Владимир Колычев - Отступники

– А как мне решить?

– Отпусти меня, пожалуйста, – жалобно попросила она.

Не было больше гордости в этой величественной красавице, но Игорь не мог ее за это осуждать. Она же не мужчина, который должен быть сильным.

– Опустить? Думаешь, это поможет?.. Ну, может, в чем-то и поможет, – глумливо усмехнулся Сантос.

Он плотно обвил рукой ее талию, оторвал от колонны и повел на второй этаж. Лика следовала за ним неохотно, по принуждению, но ведь шла. И позволила увести себя в спальню, откуда вскоре донеслись отнюдь не страдальческие стоны…

Сантос взял под себя и сам дом, и его красивую хозяйку. Он был не прочь поселиться в этом доме, но своим жильем его объявлять не стал. Он сказал, что в доме будет размещаться штаб-квартира бригады, и весь первый этаж отдал в распоряжение братвы. А второй этаж и мансарду оставил за собой. И первую свою ночь этом доме он провел в спальне, и вместе с Ликой.

Прекрасная вдова никуда не уехала, она осталась ублажать Сантоса. И вряд ли она согласилась на это по доброй воле. Сантос взял ее на испуг, и это можно было расценивать как насилие. Впрочем, Игорь постарался отогнать от себя эту мысль.

Глава 22

Злиться можно искренне, до лютого бешенства, а можно – фальшиво, с каким-то мазохическим удовольствием в душе. Сантос застал свою Карину в постели с другим, с охранником, которого он сам же к ней и приставил. Это взбесило его, но при этом в нем угадывалось злорадство. Как будто он сам срежиссировал этот спектакль, который оказался на редкость удачным. Курносый охранник в ужасе, Карина в трансе. Она, казалось, не понимала, что происходит. И на парня смотрела, вопрошая у него, как он оказался в ее постели. Казалось, она вот-вот расплачется. Но Сантос ворвался к ней в квартиру вовсе не для того, чтобы поверить в ее слезы.

– Ну ты и сука! – взревел он, с презрением глядя на Карину.

– Сантос, гадом буду, не хотел! – Курносый Радим сполз с постели, встал на колени перед разъяренным боссом.

Но Сантос на него даже не смотрел.

– Саша, я не знаю, как это получилось! – в отчаянии от своей беспомощности простонала Карина.

Вид у нее растрепанный и похмельный, а журнальный столик в гостиной накрыт на две персоны. И коньяк на нем, картонные мундштуки от «Беломора» в пепельнице. И коньяку Карина выпила, и косячок дернула. А она способна и на то, и на другое, уж Игорь это знал… Надралась до беспамятства, потянулась к мужику, который был рядом. Возможно, сейчас она действительно не помнила, что произошло.

Игорь почти не сомневался в том, что Карина спала с Радимом, но в происшедшем чувствовал подвох. Он видел, как Сантос разговаривал с Радимом, это было недели две назад. Возможно, Сантос подговорил этого парня, тот совратил Карину и позвонил боссу. Если все так, то фарс удался.

– Не знаешь? А я знаю! Отомстить мне захотела, да? Ну, считай, что отомстила! Сука!

Сантос поднял руку, как это делают, чтобы влепить пощечину, но Карина находилась метрах в двух от него, а подходить к ней он не захотел.

– Пошла ты! – Он повернулся к ней спиной и вышел из дома.

Игорю ничего не оставалось, как последовать за ним, хотя с тяжелой душой. Хотелось остаться с Кариной, поддержать словом и даже сказать, что ее подставили.

Сантос плюхнулся на заднее сиденье своего «мерса», достал сигарету. Игорь тоже мог закурить, щелкнув зажигалкой на двоих, но он не стал этого делать. Сантосу пришлось зажигать свою сигарету самому.

– Я не понял, ты меня в чем-то упрекаешь? – возмущенно спросил он.

Игорь покачал головой.

– Упрекаешь! Я же вижу! И ты видишь! Видишь, какая она… Может, она и с тобой, а?

– Не было у нас ничего, – нахмурился Игорь.

– А вдруг?

– Я не мог.

– А Радим смог! Козел!

– Что с ним делать будем?

– А ты его замочишь? – Сантос резко глянул на Дергуна.

Игорь промолчал. Он всего лишь начальник охраны, и функции палача в его обязанности не входят. Вот если Радима грохнут, он может прибраться за его убийцей. И труп за город вывезти, и похоронить – для него это привычное дело. Сколько жмуров из «Красивой жизни» вывезли, не счесть; стахановскими темпами тогда работать пришлось. И еще Бульон пристрелил несчастного новичка, который не выдержал проверку. Игорю тогда пришлось организовывать похороны.

Сантос практиковал такие провокации, когда претенденты в его команду ломались под пытками октябрьских или мироновских. Кого-то он прощал, а троих приговорил. Одного Бульон пристрелил, а двух других пустили по кругу – их убивали другие новички. Это у Сантоса называлось крещением кровью. Вроде все правильно, с предателями разговор короткий, но Игорь не признавал такие методы. В душе не признавал. Хотя и очерствела душа, покрылась ледяной коркой.

– А почему ты его не замочишь? Он же твою боевую подругу опустил!

Игорь выразительно посмотрел на Сантоса. Дескать, знает он, кто науськал Радима. И Сантос его понял.

– Сучка не захочет, кобель не вскочит, – скривил он губы.

Игорь многозначительно промолчал.

– Я смотрю, ты у меня правильный, да? – зло спросил Сантос. – И Карина правильная, да? И Вика, да?.. Я срок мотал, а эта сука под Фрукта стелилась… Все бабы – шлюхи! Не веришь? А поехали, посмотришь!

Игорь похолодел. Вдруг этот придурок собирался везти его к Юле? Она тоже находилась под охраной, и ее тоже могли подставить. Что, если у Сантоса совсем башню сорвало?

Но Сантос назвал незнакомый ему адрес. И достал из мини-бара бутылку виски. Игорь отказался составить ему компанию, но это его не очень-то и расстроило. Он в одиночку выдул полбутылки, причем из горла, практически без закуски.

Машина остановилась возле многоквартирного дома.

– Пятьдесят шестая квартира, седьмой этаж, – сказал Сантос, махнув рукой в сторону дома. – Вика ее зовут.

Как собаке махнул, вместо команды «фас». Сам он из машины не выходил. И Кантор с Бульоном остались с ним. Эти два «быка» вообще никогда не отходили от босса и ночевали в одном с ним доме. Игорь исполнял обязанности начальника личной охраны, но фактически эта должность принадлежала Кантору. А Бульон был персональным исполнителем Сантоса. И если что, этот мрачный тип с пустыми рыбьими глазами мог убить и самого Игоря.

Дергун организовал охрану машины, в паре с Валиком пешком поднялся на седьмой этаж, сам остался там, а боец отправился дальше. Он должен был обследовать весь подъезд до последнего, девятого этажа.

Когда Валик вернулся, Игорь позвонил в названную квартиру. Дверь открыла красивая девушка с большими светло-карими глазами и густыми светлыми волосами. На Игоря она смотрела выжидательно, с затаенной надеждой во взгляде.

– Ты Вика?.. Сантос к тебе в гости собрался. Кто в доме?

– Сантос?! – хоть и робко, но все-таки обрадовалась она. – Я одна!

– Точно?

Вика впустила Игоря в дом; он обследовал квартиру и никого там не обнаружил. Только тогда появился порядком захмелевший Сантос.

– Чисто? – Он обращался к Игорю, а смотрел на Вику. Косо смотрел.

– Чисто.

– А в прошлый раз меня здесь чуть не убили… Твои хори были? – агрессивно спросил он.

– Да я сама не знала, что в доме кто-то есть! – испуганно мотнула девушка головой.

– Врешь!

– Нет!

– Все бабы врут! И ты врешь! – наседал на нее Сантос.

– Им Фрукт нужен был…

– Они тебя трахнули? – с нездоровым каким-то возбуждением спросил он.

– Нет.

– Врешь!

– Тебе какая разница?

– Значит, трахнули… – презрительно ухмыльнулся Сантос.

И вдруг развязал поясок на ее халате. Шелковые полы разошлись, обнажив ничем больше не прикрытое тело. Вика запоздало запахнулась, отступая назад.

– Судьба у тебя такая, все кому не лень тебя трахают! – с глумливым смешком сказал Сантос. – Фрукту не лень было! И мироновским не лень!.. Знаешь, мне ведь тоже не лень!

– Зачем так грубо? – Вика всем своим видом давала понять, что совсем не прочь принять его ухаживания. Именно ухаживания, а не грязные домогательства.

– А я со шлюхами только грубо…

– Я не шлюха! – мотнула головой Вика.

– Ты в этом уверена? – торжествующе глянув на Игоря, спросил Сантос.

– Да!

– Ну, мы сейчас это посмотрим…

Он схватил девушку за руку, затащил в спальню и закрыл за собой дверь. Игорь не слышал, чтобы Сантос ее бил. Но крики были. Сантос грубил, оскорблял, и это, как оказалось, принесло результат. Вскоре под ними затряслась кровать. Какое-то время Вика принимала его молча, затем до слуха донеслись сдавленные стоны, а потом ее и вовсе понесло. Сантос, казалось, старался изо всех сил, выдавливая из нее крики. Ведь он же должен был доказать, что Вика – шлюха…

Сантос освободился не раньше чем через час. На ходу застегивая ремень на брюках, он направился к выходу.

– Хорошо у чужой шлюхи, но пора к своей, – с презрительной ухмылкой сказал он.

Игорь сопроводил его сначала до машины, а затем – до штаб-квартиры, как Сантос называл дом на Достоевской улице.