужно по малой нужде, отошел чуть в сторону, приблизившись к двум другим охранникам.
«Ну вот решающий момент настал», — подумал Тягач, готовясь быстро в случае необходимости вступить в схватку. А ничего не подозревающий Повар продолжил рассказ:
— В тот несчастный день подобрал я себе нового напарника. Да не повезло: мало того, что глуп, ещё и жадным оказался до безобразия. Договорились встретиться с ним у рынка, после того как я деньги себе заберу. Уже начало смеркаться. Нашел я лоха, всучил «куклу». Худо-бедно, однако справился бродяга со своей ролью. Деньги лоха уже перекочевали ко мне. Но тут произошел сбой. Только отошли в сторону, как мой напарник повис у меня на руке, боясь, что убегу с деньгами. Пока я с ним рассчитывался, лох успел посмотреть, что ему всучили, поднял шум. И вместе с милиционером рванул вслед за нами. Я бы смотался, да милиционер молоденький попался, не побоялся среди многочисленных прохожих открыть по мне огонь. А у меня лысина в сумерках блестит как мишень. Ну, думаю, точно пулю в череп схлопочу. Уж лучше опять в зону. Пришлось остановиться. Вдвойне не повезло: и напарник жадный дурак попался, и милиционер старательный до безумия подвернулся.
— Так, значит, тебя лысина подвела, — сказал кто-то из осужденных.
Все весело захохотали. Но смех тут же стих как по взмаху дирижерской палочки. То, что Садко, Хорек и Баран втроем легко справятся с молодыми солдатами, Тягач предполагал. Но то, как стремительно налетевший Самурай буквально сметет двух других охранников, было достойно восхищения. Затем он легко поднял с земли автоматы и посмотрел на Садко. Тот кивнул ободряюще: оружие уже было у него и у Барана. Все, дело сделано. Вокруг Садко и его соучастников сразу образовалась пустота. Оправившись от первого потрясения, осужденные потеснились и невольно отпрянули. Сбитые с ног солдаты немного пришли в себя, и один из них попытался подняться. Но Садко требовательно приказал: «Лежать», и солдат испуганно замер на месте. Садко заметно нервничал и спешил, хотя до приезда за ними машины было ещё несколько часов. Сделав три шага назад, он, наставив автомат на лежащих солдат, дал новую команду:
— Встать! Быстрее, гады! Раздевайтесь!
Солдаты поспешно начали стягивать с себя бушлаты и ватные штаны.
Садко повернулся к двум другим, с трудом приходящим в себя охранникам:
— И вы тоже все с себя снимайте.
Те поднялись и, дрожа от ужаса, подчинились.
Садко повернулся к Тягачу:
— Что стоишь?! Давай переодевайся в солдатскую форму. Шевелись!
Тягач хотел возразить, что зеленые бушлаты будут более заметны на снегу в тайге сверху, если пошлют вертолет. Но взгляд у Садко был затравленно-безумный, и Тягач решил, что если все-таки удастся уйти и выйти на Большую землю в населенные пункты, то в зеленой форме, споров погоны, все же легче затеряться среди людей. Он взял бушлат наиболее крупного из солдат, напялил на себя и сразу почувствовал, что карманы и подкладка крепко чем-то набиты.
— Не застегивайся и не шарь пока по карманам, — шепнул ему стоящий рядом Хорек. И Тягач понял, что Садко удалось подкупить по крайней мере одного из солдат и тот тайно вынес для них необходимый запас продуктов и снаряжения.
«Ну что ж, это неплохо задумано и исполнено. Пока все идет по плану, без срывов», — подумал Тягач и суеверно загадал, что удачное начало приведет в итоге к успеху всего безумного плана. И вот они уже стоят, переодевшись в солдатское, с автоматами, наставленными на охранников и осужденных. Милостиво разрешив надеть сброшенную ими спецодежду молодым солдатам, Садко все же медлил.
— Кто хочет идти с нами? — спрашивает Садко на всякий случай. — Ты, Повар, не рискнешь?
Повар, растерявший всю свою показную веселость, ответил серьезно и деловито:
— Нет, я-то не пойду. Мне лучше здесь ещё годика два отпариться, а потом на свободу идти с чистой совестью, чем уже через два денечка с прострелянной башкой зверей в тайге кормить.
— Дело твое, — спокойно согласился Садко, — насильно никого не зову. Эй, Бакс, чего стоишь молча, как на собственных именинах? Давай сюда к нам. Или раздумал?
— Нет, нет! Не раздумал, — молодой парень быстро вышел вперед и встал рядом с Хорьком и Бараном.
