Борис Пугачев - Дуэль с собой
Выйдя из Госснаба, Родик впервые в жизни задумался о несостоятельности советской империи, в которой первый человек по снабжению ничего не может сделать для этого снабжения. Вспомнилось предостережение Абдужаллола… Все существо Родика почувствовало опасность, предотвратить которую было не в его силах. «Похоже, незыблемая скала социализма дала трещину. Как бы она не превратилась в песок пустыни. Один раз подобная скала в нашей истории рушилась. Многих придавила. Похоже, философия о спиралевидном развитии для нас подтверждается. В таком случае можно только готовиться принять испытания. Да и то не ясно как. По кривой дороге вперед не видать», — размышлял он, садясь в машину и заводя мотор.
От этих сравнений настроение Родика испортилось окончательно, и он решил больше сегодня ничем не заниматься, а поехать домой и в одиночестве что-нибудь почитать.
Не успел Родик раздеться, как зазвонил телефон. Это был Абдужаллол. После обмена приветствиями он сообщил, что по Родиковой проблеме все прояснилось. Родик, еще находясь в подавленном состоянии, только спросил, можно ли узнать подробности. Услышав, что подробности будут послезавтра, когда Абдужаллол прилетит в Москву, пообещал его встретить в аэропорту и заказать за свой счет шикарный номер в гостинице. Зная, что Абдужаллол начнет возражать, быстро пробурчал слова прощания и разъединил линию.
Самолет прибыл по расписанию, и вскоре среди пестрой толпы Родик увидел друга. В одной руке тот нес портфель, а в другой — огромную желто-зеленую дыню.
— Салом, дорогой. Как дела, как здоровье? — еще издалека начал приветствовать Абдужаллол. — Оля передает тебе большой привет и вот — прислала дыню и еще что-то. Бери, сам носи, я с ней уже намучился.
— Как я рад тебя видеть! — обнимая Абдужаллола, совершенно искренне воскликнул Родик. — Как у тебя дела, как на службе?
— Отчасти благодаря тебе на службе нас хвалят.
— Слушай, я заказал столик в «Метрополе». Заедешь в гостиницу или сразу поедем обедать?
— Давай, сразу поедем, а потом ты меня отвезешь в гостиницу. Буду отдыхать. Завтра меня пытают «на ковре». Надо быть в форме. Беседа мне предстоит очень важная.
— На завтра на вечер ничего не планируй, жена два дня в отгулах. Наготовила массу вкусного. Заодно и потреплемся без свидетелей.
— Хоп, буду очень рад. Давай, сделаю плов?
— Отказать тебе не имею сил. Все компоненты подготовлю. Окса привезла зиру, барбарис и еще какие-то специи. Баранину не обещаю, а говядину возьму у своего мясника.
— Хорошо. Только с рисом не морочьтесь, я сам куплю подходящий…
За разговором доехали до Каменного моста. День был яркий, солнечный. Купола Кремля переливались золотыми отблесками. Родик невольно залюбовался знакомой с детства, но каждый раз поражающей мощью и величием картиной.
— Абдужаллол, посмотри, красота какая…
— Да, Родик, очень красиво. У всех народов есть великая культура и ее памятники. Только не у таджиков. Что в Душанбе показать можно? Даже мечети приличной нет, а ведь древнейший народ, персидская цивилизация. Спроси школьника про Бухару или Самарканд — скажут «памятник великой узбекской культуры», а ведь это таджикские города…
— Надо было лучше угощать Сталина, — пошутил Родик. — Он, глядишь, Бухару бы вам и прирезал. Не грусти, природа у вас неповторимая, люди прекрасные, а здания построите. Новое тысячелетие на носу.
— Политик из тебя, Родик, никудышный. Мы ведь можем и не дожить до нового тысячелетия. Перережем, как в Карабахе, друг друга, и кончится спор о культурах таджиков и узбеков, не говоря уже о великом советском народе.
— Ты совсем стал пессимистом. Слава Всевышнему, что не националистом. Вылезай — приехали. Когда еще в «Метрополе» обедать будешь? Это привилегия избранных. Шучу…
Входная дверь в ресторан была, как обычно, заперта. Родик уверенно постучал. Дверь приоткрылась, и мужчина в ливрее подобострастно улыбнулся:
— Родион Иванович, приветствуем вас, проходите, рады видеть.
— Вот друга из Таджикистана пригласил. Давно обещал. Он у вас никогда не был, — протягивая руку с червонцем, сказал Родик.
Червонец как по волшебству исчез в ладони швейцара, гости же взамен получили еще одну дежурную улыбку. Вообще-то попасть в ресторан гостиницы «Метрополь» за червонец было трудно. Однако Родик мог приходить сюда в любое время и даже бесплатно. Его здесь почти все знали. Впервые он оказался в этом заведении на собственной свадьбе, которую устраивал друг семьи, работающий тогда главным санэпидемврачом Свердловского района. С тех пор Родик укрепил полезные связи. Организовал, уже не прибегая к посторонней помощи, еще несколько торжеств своим друзьям. Когда же появились деньги, начал посещать ресторан не реже раза в неделю, став его завсегдатаем. Ему нравились приглушенный свет, журчание фонтана, вышколенные официанты и спокойная публика. Единственным недостатком этого места являлась невозможность обсуждать что-либо серьезное. По мнению Родика, каждый столик здесь прослушивается, а предупредительный швейцар на входе — как минимум офицер КГБ. Однако это не смущало его. Родик следовал принципу «переходи реку смело, если знаешь брод». Абдужаллола же предупреждать было излишне — он лучше других понимал, что, где и кому можно говорить. Поэтому обед прошел в прекрасной атмосфере, которая устанавливается лишь между приятными друг другу людьми, ведущими малосодержательную дружескую беседу. Доставив Абдужаллола в гостиницу и выпив с ним несколько рюмок прихваченного из ресторана коньяка, Родик поехал домой, размышляя о том, насколько приятно состояние любопытного ожидания. Целый день его подмывало спросить Абдужаллола о развязке истории с кражей денег из сейфа, но он себя сдерживал. Абдужаллол же по каким-то соображениям — может, чтобы подразнить Родика, — даже в гостинице эту тему не поднимал.
Спокойные размышления прервал резкий свисток. Родик посмотрел в зеркало и увидел милиционера, машущего, вероятно ему, жезлом. Родик остановился, но выходить из машины, как это делало большинство советских людей, не стал, а только опустил боковое стекло. Милиционер подошел и представился инспектором ГАИ. Родик глянул на погоны и спросил: «Какие проблемы, капитан?» Этот способ обычно действовал безотказно — гаишник терялся и, как правило, козырнув, предлагал следовать дальше. Однако сейчас такое не сработало.
— Это у вас проблемы, — вежливо ответил инспектор. — Вы проехали на красный свет. Предъявите, пожалуйста, документы.
«Черт, — подумал Родик, — придется давать деньги. Я еще и пьяный».
Вложив в права червонец и техпаспорт, он отдал документы.
Гаишник пролистал их, потом попросил Родика показать аптечку и знак аварийной остановки.
Родик нехотя вышел, открыл багажник.
— Ага, — заметил инспектор, — вы, по-моему, пьяны. Будем производить экспертизу. Пройдемте ко мне в машину.
«Во, наглый, — подумал Родик, следуя за ним. — Мало ему червонца. Обычно больше трешки никто не дает, просто мелких купюр не оказалось».
Гаишник жезлом указал Родику на переднее сиденье. Садясь, тот заметил сзади еще одного сотрудника ГАИ с погонами сержанта. «Будем составлять акт», — сказал он. Родик молчал. Гаишники переглянулись, и капитан принялся объяснять, что ездить надо трезвым, на красный свет останавливаться… Родик прервал его:
— Ребята у меня сегодня хорошее настроение, друг приехал. Видели, дыня в машине на заднем сиденье? Лекции я сам читать умею и правила знаю. Вот вам еще червонец и отвяжитесь. Я тороплюсь. — Он одной рукой протянул купюру, а другой взялся за свои документы, которые капитан продолжал держать в руке. Обмен произошел мгновенно. Родик сунул документы в карман и вышел на дорогу.
— Стойте, — услышал он крик сидевшего на заднем сиденье сержанта. — Извините, дайте, пожалуйста, еще раз ваши документы.
— Вы что, беспредельщики? — обозлился Родик. — У меня больше денег нет, а если б и были — не дал бы, и так тройную таксу получили.
— Не волнуйтесь. Мы люди порядочные. Просто забыли в ваших правах свой гонорар.
Родик открыл права. Червонец действительно лежал на месте. Ситуация создалась комичная. Настроение улучшилось. Родик, улыбаясь, протянул червонец.
— Ладно, не держите зла, — извинился сержант и, помедлив, спросил: — Сами доедете или проводить?
— Проводи, сержант, а то, может, сегодня гаишный Новый год, — подтрунил Родик. — Тут ехать меньше десяти минут.
Вечером следующего дня на кухне красовался чугунный казан, специально когда-то привезенный из Душанбе для приготовления плова. Рядом с ним лежали морковка, лук, чеснок, мясо, пряности, подсолнечное масло. Не хватало только риса и Абдужаллола. Последний вскоре появился со свойственной ему пунктуальностью, наполнив приятной суетой и запахом принесенных роз маленькую Родикову квартиру. Не спрашивая разрешения, он сразу прошествовал на кухню, осмотрел посуду и продукты и одобрительно кивнул. Родик, Лена и Наташа стояли рядом и ждали распоряжений.
