Валерий Ефремов - А этот пусть живет...
Несмотря на декларированную ею склонность к разносолам, Саша ограничилась рыбным ассорти да фруктами и совершенно отказалась от горячего.
Митин же полагал: раз башли есть, то ограничивать себя в жратве не стоит. Он заказал и шашлык, и мясное ассорти, и салат «Столичный», и помидоры под майонезом, и даже селедку, которая к коньяку вроде бы не идет, но уж очень она хорошо смотрелась на соседнем столике.
Они подняли рюмки, и Саша неожиданно сказала:
— Если не возражаешь, первый тост будет мой.
Митин терпеть не мог произносить всякого рода приветственные речи, поздравления и, соответственно, тосты, и инициатива спутницы его очень порадовала.
— Итак, он будет очень короткий — за взаимную любовь!
— Поддерживаю! — весело отозвался старший лейтенант.
— А знаешь, почему я его предложила? — Она выжидательно посмотрела на Митина.
— Ну, в общем, понятно… — замялся опер.
— Не уверена. На всякий случай поясню. Я люблю тебя, Костя.
Старший лейтенант, не в силах поверить, что это происходит наяву, затаил дыхание и проглотил язык.
— Как увидела тебя, так сразу и втюрилась по уши, — продолжала Саша раскрывать подоплеку своего тоста. — Или, скажем осторожнее, ты мне очень понравился. Хотя, по-моему, это одно и тоже. Так вот, я рассчитываю на взаимность. Теперь все понятно?
Опер молча мотнул ошалевшей головой в утвердительном смысле. После чего они опрокинули свои рюмки в рот, причем оба залпом.
Какое-то время пара провела в молчании: Саша, съев ломтик лимона, затягивалась сигаретой, а Митин наворачивал шашлык — любовное признание красивой женщины способствовало его аппетиту.
Александра Ликина, так и не дождавшись от нечуткого старшего оперуполномоченного ответного тоста, обернулась в сторону музыкантов:
— Играют блюз, моя любимая мелодия.
На этот раз Митин оказался сообразительней и пригласил женщину на танец. Он плотно прижал Сашу к себе, и ее тело охотно подчинилось его воле.
— Это правда? — наконец решился опер среагировать на тост актрисы. — То, что ты сказала за столом?
— Да, — просто ответила она. — Зачем мне лгать?
— Я тебя тоже люблю, — объявил Митин. — Еще когда увидел тебя на афише, сразу и влюбился.
— На афише?..
— Да, на старой афише, где ты была изображена в роли Клеопатры.
— Где же ты видел такую афишу?
— У одного замечательного поэта. Твой образ его вдохновляет на создание стихов.
— О, боже! Я более чем польщена! Ты, надеюсь, эти его стихи записал?
Митин затушевался:
— Ну… Они приобщены к делу, — брякнул он ни с того ни с сего.
— К какому делу? — встрепенулась она.
— Да все к тому же… По которому мы к тебе с Серегой приходили.
— А…
— Я все хотел спросить тебя: почему ты ушла из театра?
Ликина ответила не сразу.
— Это типовая история о несчастной любви, и мне не хотелось бы сейчас вспоминать о том, что случилось…
— Но теперь-то все позади? — голосом, полным надежды, спросил Митин.
— Да… Кажется, да. — Она подняла на него прекрасные, но отчего-то светящиеся тревожным блеском глаза. — Мне нужен… Мне нужен очень верный друг, Костя.
— Он перед тобой, — немедленно отозвался старший лейтенант.
— А этот верный друг может, ни о чем не спрашивая, бросить все и уехать со мной? Уехать куда-нибудь очень далеко?
— Конечно! — не задумываясь, ответил Костя: он сейчас и вправду был готов так поступить.
— Именно этого я от тебя и ждала! — почти торжественно произнесла Саша.
Музыка кончилась, и они расселись по местам.
После второй рюмки Митин почувствовал полное удовлетворение на душе и в желудке и стал с ленивым любопытством разглядывать зал. И настроение у него несколько подпортилось.
— Смотри-ка: твой обожатель и воздыхатель, — сказал он Саше и кивнул в сторону входных дверей. Там, переминаясь с ноги на ногу и оглядывая зал в поисках свободного места, стоял гаишник Фомичев. Он тоже увидел Костю и Сашу, и лицо его разом помрачнело. Обнаружив наконец незанятый столик, он двинулся в этом направлении, бросая на Ликину частые и укоризненные взгляды.
Похожим образом смотрела на Костю Рая. По его визуальной оценке, контакт у нее с Курским почему-то не налаживался.
Между тем был объявлен белый танец, и Рая, встав из-за стола, решительно двинулась в сторону Митина. Тот, наблюдая за ее маневром, непроизвольно заерзал на стуле.
И его опасения сбылись.
— Нельзя ли пригласить вас на танец, юноша, — обратилась к нему Рая.
Костя перевел взгляд на актрису, как бы спрашивая у нее разрешения, та понимающе улыбнулась, и он поднялся с места.
Рая сразу же тесно прижалась к нему в танце, и Костя невольно ответил на порыв своей недавней подруги.
— Кто она? — жалобно спросила девушка.
— Подозреваемая, — буркнул он.
— Я уж вижу, — вздохнула она. — Плохи дела у меня в Купцово, Костя. Покупатель не берет участок, оформленный только наполовину. А земельный начальник, сука, хочет у меня неоформленную землю оттяпать. Я уж пять тыщ рублей ему предлагала, но он ни в какую. А больше у меня денег нету. Представляешь, если б участок был оформлен полностью, как положено, я б его вместе с домом за сто пятьдесят штук зеленых продала! Уж мы б с тобой с этими деньгами зажили бы!.. Правда, Костя? — Рая вдруг зарыдала у него на плече.
Костя проводил девушку на ее место, где обменялся с Курским холодным приветствием, и возвратился к своему столику, с удивлением обнаружив, что за ним никого не было.
Он в растерянности оглянулся по сторонам и обнаружил чудовищную вещь: Саша Ликина танцевала с гаишником Фомичевым! И при этом они о чем-то оживленно переговаривались, а актриса весело улыбалась!
Митин бросил взгляд на бедную Раю — та сидела вся какая-то опущенная и без видимого интереса ковырялась вилкой в своей тарелке. А потом она повернулась к нему, и глаза ее были пронизаны такой болью, что у него защемило сердце.
Костя вытащил записную книжку и нашел нужный номер. Потом встал и подошел к мэтру:
— Скажите, пожалуйста, откуда я могу позвонить?
— Нет проблем. — Мэтр протянул свой мобильник.
Митин набрал номер, по которому не собирался звонить никогда в жизни. Конечно, без нескольких рюмок коньяку он бы не решился на это.
— Гоша?.. Привет, это — старший лейтенант Митин. У меня проблема. Нужна профессиональная помощь, которую вы обещали… Есть такой бугор в администрации города Купцово, он занимается земельными вопросами… В общем, этот подонок…
13. Окунь и Гангут
Поскольку бригадир толком так и не понял, с чего вдруг возникла перестрелка, Советник коротко и популярно разъяснил, кто находился в «Фольксвагене» и почему был открыт огонь по «Мерседесу». Ошеломленный Гангут надолго замолчал.
Они ехали по Минскому шоссе в плотной массе машин, где скоростные возможности «Феррари» использовать было непросто. Впрочем, Советник и не считал, что им следует куда-то особенно торопиться. Унесли ноги с места перестрелки — и ладно.
Его не покидали сомнения, которые возникли еще в «Фольксвагене», под дулами хураловских пистолетов. Даже наоборот, ощущение, что он совершил серьезную ошибку, ввязавшись в авантюрную погоню за балаковским общаком, только усилились, поскольку в эту смертельную игру влез сам Огонек. Ликвидатор-то вел огонь не в Чанга, а именно в него, Окуня, который имел редкое удовольствие наблюдать за собственным расстрелом!
Но такое поведение Огонька означает и другое — действует он втайне от Прохора, поскольку невозможно было представить, чтобы авторитет дал приказ ликвидировать Советника, предварительно не допросив его. Да и сам характер боевой акции говорил о том, что это — чистой воды импровизация.
И значит, у Советника появился шанс не только восстановить свой прежний высокий статус в группировке, но даже поднять его. Для этого надо просто сдать Огонька Прохору — мол, его телохранитель пронюхал, где общак, и хочет самолично пригреть его.
Так, конечно, и следует поступить, тем более что соревноваться с балаковским палачом в деле, где решают не столько мозги, сколько готовность в любой момент открыть огонь на поражение, бесполезно.
И тогда Окунь вернется к обычной жизни с размеренным, привычным распорядком дня: утренняя пробежка, неспешная беседа с матерью о его служебных успехах в российско-американской компании, рабочий день в балаковском офисе, где он занимается исключительно юридическими проблемами и решает чисто интеллектуальные задачи, вечер с тренажерами и телевизором и хорошая книга на ночь.
И за все это Советник еще и получает очень неплохие деньги!
Да, и надо, пожалуй, как следует отдохнуть. Поехать наконец на какие-нибудь острова. Он так давно не купался в море, ведь каждый день нужно было посещать мать.
