Аптекарь сатаны - Виталий Михайлович Егоров
– Сам не знаю, пусть порыщет по отделам милиции.
– Хорошо, сделаю.
– Меня тоже могут арестовать. Пусть адвокат отслеживает ситуацию.
– Интересно, кто же на этот раз будет «адвокатом дьявола»? – в задумчивости проговорил Чижов, передавая сводку молодому оперу: – На, прочитай. Речь идет о человеке, который у Лешего исполняет роль службы безопасности, или, как они говорят про себя, гестапо.
Через пятнадцать минут Леший уже разговаривал со Шлаковым:
– Здравия желаю!
– Какого черта?! Посмотри на часы, уже ночь!
– Дело срочное! Моих людей «мусора» похитили, прокурорское бы реагирование осуществить.
– Ты с ума сошел! Какое реагирование – уже ночь, скоро утро! Никуда твои люди не денутся, утром разберемся.
– Утром меня могут арестовать! Отреагируйте, пожалуйста!
– Утром, только утром… Позвони от моего имени прокурору города, пусть проверит.
– Хе-хе, – усмехнулся Чижов, протягивая документ оперативнику. – Ненадежная у него прокурорская «крыша». Та-а-ак, ждем следующих звонков. Неужели позвонит прокурору города?
Прокурор города Ефремов был назначен совсем недавно, но уже успел вступить в неделовые связи с Лешим, постоянно клянча у него мелкие услуги.
Леший не заставил себя долго ждать. Он посреди ночи поднял прокурора с постели:
– Здравия желаю, Петр Васильевич! Андрей Евграфович велел вам помочь мне – милиционеры похитили моих людей, а меня хотят арестовать. Прошу прокурорского реагирования.
– Сейчас же ночь, до утра не терпит?
– Нет, утром меня арестуют.
– Успокойся и подожди до утра. Утром потребую от милиции все дела по твоим работникам, изучу, только потом скажу свое решение.
– …если меня к этому времени не арестуют.
– Не бойся, не арестуют.
– Ага, не арестуют! – ухмыльнулся оперативник. – Как бы не так, утречком будешь сидеть как миленький в клетке.
Наступила очередь Аишкина:
– Батя, доброй ночи!
– Какого **я «доброй ночи»?! Что у тебя опять приключилось, что не даешь человеку выспаться?
– Меня хотят арестовать! Помоги!
– То есть как арестовать? Кто?!
– Тот опер, о котором мы говорили. Надо было его раньше кончать! Вы говорили насчет него с Яховым?
– Нет, не успел. А когда с арестом выйдут на нас?
– Думаю, что уже завтра.
– Хорошо, я буду контролировать, чтобы отказали в аресте. Давай, до утра.
– Контролер чертов! – выругался Чижов. – Арест Лешего уже не в твоей компетенции!
Далее Леший разговаривал с каким-то врачом:
– Мне бы вернуться обратно в больницу – нога разболелась.
– А зачем было торопиться? Надо было до конца лежать.
– Видишь, как получилось…
– Ладно, утром поступай обратно.
– Нет, мне надо сейчас же.
– А к чему такая срочность?
– Непредвиденные обстоятельства. Еще прошу, чтобы мне выдали справку о том, что в местах лишения свободы я содержаться не могу.
– Тебя хотят арестовать?
– Да.
– Тогда не знаю… Опасно, могут самого захомутать за фиктивную справку… Хорошо, можешь ложиться прямо сейчас, а там посмотрим по обстоятельствам.
– Если ты не дурак, то не выдашь такую справку, – проговорил сыщик, мысленно обращаясь к неизвестному эскулапу. – Комиссионно опровергнем твою филькину грамоту, и поминай как звали. В лучшем случае вылетишь только с работы.
Суходобреев был крайне недоволен ночным звонком:
– Леший, тебе делать нечего, как звонить по ночам?!
– Если меня арестуют, неприятности могут быть и у вас.
– Ты что, шантажируешь меня?
– Нет, предупреждаю. Подтвердите, что знак я получил заслуженно, иначе могут быть неприятности.
– Ну и иди со своими неприятностями!
– Вот тварь! – выругался Чижов. – Быстро забыл своего дружка!
Не забыл Леший и Игнатьева.
– Игорь Николаевич, нужна помощь! Меня хотят арестовать!
– За что? За возврат водительских удостоверений?
– Нет! За поджог!
– От меня что требуется?
– Меня же арестуют!
– Позвони Мамаше, пусть она решает – арест не в моей компетенции.
Наконец Леший, очевидно, от безысходности, позвонил Бедовой.
– Эльвира Модестовна, доброй ночи!
– Что случилось?
– Помогите. Забудем старые обиды…
– Что случилось, спрашиваю?
– Меня хотят арестовать!
– При чем тут я?
– Но в вашей же власти…
– Ничего не знаю!
– Бросила трубку, – удовлетворенно проговорил сыщик, заговорщически толкнув локтем сидящего рядом сыщика. – Это называется: «Я тебя породила, я тебя и убью!»
– Олег Иванович, – впечатленно проговорил молодой оперативник, закончив с последней сводкой. – Если бы это случилось не с нами, я бы никогда не поверил, что такое возможно.
– Привыкай, – улыбнулся ему умудренный сыщик. – Впереди у тебя будут и не такие приключения.
– Вряд ли, – покачал головой молодой оперативник. – Не повторяется такое никогда…
– Ну ты сейчас запоешь у меня стихами, – улыбнулся Чижов начинающему оперативнику. – Коррупция – она и в Африке коррупция, искоренить ее невозможно, на твой век тоже хватит.
Под утро пришли сыщики, которые следили за передвижениями Лешего, и доложили:
– Олег Иванович, фигурант после милиции приехал домой, посидел часика три, а затем поехал в больницу. Мы потихоньку узнали в приемной – он снова залег.
– Отлично, зверь залег! – хлопнул в ладони Чижов. – Капкан захлопнулся, теперь возьмем его прямо на больничной койке! А теперь все отдыхать, утром нас ждут великие дела!
Чижов направился к двери и вдруг грудью почувствовал тепло, исходящее от железной пластины. «Отец, все путем!» – мысленно отчитался он перед родным человеком.
6
Утром сыщики пришли за Лешим в больницу. Увидев их, преступник запричитал:
– Люди, смотрите, что вытворяет милиция! Больного человека увозят в тюрьму! Смотрите и запоминайте: я честный предприниматель и меценат, который попал под жернова репрессии! Тридцатые годы возвращаются!
Больные, сгрудившись возле сестринской комнаты, не проронили ни слова – за эти дни они прекрасно поняли, что из себя представляет этот самодовольный, беспредельно наглый и циничный пациент, раздавший всем врачам и сестрам детские новогодние подарки с подмороженными яблоками.
Как и ожидалось, Леший отказался признавать свою вину. Сидя в кабинете у следователя, он незаметно расковыривал свои раны от ожогов и щелчком пальца разбрызгивал кровь по стене (позже он попытается представить эту кровь как результат избиения его милиционерами).
Скандал случился со спиртным, которое преступник попробовал первый раз в жизни. Он потребовал у следователя лист бумаги, чтобы написать жалобу на имя прокурора. Следователь посадил его за свой стол и немного отвлекся. За день до этого он приехал из московской командировки, где ему передали презент для его начальника в виде дорогущего виски в литровой бутылке. Эту бутылку он поставил под стол, ожидая удобного случая, чтобы занести руководителю. Леший нащупал под столом бутылку, а затем, не будучи дураком, опустошил половину, вмиг превратившись в пьяную обезьяну (позже Леший пожалуется, что ему в рот заливали спирт). Растяпе-следователю пришлось долго отписываться в свое оправдание, он получил взбучку и от Чижова, который не раз предупреждал его о коварстве Лешего, а его начальник был крайне недоволен, что ему не донесли подарок от московских друзей.
Днем Чижову позвонил Шлаков:
– Олег
