Анатоль Имерманис - Смерть под зонтом
– Он уже и так весьма недалек от больничной палаты, – сказал я. – Не думаю, что ему в ближайшее время захочется читать журналы.
– Жаль, очень жаль, – казалось, Хуго Александер весьма опечален, хотя отнюдь не из-за плохого состояния здоровья Ионатана Крюдешанка. – Но рано или поздно он все-таки ознакомится с заключением профессора Петерсена, и тогда от него останется лишь горсточка пыли.
– Если он такой фанатик, сомневаюсь, сумеет ли какой-то профессор поколебать его убеждения, – сказал я, пытаясь умерить оптимизм Хуго Александера.
Он действительно сник.
– Может быть, вы действительно правы, – признался он. – Не даром про таких сказано «Блаженны верующие…» Например, Пророк! Тот, по-моему, вообще не имеет привычки что-либо читать. Попробуй такому типу втолковать, что письма, хотя и являются исторической ценностью, все же подложны…
– Пророк тоже интересовался этими письмами? – спросил я.
– Еще как! Сегодня с утра снова пришел взглянуть на папирус. Даже похвастался, что почерк Иисуса Христа весьма напоминает его собственный. Пророк глядел на письма с таким вожделением, что я поспешил спрятать их в шкаф.
– От него вы так легко не избавитесь, – проворчал Дэрти. – Вам никто не говорил про его вторичный визит?
– Сегодня?
– Ну да. Примерно час тому назад. Я видел, как он довольно долго бродил под вашими окнами… – Взглянув на часы, Дэрти поправился. – Нет, пожалуй, прошло с тех пор уже часа два…
– Бродил под моими окнами?
– Вероятно, дожидался вашего приезда… Мне он тоже нанес визит… Честно говоря, – Дэрти задумался, – сейчас я вовсе не уверен, в ком он больше заинтересован: в вас или во мне.
Я опять зевнул, на сей раз так громко, что даже Хуго Александер не преминул это заметить.
– Ради бога, извините, – он проворно встал. – Так хотелось поделиться с кем-то своей радостью. Все! Все! Я уже ухожу. Спокойной ночи, господа!
Хуго Александер убежал, в спешке забыв на моей кровати свой журнал.
Несмотря на усталость, я все-таки решил сначала освежиться под душем. Обычно это обеспечивает мне крепкий сон. Прошлую ночь я провел довольно тревожно. У меня были основания опасаться, что еще одна такая ночь, и я буду чувствовать себя совсем разбитым.
Когда я вернулся из ванной, Дэрти уже сидел в пижаме на кровати.
– Так хочется спать, что просто мочи нет, – признался он, прикрывая ладонью зевающий рот. – Я пытался пробежать глазами эту профессорскую премудрость и в результате сэкономил снотворное.
– Берите! – он протянул мне свернутый в трубочку журнал.
Я наклонился, чтобы взять журнал. Внезапно я почувствовал, что от пальцев Оливера Дэрти исходит какой-то смутно знакомый мне аромат. Ну, конечно же! Это были любимые духи Теи Кильсеймур – «Пармская фиалка».
Я остановился, как вкопанный.
– Ты сейчас выглядишь как человек, которому на голову свалился книжный шкаф с полным собранием сочинений всех классиков от Гомера до Генри Миллера, – съязвил Дэрти. – Что с тобой?
– Со мной? Абсолютно ничего! Зато что-то произошло с тобой! – эти необдуманные слова вырвались у меня помимо воли.
– Ты выражаешься настолько непонятно, что придется прибегнуть к помощи словаря, – Дэрти продолжал ухмыляться.
– В этой комнате только что побывала Tea Кильсеймур! – заявил я.
– Tea? – Дэрти казался удивленным.
– Если хочешь, называй ее подлинным именем! – я продолжал атаку. – Я утверждаю, что в этой комнате только что побывала Анжелика Големба!
– Эта… – Дэрти передернулся. – Ты что, ополоумел? Чтобы я после того, как она с Альбертом… – он внезапно оборвал себя, смерив меня испытующим взглядом.
Голос Дэрти звучал настолько убежденно, что я чуть не поверил ему.
– Ну, в таком случае, тут побывала какая-нибудь другая женщина, – пробормотал я.
– За какое время?
– Пока я принимал душ.
– Женщина? – Дэрти зло рассмеялся. – За кого ты меня принимаешь? После всей этой каши чтобы я еще путался с какими-то женщинами?! Я не кретин.
– Значит, ты утверждаешь, что никакой женщины не было? В таком случае убедись сам, чем пахнут твои руки!
Дэрти так и сделал. Оказалось, что он удивлен не меньше меня.
– Ну, что? – спросил я с вызовом.
– Ты прав! – согласился он, затем добавил. – Это «Митсуко».
– Митсуко? Значит, так зовут твою гостью?
– Идиот! Это японская фирма, изготовляющая духи. Самым распространенным и популярным в нашей стране является «Пармская фиалка».
– Духи Теи Кильсеймур!
Я сейчас был почти уверен, что мои подозрения насчет визита Теи к Оливеру Дэрти не беспочвенны. Молчание Дэрти я расценивал в качестве подтверждения своей догадки.
Внезапно он разразился хохотом, сотрясшим стены комнаты.
– Я всегда считал тебя не слишком далеким человеком, но не подозревал, что ты патентованный идиот. Это такой юмор, что даже ангелы надорвали бы себе животики… Ты действительно поверил, будто меня тайком посетила Tea? Наверняка для того, чтобы наконец раскрыть, где спрятана добыча? В этом смысле не могу тебе ничем помочь, но зато…
Дэрти поперхнулся от хохота, затем продолжал:
– Вместо того, чтобы лупить на меня свои бельма, полистай-ка лучше оставленный Хуго Александером журнал. А я за это время отправлюсь в ванную почистить зубы.
– Хватит меня разыгрывать, – я сердито ухватил его за плечо. – Сначала объясни…
– Погоди, пока я вернусь, – у Оливера Дэрти уже не было сил хохотать, теперь он лишь тоненько хихикал. – Готов поспорить, что к моменту моего возвращения от тебя также будет нести излюбленными духами Теи Кильсеймур.
Пока Дэрти чистил зубы или же прикидывался, что делает это (поскольку половина из них были золотыми, лучше всего для этой цели годилась бы не паста, а средство для чистки благородных металлов – «Лампа Алладина»), я успел бегло ознакомиться со статьей профессора Петерсена.
И продолжал листать журнал. Следующую страницу занимала реклама фирмы «Элегантность». На левом изображении демонстрировалась красотка в колготках, с обнаженной верхней половиной тела, вид которой портили слишком уж плоские груди. Справа была изображена та же красотка, на сей раз с весьма пышными грудями.
Набранный мелким шрифтом текст пояснял, какой товар рекламируется: «Вы, должно быть, готовы поспорить, что причиной этой удивительной метаморфозы является инъекция парафина или специальная операция. В этом случае вы проиграли пари. Такой эффект доступен каждой женщине, которая приобретет наши абсолютно естественные, крепящиеся при помощи присосок, каучуковые груди „Элегантность“.
На следующей странице я обнаружил упомянутое Оливером Дэрти имя «Митсуко». Оно красовалось под фотографией окрашенного в сиреневый цвет флакона с духами. Текст носил на себе явный дух аристократизма, поскольку ограничивался двумя словами «Пармская фиалка».
Вошел улыбающийся Дэрти.
– Ну как, явилась к тебе Tea Кильсеймур?
Не дождавшись ответа, он наклонился к моей руке и обнюхал пальцы:
– Ничего другого и не следовало ожидать от такого робкого любовника. Ты, как я замечаю, избегаешь прямого контакта. Смелее! Смелее!
Внезапно, схватив мою руку, он вплотную прижал ее к изображению флакона.
И – представьте себе! – моя ладонь действительно начала испускать благоухание подобно цветочной грядке.
Довольный удачным розыгрышем, Дэрти снова разразился безудержным хохотом. Откашлявшись, он, по-прежнему хихикая и даже всхлипывая от смеха, поведал мне секреты своей бывшей профессии.
– Я в свое время ведь рассказывал тебе, что как-то специализировался на производстве духов. Правда, используя краденые рецепты, но качество от этого не страдало. А что касается привлечения покупателей, то другим, более крупным фабрикантам, есть чему поучиться у меня. Вот один из трюков, – продолжал он, явно любуясь собой. – Ты когда-либо читал о таком приеме: во время демонстрации фильма в относящиеся к сюжету кадры незаметно вставляются рекламные тексты. Текст мелькает на экране одну восьмидесятую долю секунды, так что зрением мы его как будто не улавливаем. В действительности, мы все-таки воспринимаем текст, но лишь неясно, то есть наше сознание не регистрирует его. Зато реклама незаметно для нас вкрадывается в подсознание. На следующий день мы, сами не понимая почему, бежим в магазин покупать какой-то новый сорт сигарет. Хотя до этого не имели ни малейшего понятия, что такие сигареты вообще существуют.
– Благодарю за исчерпывающую лекцию, – язвительно заметил я. – Но меня интересует конкретный запах.
– Сейчас объясню. Недаром я досконально изучил цирковые фокусы парфюмеров. Ну, так вот, одним из самых дорогих, зато эффективных приемов пользуется японская фирма «Митсуко». Мне рассказывали, что химик, первым открывший этот остроумный способ, получил изрядную сумму…
– Способ состоит в том, что… – уже догадавшись, в чем дело, я собирался было поделиться своей догадкой, но Дэрти попросту не дал мне раскрыть рта.
