Эдриан Маккинти - Барометр падает
Киллиан присел за стол. С улицы доносился детский смех. Из чайника пошел пар. Волосы на затылке Киллиана зашевелились, кожу пощипывало. Старые гадалки-пейви сказали бы, что так ощущает себя человек, которому начинает открываться будущее.
В это время нужно быть предельно бдительным и особенно внимательно следить за окружающим миром.
Завтрашние события просачиваются в настоящее.
— И что произошло… потом? — медленно и осторожно произнес Киллиан.
— Ну… — начала Рейчел — Киллиан внимательно следил, как она наливает обжигающе горячую воду в чашку. — Я принесла компьютер к себе, включила. Молоко, сахар?
— И то и другое.
Она налила в чашку молоко, положила ложку сахара и подала ему чай. Присела рядом на диван.
— Что потом? — поторопил ее Киллиан.
— Мы посмотрели «Историю игрушек». — Она поднесла чашку к губам.
Киллиан подождал, пока Рейчел сделает глоток, и, отпив из своей чашки, спросил:
— И все? Не понял…
Женщина встала, вышла и вернулась со стареньким ноутбуком. Положила его на стол и включила:
— Когда я уложила детей спать, решила найти «Солитер», а нашла вот это. — Рейчел подвела указатель мышки к видеофайлу. — Я выйду. Просмотрите, позовите меня.
Она щелкнула на значке и вышла из домика. Это было тошнотворное порно. Не профессиональное: вздрагивающая камера, грубый монтаж.
Мужчины занимались сексом с детьми. Девочкам было примерно по тринадцать-четырнадцать лет.
Что-то показалось Киллиану странным, и он не сразу понял, что именно его смутило, но потом догадался: у всех участников видео стрижки были по моде 1970-х.
— Ну и что? — крикнул он Рейчел.
— Смотрите-смотрите, — ответила она из-за двери.
А фильм продолжался. Вот появились кадры, где шестеро мужчин по очереди насилуют белокурую девочку с отсутствующим взглядом. Кто-то держал табличку: «Крутая групповуха!».
Некоторых мужчин Киллиан узнал. Один — Дермид Макканн, тот самый Макканн, легендарный главарь боевиков, бывший командир ИРА, сейчас — министр в новом правительстве Ирландии. Это был чрезвычайно важный человек, он встречался с президентом Обамой и премьер-министром Камероном, именно он в 2009 году осудил теракты, устроенные Настоящей ИРА, обезопасив таким образом страну от ответных терактов лоялистов и предотвратив крах процесса установления мира и новую гражданскую войну. Еще один из извращенцев теперь был известным судьей Верховного суда. Еще один выродок теперь диктор Би-би-си. Мерзавцем, держащим камеру — его лицо ненадолго отразилось в зеркале, — был Ричард Коултер. А в самом последнем кадре омерзительного фильма мелькнул… Том Эйкел.
14. Долгое прощание
Марков был доволен собой. Ясно, что Киллиан — Берни узнал это имя от Майкла Форсайта — не собирался вызывать легавых после того случая на ферме. Никому не выгодно, если мистер Коултер окажется замешан в этом инциденте. Пусть пилеры думают, что они расследуют неудачное ограбление или что-то в этом роде.
В каком-то смысле он был даже благодарен Киллиану.
И еще его порадовало, что действия Киллиана настолько очевидны и их легко просчитать.
Его методы устарели лет на двадцать.
План Киллиана провалился, как только Марков сел за руль.
Марков выписался из отеля в половине седьмого. Стоило ему повернуть ключ в замке зажигания, он сразу понял, что с двигателем «поработали». Проверил выхлопную трубу, чтобы убедиться, что туда ничего не забили, а после двадцатиминутного осмотра двигателя обнаружил подрезанные провода.
Поблизости по стоянке бродил тощий рыжеволосый парнишка, по виду которого нетрудно было догадаться о его намерениях.
Бандит подбежал к парню и направил на него револьвер. Подросток раскололся сразу же.
Марков выслушал рассказ мальчишки: частный детектив… краденая машина… ждать тебя… следить за тобой… позвонить ему, когда ты уедешь.
Парень сдал Киллиана без денег, но Марков все равно дал ему двести фунтов.
— Идешь со мной, — скомандовал он.
Дальше все было на удивление просто.
До чего ж доверчивая страна! Это тебе не США, где у всех оружие, в каждой машине сигнализация и повсюду легавые и камеры.
Маркову представилось, что он перенесся из 2000-х в 1950-е.
На автостоянке ему приглянулась «тойота-камри» 2008 года. Он вырезал отверстие в окне, открыл дверь, сел, сорвал пластиковую крышку с рулевой колонки, закоротил провода и подъехал к парню:
— Далеко до Дервиш-Айленд?
— Думаю, часа полтора, — предположил пацан.
— Замечательно, сделаем так… Ждешь до девяти, а потом звонишь, как тебе было велено. Скажешь, что я только что выехал.
— Заметано.
— Когда звонишь?
— В девять.
— Молодец. Но если ты обманешь меня или попытаешься подставить, я тебя из-под земли достану. Умирать ты будешь долго, обещаю.
На часах было семь утра. Куча времени, чтобы добраться до острова и застать Киллиана врасплох. Просто прорва времени. А парнишка сделает все, как надо, благодаря деньгам и угрозе.
Бедный старый Киллиан.
Вот какова цена старости, медлительности и глупости.
Марков доехал до автосервиса, купил карту, сандвич и низкокалорийную кока-колу.
Пока служащий заправлял машину, Марков постучал о бетон резиновым мячиком. Было холодно, шел мелкий дождик, но Марков был в кожаной куртке поверх футболки и джинсах.
С ним все было в порядке.
Он чувствовал себя хорошо.
Заплатив за бензин пять фунтов, Марков выехал из Эннискиллена и поехал на юг через болотистые леса.
Дождь припустил сильнее, и он включил дворники, а позже еще и фары: с озера Лох-Эрн наползал туман.
Поездка доставляла ему удовольствие.
Марков открыл окно, выключил магнитолу и телефон и вдохнул насыщенный влагой и чистотой воздух.
Ему здесь нравилось. Лас-Вегас выпивал из тебя все соки, изматывал. Когда сошли на нет первоначальные восторги, ни он, ни Марина, ни кто-либо из местных даже на пушечный выстрел не приближались к Стрип.
А в Ирландии можно осесть, когда он отойдет от дел.
Отец Марины происходил из поволжских немцев и только недавно переехал в Берлин. При его помощи они, возможно, сумели бы получить немецкое гражданство, а имея немецкое гражданство, они могли жить в Евросоюзе где угодно.
Наверное…
Посмотрим…
Несколько раз Марков сверялся по карте и, не плутая, дохал до Нижнего Лох-Эрн и легко нашел Дервиш-Айленд.
Подъехав к автостоянке рядом с паромной переправой, Марков увидел, что машина, которую угнал Киллиан, по-прежнему стоит на месте.
Тот самый старый «мерседес», о котором говорил парень.
Да-а…
Он припарковался. Теперь на стоянке было две машины. И ни одного человека вокруг.
К причалу прижалась плоскодонка, командира доблестного парома видно не было. Если бы это было в России, Марков предположил бы, что пьяный паромщик валяется где-то под кустом, а в Америке — что отлучился отметить один из столь любимых там праздников.
Марков разъединил проводки, и двигатель машины заглох.
Он захлопнул дверь машины и потянулся.
Полной грудью вдохнул холодный, влажный, насыщенный кислородом воздух.
Эх, хорошо!
Подошел к парому.
На штурвале висела табличка: «Вернусь через 15 минут».
Марков улыбнулся. Здесь он находился уже минут десять.
Но какое это имело значение?
Киллиан и женщина с детьми никуда не денутся. Если только не решат вплавь добраться до другого берега.
Он вернулся к «тойоте», заглянул внутрь, достал телефон, включил его и, определив время в Вегасе, позвонил Берни.
— Привет, — поздоровался Марков.
— Слушай, я никак не мог до тебя дозвониться! — закричал Берни, он был на грани срыва.
— Я отключал телефон.
— Ты с ума сошел, приятель, тут такое серьезное дело!
Марков вспомнил о трупах на ферме.
— Полиция? — спросил он по-русски.
— Слушай, у тебя есть возможность поговорить спокойно? — Берни тоже перешел на русский.
— Нет. Говори давай, что случилось?
— В Ирландии в прослушках есть возможность перевода. Сейчас тебе на электронку письмо скину.
— У меня под рукой нет компьютера.
— А с «айфоном» что?
— Не взял. Ты же сказал, он тут работать не будет, сам посоветовал в аэропорту телефон купить.
— Черт!
— Короче, в чем дело? Что-то с Мариной? С ней все в порядке?
— Все нормально. Это из-за работы. Господи… В общем, тебе нужен напарник, помощник… называй как хочешь. Ты делаешь свою работу, а всем прочим занимается кто-то другой…
— Ты объяснишь, что происходит?!
Берни собрался с мыслями:
— Так, ты где сейчас?
— Неподалеку от острова. Женщина на острове. Я стою у паромной переправы. Короче, я на месте.
