Владимир Колычев - Твое место на Зоне

Поселок Карповка примыкал к огромному химическому заводу и в основном был застроен блочными пятиэтажками. Но хватало и частных домов. В одном таком домике и обитала семья крутого скотобоя.

Рыбец был прав, здесь его не ждали. Он долго барабанил в дверь, прежде чем появился хозяин дома – здоровенный детина с толстой задницей и еще более широкими плечами. Щеки, как у бульдога, взгляд напряженный, брови сведены к переносице. И щурится, типа плохо видит.

– Миша, ты, что ли?

Голос у него, на удивление, тонкий, как у кастрата.

– Ну здорово, Семен! Что-то я, смотрю, ты не рад родственнику, а?

– Да рад… Только… Твою половину мы людям сдаем. Хорошие люди, на заводе работают.

– А я чо, плохой, да?..

– Да нет, не в том дело. Мы деньги за полгода вперед взяли, а это почти двести рублей.

– Да хоть две тысячи! Бабки людям вернешь, и на хрен их, понял?

– Не могу я так! – мотнул головой Семен.

Голову наклонил, корпус подал вперед, сейчас еще и копытом в землю бить начнет… Ну точно, бычара. Только что-то не заметил Матвей особой крутости в этом мяснике. И не должен был Рыбец его бояться. А он переживал, что хату ему не отдадут. Надо показать пацану, как с такими бакланами тупоголовыми разговаривать.

Матвей оттеснил кореша плечом, вплотную подошел к Семену, медленно поднял на него леденящий взгляд.

– Завтра. В полдень. Хата свободна. Вопросы? – отчеканил он.

– А ты кто такой? – нахохлился мужик.

Матвей ничего не сказал. Подался назад, как будто собирался уходить. Но вдруг стремительно шагнул вперед, резко, согнутыми фалангами пальцев правой руки ударил Семена в область печени. Это был один из трех ударов, которыми он владел в совершенстве. Мощный удар, остро отточенный. Все произошло так быстро, что скотобой не успел напрячь мышцы брюшного пресса. И толстый-толстый слой подкожного жира ему не помог. Свирепая боль скрутила его в бараний рог и швырнула на землю. Он даже не мог орать – судорогами свело голосовые связки. Только хрипел.

– Завтра. В полдень, – повторил Матвей.

И повернулся к терпиле спиной. Твердой походкой важного и уверенного в себе человека пошел прочь от дома.

Рыбец задыхался от восторга.

– Круто ты его сделал!

Но столько же в нем было и сомнений.

– А если он в мусарню побежит?

– Не побежит.

– Почему?

– Потому что страх за яйца будет держать.

– Ну да, ты его конкретно закошмарил, не базар… Да надо было бы его настропалить, типа если ментам сдаст, хана ему.

Матвей не сказал ничего. Остановился, сверху вниз глянул на Рыбца, высокомерно усмехнулся.

Не надо ему ничего объяснять. Сам должен понимать, что чем больше слов, тем больше в них пустоты. Давить на врага угрозами – удел не уверенных в себе бакланов. Если же ты представляешь собой что-то, доказывай это на деле, а не на пустых базарах. Матвей не просто ударил Семена, он его морально опустил. Он своим действием предупредил, что шутить с ним крайне опасно для жизни. Мясник без всяких слов должен понять, что бежать в ментовку – дело для него гиблое. А начнешь вола вокруг него водить, порожняки гонять – мужик решит, что Матвей пустозвон и балабол, какое уж тут к нему серьезное отношение?..

Матвей мог ошибаться в своих суждениях. И все же он был уверен, что чутье не обманывает его и завтра все будет тип-топ. К тому же он не привык ломать голову над вопросами о сущности бытия. Поэтому сейчас он думал только о том, как и где провести остаток ночи.

И над этим вопросом голову ломать не пришлось. Лето, ночи теплые, а недалеко от дома парк с уцелевшими кое-где скамейками.

Ровно в полдень вместе с Рыбцом он был возле дома. Семена не было, зато появилась его жена Лиза.

– Мишка! – чуть ли не со слезами на глазах бросилась она брату на шею.

Но Матвея не проведешь. Слишком хорошо он знал людей, чтобы не уловить фальшь в поведении женщины. Показная у нее радость, наигранная. Зато поляну она накрыла хлебосольную. Утка с яблоками, жареная картошка с мясом, водочка. Но главное – ключи от второй половины дома. Оказывается, съехали уже квартиранты. А Лиза даже порядок навести успела.

Не хочет неприятностей баба, и правильно, кому ж они нужны? Человек – такая сволочь, что его только на приятности тянет. И Матвея тянуло. На саму Лизу. Бабенке давно за тридцать, но выглядит гарно. Самая что ни на есть баба-ягодка, вся в соку. Затащить бы ее куда-нибудь в темный угол, загнуть и… Но Матвей сумел оседлать похотливый порыв. Найдет он себе бабу, чтобы разгрузиться. А Лизку трогать не надо. Как-никак она сестра его кореша, к тому же ему жить с ней по соседству и фактически под одной крышей. Не надо гадить там, где живешь. И еще один момент. Матвей не баклан отмороженный, чтобы сейфы мохнатые ломать. Косяк – это для правильного пацана…

Оказалось, не зря Матвей подписался за Рыбца. Хата стоила того, чтобы вмачивать за нее рога. Все удобства, кухонька с газовой плитой, три комнатки, даже телевизор есть – черно-белая «Березка». Хоть весь день валяйся на старой тахте да пялься в «ящик». Плевать на то, что по телику крутят всякую пургу – партийные пленумы, битва за урожай, негритянские пляски из серии «танцы народов мира». Главное, что вокруг тишина. Никто не пытается сорвать тебя со шконки, чтобы выдернуть на работу. И дежурный помощник начальника колонии не отправит тебя за непослушание в «трюм» крыс кормить. Тепло, светло, спокойно и сытно…

Но уже через пару часов Матвей готов был в петлю лезть от скуки. Не та у него натура, чтобы бока на диване греть, когда вокруг столько непаханых полей – до Новожильска рукой подать, а там столько терпил… Аж руки чешутся – так хочется поскорей добраться до их карманов. Бабла у них с Рыбцом кот наплакал – ментам спасибо. Но с деньгами они вопрос решат. И чем скорей это произойдет, тем лучше. Плоть требует баб, душа – веселья, а на халяву в кабаке не раскумаришься… Все будет у Матвея, все. Он найдет свою мазу…

Глава вторая

Сергей не мог знать, когда закончится война в Афганистане, зато четко знал одну простую солдатскую истину – дембель неизбежен, как крах империализма. Война «за речкой» продолжалась, но он уже дома. При полном параде. Шинель с аксельбантами, дембельские погоны со вставками, ворот нараспашку – тельняшка во всю красу. Жаль, что на дворе декабрь – снег, мороз. А то бы он шинель снял, чтобы народ видел, какой он герой – орден Красной Звезды, медаль «За отвагу». Человек с войны вернулся – живой, здоровый. И грудь в крестах, и голова не в кустах. Дождалась мама сына домой…

Он летел к своему дому как на крыльях. Вот его родной двор – площадка, где он в детстве играл в салки, бойлерная, в окна которой он стрелял из рогатки, беседка, где они собирались с пацанами. На площадке никого, в беседке пусто. Жаль, никто не видит его, некому крикнуть: «Серега! Ты ли это?».

– Сергей?

Но нет, откуда-то со стороны доносится чей-то нежный голосок. Это не крик, нет, голос хоть и удивленный, но спокойный… И сам голос такой знакомый.

Сергей застыл, как вкопанный, медленно обернулся на голос. Так и есть, в дверях соседнего подъезда стоит она, Даша. В белой кроличьей шубке, в белой шапочке. Нежная, красивая, в голубых глазах обаяние Вселенной… Пятнадцать лет ей. Ну, может, уже шестнадцать. Но пигалицей ее не назовешь. Взрослая осанка, взрослый взгляд. Улыбка такая милая и чуточку наивная.

– Даша, тебя не узнать, – соврал он.

На самом деле Сергей узнал бы ее из миллиона даже после десяти, а может, и двадцати лет разлуки… А тут каких-то два года. Впрочем, и разлуки как таковой не было. Они с Дашей даже не знались. Она появилась в их дворе за месяц-два до того, как его забрали в армию. Только два года назад она была юной пигалицей, но уже тогда ее глаза завораживали. И личико красивое, глаз не оторвать. Сергею тогда не хватило духу подойти к ней, познакомиться…

– А ты откуда знаешь, как меня зовут? – удивленно спросила она.

Щечки ее порозовели. И пожалуй, мороз здесь ни при чем.

– А-а, знаю… – замялся он.

– И я знаю, как тебя зовут. Забавно, не правда ли? – мило улыбнулась Даша.

– А-а, да, забавно…

– Ты в отпуск или насовсем?

– Насовсем, – просиял Сергей. – Как в песне – через две, через две весны… Вот отслужил как надо и вернулся.

– Вот мама-то обрадуется.

– Мама-то обрадуется… А ты? – невольно вырвалось у него.

– Что я? – удивленно повела бровью Даша.

– Ничего… – смутился он.

Не думал он, что так оконфузится перед ней.

– Ладно, ничего… – кокетливо, с хитринкой улыбнулась она. – Хочешь, чтобы я тоже обрадовалась… А может, и обрадовалась…

Она хотела сказать что-то еще, но ее внимание привлекла синяя «Лада» шестой модели. Машина остановилась возле подъезда, и Даша устремилась к ней. Спасибо, что не забыла помахать Сергею рукой на прощание.

– Пока!

Из машины вышел высокий парень с жестким кучерявым волосом, натуральная дубленка нараспашку. Как галантный джентльмен он распахнул перед Дашей дверцу, взял за руку – усадил в машину. Когда возвращался на свое место, глянул на Сергея с видом победителя. В глазах мелькнули искорки презрения.