Андрей Бадин - Малолетка

— По какой? — удивилась медсестра.

— А вот по какой, — Демин поднял указательный палец, затем встал со стула и вдруг пошатнулся, осел и плюхнулся на паркетный пол. Алексей удивленно взглянул на обескураженную Нину, вскочил и бросился к другу. Он наклонился над Витьком, но вдруг перед глазами у него все поплыло, голова закружилась, он качнулся, потерял сознание и упал на паркет рядом с другом.

— Вот так, — с улыбкой произнесла красавица Нина и, вульгарно раскинувшись в кресле, закинула свою длинную, загорелую ногу на сервированный стол.

Она посидела так с минуту, посмотрела на свои покрытые заморским лаком ногти, а потом встала, подошла к парням и поочередно ткнула каждого пяткой в бок.

— Спят беспробудным сном, будто сурки в норке, — довольно добавила медсестра и направилась в спальню.

Там она проверила, спят ли дети, и, убедившись, что те видят уже десятый сон, вынула из-под кровати сумку с деньгами и двинулась в гостиную. Там она устало развалилась в большом кожаном кресле, открыла «молнию» на сумке и взглянула на толстые пачки стодолларовых купюр. Затем взяла с низкого журнального столика трубку радиотелефона, набрала номер и стала ждать.

Глава 14

— Как вы, козлы, могли его упустить? — громыхал взбешенный Герман.

Фома, Газила и Клещ стояли перед ним навытяжку, а он, будто Наполеон Бонапарт, расхаживал перед ними, как перед своим опростоволосившимся войском. Ему только треугольной шляпы, высоких сапог и сабли не хватало.

— Кто мне объяснит, что произошло? — гремел его зычный бас в стенах пустого, ночного здания.

— Он сбежал, вот что произошло, — только и сказал Фома.

— Я вижу, что он сбежал, а как?

— У него не было на руках наручников, — добавил Газила, а Клещ утвердительно кивнул.

— Как он снял специальные американские наручники из прочной стали? Порвал, что ли?

— У него браслеты на запястьях остались, а цепь оказалась перекусанной, — Фома пошатывался после сильного удара в челюсть. Впрочем, качало и Газилу с Клещом. Им тоже досталось от Лехи.

— Я точно помню, что цепь была разорвана.

— Чем он ее перекусил, зубами, что ли? — ругался босс.

— Наверно, Катька Репутатская ему кусачки принесла или пассатижи, — предположил бригадир.

— С какой стати дочь Репы станет ему помогать? — Герман удивленно взглянул на Фому.

— Я не знаю, с какой стати, может, они скорешились, но он без нее из здания не уходил. Он, когда меня в плен взял, несколько минут плутал по коридорам и залам, искал чего-то. Я думал, он выход ищет, но мы мимо двери два раза прошли, а на улицу не вышли. Значит, он Катьку искал. А после того, как она его из темноты окликнула, он мне влепил и… Дальше я не знаю, что было.

— Они вдвоем сбежали, потому что Катьки тоже нет, — добавил Герман.

— Вы же видели запись — она сама показала, где у ее отца сейф, и сама открыла его. — Фома погладил рукой ноющую, плохо двигающуюся челюсть.

— Почему она помогает тем, кто ее в плен захватил, а не нам? — задумался босс.

— Я слышал про «швейцарский или шведский синдром», точно не помню как он там называется, — начал объяснять бригадир, — это когда заложники начинают сочувствовать своим захватчикам. У них от страха «крыша едет», вот они и начинают им помогать. А она ребенок, дитя, и потом, ты же видел, как с ней Репа обращается. Он ее по щекам хлещет, бьет, а террористы, видно, к ребенку «ключик» подобрали и пользуются.

— К тому же у этого Демина дочь того же возраста, что и Катька, и смертельно больна. Вот Репутатская ей и симпатизирует. — Герман сел в кресло, а бойцы продолжали стоять как столбы. — Зря мы ввязались в это дело, чует мое сердце, добром оно для нас не кончится, — босс покачал головой.

— Надо довести его до конца и отомстить…

— Коновалов, Алексей Алексеевич Коновалов его зовут, — Герман взял трубку и позвонил домой своему другу полковнику МУРа Жабову. Было семь часов утра.

Ответа долго не было, но наконец на том конце линии заспанный голос произнес:

— Да. Полковник Жабов слушает.

— Николай Степанович, это Герман, здравствуйте. Извините, что в такой ранний час, но дело безотлагательное.

— Да, Герман, я весь внимание, — промямлил тот.

— Мне нужно срочно узнать про некоего господина все.

— Что все?

— Всю имеющуюся у вас информацию. Кто он, где родился, чем занимается и т. д. и т. п.

— У вас есть его имя, фамилия? — спросил полковник.

— Коновалов Алексей Алексеевич, — Герман открыл паспорт Алексея и зачитал данные.

— Так у вас вроде все имеется, — удивился полковник.

— Мне надо знать, имеется ли на него что-нибудь в вашем архиве. Где он работает, чем занимается, сидел или нет. В общем, все, что у вас есть.

— Понял, сделаю. Кстати, Герман, может быть, у вас появились какие-нибудь данные о гибели ваших парней? — вдруг спросил его полковник.

Герман на секунду замолчал. Он понял, что муровец — хитрый лис, подозревает, что информация на Коновалова ему нужна в связи с убийством его бойцов.

— Информация у меня скоро будет, и я вам позднее сообщу некоторые детали.

— Хорошо, — ответил недовольный полковник, — как только я что-то узнаю, то вам позвоню.

Сонный Жабов положил телефон на стол и закрыл глаза.

«Мафиознику срочно нужны «наводки», это хорошо, это предвещает хороший куш. Куплю себе новый автомобиль, — думал он. — Герман что-то знает про разборки с его парнями, но молчит. Хрен с ним, его же люди погибли, лишь бы заплатил». — Сон навалился на честного служителя закона, и он погрузился в царство Морфея.

— Мент, козел, допытывался о нашем деле, — злился Герман.

— Пошли его ко всем чертям, — посоветовал Фома.

— Естественно, деньги в зубы и будет молчать как рыба — иначе грохнем. — Он встал и пошел по комнате. — Веник не звонит. Как только амбал сбежал, я ему дал команду задержать Демина и его дочку, но, видимо, что-то произошло, раз он молчит.

— Наверное, он не смог это сделать, — покачал головой бригадир.

— Демин — это не Коновалов, его-то можно было в одиночку сцапать. К тому же у Веника пистолет под мышкой.

— Что-то произошло.

Вдруг раздался звонок. Герман бросился к столу, схватил трубку.

— Да, — рявкнул он.

— Дорогой мой пупсик, — ласково промурлыкал в трубке приятный женский голос. — Это я, твой мотылек.

— Привет, — облегченно ответил босс.

— Твое задание выполнено, и все эти, как ты их называешь, очень опасные террористы, как колотые дрова, валяются на кухне. Я их перехитрила и уделала в три секунды, не то что твои лихие, хваленые «крутые кулаки». Их девочки спят в спальне и ни о чем не подозревают.

— Молодец, Лиличка, люблю тебя, — Герман весело подмигнул удивленным братанам.

— Но был один инцидент. Твой отмороженный бандит, водитель джипа, чуть меня не пристрелил.

Она также рассказала, как Алексей Коновалов спас ей жизнь.

— Ладно, я с Веником разберусь, — пообещал Герман, — мы к тебе выезжаем, а ты будь поосторожней, — напоследок предупредил он. — От амбала ничего хорошего не жди.

— Он спит как неоперившийся птенец в гнезде, его можно даже в зад оттрахать — он не проснется, — самонадеянно заверила Лиля, она же медсестра Нина, и повесила трубку.

Лилия Шманцдорф была любовницей Германа, и именно ей он поручил секретное задание — устроиться в госпиталь медсестрой и пару дней побыть рядом со Светланой Деминой. Герман хотел вернуть себе украденные деньги и заодно разобраться с обидчиками — Алексеем и Виктором. Бандитский босс никому не прощал оскорблений и жестоко за них мстил.

Так и случилось. Лиля втерлась в доверие к Светлане и путешествовала вместе с ней сначала до офиса «крутых кулаков», затем обратно в госпиталь и далее к себе на квартиру. Именно в ее роскошных, подаренных Германом апартаментах находились Алексей, Виктор, Катя и Света.

Фома знал о секретном плане Германа, он был знаком с Лилей и в «Навигаторе» разыгрывал комедию. Герман также блефовал, когда сообщил Алексею о том, что у него сел аккумулятор в рации. Все это было частью его плана по возвращению пропавших денег. Он хотел прикарманить двести тысяч долларов и Альфреду Репутатскому об этом не сообщать.

Герману было наплевать на больную дочку Виктора, на умирающих в больнице детей, он думал только о деньгах и о своем подпорченном имидже крутого мафиозного авторитета. Он не собирался никого отпускать в США, он юлил, играл, блефовал с единственной целью — заполучить обратно деньги Репутатского. И Фома помогал ему в этом. Не было бы Лилии-Нины, Герман никогда бы не отпустил из офиса Виктора Демина и его дочь, а так он на сто процентов был убежден, что его проверенная в деле дама выполнит приказ.

— Собирайтесь, едем к Лильке, — рявкнул он и встал. — И возьмите с собой всех имеющихся в наличии бойцов. Всех! Хватит им штаны протирать.