Владимир Колычев - Живая пуля
– Признайся, Миша, ты следил за мной?
– Следил… – кивнул парень. – Я сразу понял, что ты знаешь, где Инна. Ты за ней поехал, а я за тобой. Только ты сначала домой заехал…
– Правильно, домой. Слышишь, Инна, он правильно все говорит. Значит, он следил за мной… Почему сразу не сказал, Миша? Какую-то оперативную информацию придумал…
Никита сначала ударил его в живот, а затем закрутил за спину руку, в которой Ракитин держал пистолет. Миша попробовал избавиться от захвата контрприемом, и это могло у него получиться, не прозевай он момент. Движения у него правильные, мощные – чувствовалась специальная подготовка. Только и Горелов когда-то тренировался всерьез, да и сейчас форму поддерживал.
– Эй, ты чего? – не в силах высвободиться, простонал Ракитин.
– Ты следил за мной, Миша. Но не сидел у меня на хвосте. И подъехал не сразу. Где ты мне маяка поставил?
– Нет у тебя никакого маяка.
– Инна, загляни к нему в машину.
Инна осмотрела салон, но не нашла там ничего, с чего можно было считывать поступающий с радиомаяка сигнал. Даже навигатора у него не было.
– Как ты меня выследил?
– На хвосте висел…
Ракитин мог выследить его по сигналу с сотового телефона, но вряд ли районный опер обладал настолько серьезными техническими возможностями… А если он не районный опер? А если не опер вовсе… Может, он действительно работал на Желтова? Хотя это вряд ли. Ведь тогда бы он предупредил Жору. В этом случае Никита попал бы под такую раздачу, что лежать бы ему сейчас кверху пузом…
– Ну, на хвосте так на хвосте…
Никита оттолкнул опера от себя, быстро подобрал с земли его пистолет и подался назад, чтобы увеличить разрыв между ним и собой до безопасного расстояния. Пусть Миша работает на кого угодно, лишь бы только с Желтовым не путался. А если он не контактировал с этой сволочью, то и спрашивать у него про Жору – только время терять.
– Спокойно, парень. Ствол я тебе сейчас верну. Как только успокоишься, так и верну.
– Я спокоен.
– Тогда слушай внимательно. Когда я сюда приехал, этот был уже мертвый, – Никита показал на труп. – И там во дворе все лежали. В доме никого, только Инна. Мне осталось лишь ее развязать… И за Желтовым мы не гнались, просто нам нужно было объехать бандитов. Только дорога тупиковая, далеко по ней не уедешь. Что не понятно?
– Все понятно, – угрюмо буркнул Ракитин.
– Ну вот и хорошо… Поехали! – Никита взял Инну под руку.
– Куда? Сейчас группа подъедет. Я объяснения должна дать.
– По телефону дашь. И к нам домой добро пожаловать, – глянув на Ракитина, сказал Никита. – А здесь нам делать нечего.
Он не хотел, чтобы опера, заподозрив его в чем-то, обыскали машины и нашли там оружие и кое-какие вещи. Поэтому следовало спешить.
Им по дороге могли попасться бандиты Желтова, но Никита их не боялся. В случае чего он будет стрелять, не задумываясь, а потом уже искать оправдания и притягивать к ним за уши факты.
Впрочем, переживал он напрасно, и домой они добрались без приключений. А там у него и видеокамеры, и датчики движения по периметру забора, и охотничий, вполне легальный карабин. И сторожевые собаки появились. С тех пор как у него во дворе погибла Антонина, он превратил дом в неприступную крепость. Жаль, что это не уберегло Инну. Но ведь история продолжается, и Жора может повторить заход…
Глава 22
Ночной клуб «Громобой» работал до четырех утра. Там и веселье, и стриптизерши с короткими юбчонками – не работа, одним словом, а развлечение. В пять утра возвращаешься домой, до обеда высыпаешься, потом снова едешь в клуб… Егор готов был к такой работе, только, увы, отец ее больше не предлагал. Ни работы в ночном клубе, ни отдыха. И все потому, что некто Желтый соскочил с катушек. И Егору он мог отомстить за свою подружку, за Соньку, которая вдруг оказалась киллершей Иркой. И опасения на этот счет, увы, строились не на пустом месте. На днях этот отморозок похитил следователя, ту самую Демичеву, о которой Егор выпытывал у Ракитина. Изнасиловать ее пытались и убить. Но ей-то повезло, а что будет с Егором, если Желтый похитит его? Хорошо, если просто убьют… Хотя что здесь хорошего?
Отец окружил дом охраной. Оксану он отправил домой, в Украину, а жену и сына перевел на осадное положение. И сам пропадал здесь, донимая домашних придирками. И куда только делось его обычное благодушие? Мелочным он вдруг стал, раздражительным.
Опасно было в Потоцке, поэтому отец и переживал – и за себя, и за домочадцев. Может, в Сардинии он успокоится. Послезавтра вылет. Егор тоже туда отправляется. Будет смотреть, как Олеся загорает в купальнике на пляже. Место там, в общем-то, безлюдное, что, если она станет принимать солнечные ванны в стиле ню?..
Но до послезавтра еще нужно дожить. Об этом Егор подумал, наблюдая, как отец на своей машине выезжает со двора. Два джипа сопровождения с ним… Охрана с ним серьезная, но что, если она его не убережет? Что, если он отправляется в последний путь?.. И вообще, куда его понесло на ночь глядя? По шлюхам своим соскучился?..
Егор ощутил потребность заглушить в душе тревогу. Он отправился в столовую, полез в бар, приготовил себе коктейль.
– Егор, будете кушать? – спросила экономка Валя.
Ей уже за тридцать, но выглядела она намного моложе. Не красавица, и изюминки в ней не наблюдается, но если принять на грудь, то можно с ней побарахтаться. Фигурка у нее вроде бы ничего… Сейчас она не привлекала, но вечер только начинается. И напиться ему хочется.
– Нет, я буду гулять. И я сегодня за бармена…
Ужин уже прошел, повар закрыл кухню, но в холодильнике всегда полной всякой снеди.
– Садись!
Он сделал ей «Мохито» из сладкого светлого рома и листьев мяты. Эта вещь нравилась и Олесе, но ведь она не спустится вниз… Хотя все может быть.
Валя уже три года работала в доме, с обслугой она строга, все у нее по струнке ходят. И охранниками она командует за милую душу, но с хозяевами она мягче воска. Поэтому не стала противиться Егору. Хотя и сделала несколько глотков – чисто из вежливости.
– Мне пора, – сказала она, собираясь уходить.
– Дела?
– Да, конечно…
– Сделаешь дела, приходи, будет весело.
Валя ушла, но Егор не решился сделать музыку громче. Сначала надо напиться. А дело это нехитрое. И быстрое.
Очень скоро музыка зазвучала чуть ли не на всю громкость. И Олеся не заставила себя долго ждать. Она спустилась к нему в своем шелковом халате, в котором смотрелась как в нарядном платье. Прическа, макияж. И грустный взгляд. Она даже не стала просить, чтобы он сделал музыку тише. Он сам прикрутил громкость.
– «Мохито»?
– Виски, – покачала она головой.
– Переживаешь?
– С чего бы?
– Ну, отца опять по кочкам понесло…
– Это не мое дело.
– И не мое… Но я переживаю… Что, если мы его больше не увидим?
– Типун тебе на язык! – Олеся сделала большие глаза.
– Тревожно как-то, – посетовал Егор.
– А что ты хочешь? – с досадой усмехнулась девушка и выпила виски.
– В смысле?
– Твой отец – криминальный авторитет, он по лезвию бритвы ходит.
– Он мой отец, а твой муж.
– Поэтому я переживаю.
– А чего тебе переживать? Наследство получишь, замуж за молодого выйдешь…
– Дурак!
– Не спорю, – Егор с пьяной озадаченностью почесал у себя за ухом.
– Глупости говоришь.
– Согласен.
– Тогда налей.
– Легко!
Какое-то время Олеся выпивала молча, думая о чем-то своем. Затем попросила сигарету.
– Ты же не куришь.
– Иногда можно…
– Раньше курила? – спросил Егор, щелкнув зажигалкой.
– Было дело… А зачем тебе знать? – лукаво глянула на него Олеся.
– Интересно…
– А вдруг я голой в бассейне купалась, потом в сауне с каким-то придурком спала, а потом еще голышом по дому шаталась, да? – с иронией сказала Олеся.
– А ты шаталась? – сглотнув слюну, спросил он.
– А вдруг?
– Ты меня дразнишь? – Егор снова попытался смочить слюной сохнущее от волнения горло.
– Зачем?
– Издеваешься… Ну, дал я косяка, с кем не бывает. Кто знал, что так получится…
– А она ничего, симпатичная, – усмехнулась Олеся.
– У меня и не такие были, – прихвастнул Егор.
– И что с того? – Девушка посмотрела на него строго и осуждающе.
– Да так, ничего…
– Лучше меня все равно никого не будет, – улыбнулась Олеся, сменив гнев на милость.
– Э-э… Так ты у меня и не была, – разволновался он.
– И не надейся.
– А я к этому… – Егор закашлялся. – А я к этому стремлюсь?
– Только не говори, что нет…
Разговор скатился за опасную черту, а это значило, что Олеся сейчас должна уйти. Егор оказался прав, она поднялась, махнула ему рукой на прощание. Останавливать ее бесполезно…
Олеся ушла, и он снова заглянул в горлышко бутылки. А потом появилась Валя. Егор был уже прилично под градусом, в таком состоянии некрасивых баб не бывает, но ему даже смотреть на экономку не хотелось. Если лучше Олеси у него никого не будет, то и хуже ему не надо.
