Кирилл Казанцев - Блатной конвейер
Резенков уговорил водителя «четверки» свернуть с трассы на грунтовку и довезти его до начала поселка. Он даже предложил лишних две сотни за такую услугу. Водитель поломался немного для приличия, не соглашаясь брать деньги за лишний километр пути, но потом все-таки взял.
И тут же сквозь завывания автомобильного мотора ясно послышался звук выстрела. Потом почти сразу еще два, потом еще один. Мужик был деревенский, наверняка сам охотник, и поэтому понял, что стреляли из охотничьего ружья. Лицо Сергея вдруг побелело, и мужик, предположив, что стряслось нехорошее, испугался. Резенков не стал ничего говорить, выскочил на дорогу и почти побежал напрямик через поле к поселку. Пока еще за деревьями дома не виднелись, но было понятно, что события начались.
Потом Сергей услышал крики. Агрессивные мужские, визгливые и истошные женские. Кричали на пределе нервов, это всегда чувствуется по голосу. Значит, уже драка и перестрелка. Черт, только бы не поубивали друг друга. И тут Резенков подумал: кого это «друг друга»? Какая, к черту, криминальная разборка может тут быть? Это же элементарное нападение бандитов на поселок. Там же не только Корню угрожает опасность, а всем жителям поселка. И он побежал.
Первое, что Сергей увидел сквозь листву деревьев, — это скопление самых разных машин. И прямо на въезде, откуда до первых домов поселка было еще метров сто. Грохнул еще один выстрел. Основная масса машин начала поспешно разворачиваться, несколько, наоборот, рванули в поселок. А потом он увидел драку. Происходила она чисто по-деревенски: с шестами из заборов, с подручным сельскохозяйственным инструментом, с женскими криками. И слава богу, больше не стреляли. И только теперь Сергей сообразил, что как таковой драки-то еще не было, все еще только начиналось, а выстрелы… они могли быть пока предупредительными, произведенными любой из сторон.
Когда Резенков пересек линию деревьев лесополосы, отделяющей поле от околицы, две группы как раз и столкнулись. Мелькающие над головами колья еще не были пущены в дело, с ними в руках только еще сбегались мужики. А самое напряженное действие происходило в центре этой круговерти, там, где маячила черноволосая голова Магомеда. Его Сергей узнал в толпе сразу.
Кто-то пытался что-то доказать, около Магомеда орали и местные, и приезжие. Кажется, Сергей увидел еще и Батона. Было хорошо заметно, как приезжие «быки» пытаются пока еще без драки оттеснить поселковых от Магомеда и как поселковые напирают с пеной у рта. Потом еще человек десять женщин появились из-за домов с лопатами и граблями в руках.
Сергей приближался к группе быстрым шагом, высматривая Корня, и тут все началось. У кого-то первым не выдержали нервы и посыпались удары. Сразу скопление людей забушевало, как море, разбились на несколько групп, послышались глухие и хлесткие удары. Кто-то из женщин страшно завизжал, хрипло, с натугой вскрикивали мужики. А потом один за другим стали раздаваться выстрелы.
Толпа сразу рассыпалась в разные стороны, и Сергей понял, что приезжие не выдержали напора. Возможно, что они и начали первыми стрелять и сами же испугались этого. А может, это был у уголовников последний всплеск эмоций, когда они совсем отчаялись морально задавить местных. И сразу на глаза попались Баржа и Фофан, активно орудующие руками. А когда Сергей был уже в нескольких метрах от толпы, он наконец увидел Корня. Он был там, где его Резенков и ожидал увидеть, — за спиной Магомеда.
Никто не стоял на месте, все постоянно и сумбурно перемещались, кричали и размахивали руками. Кто-то выстрелил по ногам Батона, и он рухнул как подкошенный. А потом голова Магомеда исчезла. Сергей успел заметить самый главный момент, потому что смотрел именно на Корня. Короткий и точный удар чем-то под левую лопатку. И сразу драка как будто распылилась, сразу в поле зрения попались люди, которые зажимали окровавленные бок, плечо или руку. У двоих кровь заливала лицо. Несколько человека ворочались в пыли и не могли подняться.
Теперь местные стали скучиваться возле неподвижного тела Магомеда, поднимать своих, вытирать кровь, подхватывать под руки и отводить под деревья. А приезжие в большинстве бросились к машинам. Судорожно переводя дыхание, Сергей крутил головой по сторонам, теряясь в толпе. Потом он увидел, как разбегаются приезжие, как отъезжают машины, подбирая своих. А затем слева, уже за деревьями, заметил спины Фофана и Баржи. А чуть впереди перед ними серую куртку Корня.
Хорошо еще, что сработали старые рефлексы спецназовца. Когда Сергей ехал сюда на машине, когда они спускались в низину, он чисто машинально обратил внимание на тип растительности впереди. Теперь это вспомнилось, и очень кстати, потому что догнать Корня с двумя уголовниками Сергею было сложновато. Он слишком устал, спеша к поселку от машины. Он ведь преодолел почти километровое расстояние, да еще на подъем. Теперь было самое время срезать угол и перехватить свою цель.
Сергей не думал, что Фофан и Баржа поведут Шурика к дороге, а пока что они двигались в этом направлении. Да, там их могла ждать машина, но в принципе это для уголовников слишком сложный план. Загодя подготовить машину, оставить ее без присмотра черт знает где, а потом к ней выйти через густой лес. Или тем более впутывать в дело лишнего свидетеля — водителя этой машины. Да и убивать Корня им лучше прямо здесь. А еще лучше убить так, чтобы и тела не нашли. Так сказать, концы в воду.
Вот тут-то Сергей и вспомнил, что в направлении на север, правее Нижнетагильской трассы, он видел явные признаки болотной растительности. Болота тем и хороши, что они очень надежно хранят свои тайны, потому что там тело найти практически невозможно. Ни крюками, ни баграми его не вытащить, как это делается при поисках в воде, потому что тело засосет. Да вообще туда никто не полезет. А осушать эту болотистую местность даже и не подумают. Это огромные затраты, которых ни одно уголовное дело не стоит.
Сергей взял направление на север и прибавил шагу. Он старался убедить себя, что те, кого он преследует, обязательно сделают крюк, обязательно будут забирать севернее, чтобы уйти к болотам. А еще он думал о том, что Шурка Корнеев теперь оказался даже не между двух огней, как принято говорить, а между трех. И положение старого дружка незавидное.
То, что люди Фомы постараются его обязательно убить, чтобы убрать самого важного свидетеля — исполнителя убийства, это ясно. «Дураком надо быть, — зло думал Сергей, — чтобы не понимать: киллеры долго не живут». И, допустим, Сергей поможет Корню сейчас избавиться от своих палачей, тогда ведь останутся люди Магомеда, которые могли видеть момент убийства. В конце концов, Корня могут просто сдать людям Магомеда.
А потом останется еще и третья сила — полиция. И сила это очень неоднозначна. Ладно, если за него возьмется беспристрастное следствие, как за участника нападения на поселок, что равносильно бандитизму, так он еще и будет обвиняться в предумышленном убийстве. Это очень большой срок, очень. И хорошо, если его там не достанут люди Фомы или Магомеда. А если за Корнеева возьмутся люди из полиции или из Следственного управления, которые связаны с криминалом, те, кто куплен тем же самым Магомедом или Фомой? Тогда Корню не пройти даже через следственный изолятор. Сколько их там, в камерах СИЗО, «покончило с собой». Много! Обычно говорят о раскаянии, об осознании всей тяжести содеянного, о том, что совесть, проснувшись вдруг в человеке, заставила наложить на себя руки. А что же еще тут скажешь?
От «этих» его сейчас спасти можно, потому Сергей и бежал. А вот как уберечь позже от «других», он представления не имел.
Догнал он их примерно через тридцать минут. Сердце и легкие буквально разрывались от долгого бега по пересеченной местности, но Сергею надо было еще и подойти к своей цели как можно тише. Кто их знает, этих уголовников, что у них на уме. А еще неплохо было бы восстановить дыхание. Повезло Резенкову потому, что он услышал чавканье болотной жижи и ругань. Несколько очень глубоких вдохов и выдохов — и дыхание постепенно начало нормализовываться. Правда, с непривычки сердце в груди так гулко билось, что казалось, его стук слышен за десятки метров. И все-таки они его не заметили.
Сергей вышел из чахлых елочек, окаймлявших болотную местность, как раз в тот момент, когда Баржа, матерясь и спотыкаясь, выдирал ноги из болота. Наверное, он слишком близко подошел к нему, и нога соскочила с кочки. Фофан раскорячился и тянул дружка за руку. Корень стоял и посмеивался рядом с самым беззаботным видом. Наконец Баржу вытянули на сухое место, и он сел на траву, чтобы вылить из кроссовок воду и выжать носки.
Сергей еще немного выждал, восстанавливая дыхание, а Корень в это время занялся чем-то странным. Он ходил кругами по траве, потом поднял камень, величиной с кулак. Из кармана он вытянул носовой платок, в который было завернуто шило с длинным толстым жалом. В этот же платок он завернул камень, тщательно завязал на два узла, а потом, размахнувшись, закинул далеко в болото, туда, где зеленая ряска покрывала открытую воду. Сверток булькнул, подняв фонтан брызг и исчез под водой.
