Владимир Колычев - Влюблен и очень опасен
– Кого ты лечишь, Миша? Не будет уже как прежде. И ты сам прекрасно это знаешь. К тому же ты вышлешь нового киллера по Настину душу.
– Мы можем решить и этот вопрос.
– С тобой мы можем решить только один вопрос. Уничтожить нашего самого большого босса и его систему. Но ты не хочешь мне помочь.
– Это бесполезно. Говорю же, там целая сеть.
– Сеть. Паутина, из которой не выбраться. Если не убить паука. Убьем паука, Миша, – паутина засохнет и рассыплется.
– Легко сказать, – хмыкнул Жук.
– А может, ты и есть тот самый паук, Миша? – Марк хищно и назойливо смотрел ему в глаза.
– Нет. Мне до него далеко, – занервничал тот.
– Насколько далеко?
– Есть еще одно звено...
– Кто?
– Он просил, чтобы я называл его Фим Фимыч. А как зовут его на самом деле, без понятия...
– Давно ты с ним работаешь?
– Восемь лет. Но встречаемся очень редко. Раз, максимум два в год... Только в экстренных случаях...
Марк хорошо помнил, как попал в организацию. Связался с бывшим сокамерником, который предложил ему работу, дал согласие, а потом появился Жук. Первое время Марк работал в группе, из которой в лицо знал только двух человек, что непосредственно выводили его на цель. Затем перешел в автономный режим, стал зарабатывать большие деньги. Но так до сих пор толком и не знал, что представляет собой система, в которую он позволил себя втянуть. И сокамерника ни разу больше не видел, и людей, с которыми когда-то работал. Но так и должно быть. Потому он и не пытался ничего выяснять. Меньше знаешь – крепче сон. Но теперь все изменилось. Теперь ему нужно было вскрыть этот нарыв, чтобы не захлебнуться гноем.
– Как он выглядит?
– Ну, высокий такой. Худощавый. Возраст около сорока, но виски уже седые. Только виски, а остальное все – плешь, – нервно засмеялся Жук. – И лоб очень морщинистый. Может, потому, что хмурится часто. Манера у него такая – когда говорит, брови хмурит. А брови густые, косматые... Глаза навыкате, карие, переносица узкая, нос треугольный, ноздри широкие. Мешки под глазами – видно, проблемы с почками. Губы широкие, тонкие, он их кривит на правый уголок, когда говорит...
Марк слушал и качал головой. Жук говорил о человеке, который по своему описанию ничем не напоминал ему сокамерника. А он грешным делом думал, что Савелий находится где-то в средней части, а то и на вершине созданной кем-то пирамиды. Впрочем, такая вероятность не исключалась.
– Хотел бы я посмотреть, как он кривит губы, – усмехнулся Марк.
– Я не знаю, как на него выйти, – нервно мотнул головой Жук.
– А если хорошо подумать? Пойми, от этого зависит твоя жизнь...
– Но я правда не знаю. Он сам приходит, когда ему надо. И связь через компьютер. Или абонентский ящик. Ну, ты в курсе...
– Что, и никаких зацепок? Может, что-то личное? Может, в ресторане где-то гуляли? Может, в гольф друг с другом гоняли? Может, бабу не поделили? Ты думай, думай, Миша. Время у тебя еще есть...
Марк не стал выдергивать из рукава «ПСС», но достал из-за пояса «вальтер», накрутил на него глушитель.
– Есть у тебя еще время. Есть.
– Ну, может, я назначу ему встречу? – с паническим ужасом смотрел на него Жук.
– Это долго, – отозвался Марк. – Думай, Миша, думай...
– Я не знаю, я, честное слово, не знаю!
– Жаль. Очень жаль. – Марк огорченно вздохнул, скручивая с пистолета глушитель.
Похоже, запугивание ничего не даст. Или Жук очень крепкий орешек, или он действительно не знает, как выйти на Фим Фимыча. А может, просто растерялся от страха, может, не может вспомнить какую-то маленькую, но очень важную деталь. Марк готов был к такому исходу, но в его джентльменском наборе была только одна ампула с так называемой сывороткой правды. Препарат уникальный и действенный, но только в одной дозе. И то за ней нужно идти к машине.
Несильным, но резким ударом в шею он вырубил Жука, заклеил ему рот, привязал к основанию куста. До машины идти недолго, обратно еще быстрей, но все-таки это время, в течение которого пленник и в себя прийти успеет, и освободиться, если будет связан недостаточно крепко. Жук не дилетант, он тоже когда-то служил в спецназе, и ему известно многое из того, что недоступно среднестатистическому обывателю.
С виду неспешным, но достаточно быстрым шагом он вышел из леса, заигрывающе-ироничной улыбкой поприветствовал бегущую навстречу толстушку с густо накрашенными глазами, та скорчила недовольно-пренебрежительную мину – обычная реакция женщины на хронического алкоголика, а именно за него и приняла Марка. Что ж, неудивительно. Третьи сутки в работе, и вид у него несвежий, даже малость помятый. И еще утром из-за куста выходит – что там он, спрашивается, делал, если не отсыпался после бурных возлияний? А то, что перегаром не разит, так ведь никто и не принюхивается...
По тропинке он вышел к первой, а если точней, то последней линии танхаусов, добрался до своей машины; на ней он вдвое сократит расстояние до леса, а дальше уже пешком. И не с пустыми руками.
Он сворачивал с одной улицы на другую, когда увидел подъехавший к дому «Форд». Казалось бы, ничего такого: ведь вокруг столько машин. Но все-таки он остановился, полез в сумку за передним креслом, выудил оттуда бинокль.
Высокий плешивый мужчина с морщинистым лбом подошел к невысокому прозрачному забору, остановился возле калитки, через которую Жук вышел на утреннюю пробежку. Нажал на клавишу звонка, раз, другой. Сунул руку в карман серого, непритязательного на вид пиджака, вынул оттуда телефон, набрал номер, после чего долго, с непроницаемо спокойным лицом ждал ответа. Но молчит Жук, а по-другому и быть не может.
Мужчина скривил губы, выражая недовольство. Ну вот, и эмоциям волю дал. Посмотрев на часы, вернулся к машине, сел за руль. Но уезжать не торопится. Жука ждет. Надо бы объяснить, что смысла в этом нет.
К «Форду» Марк приближался походкой спешащего на работу человека. В конце улицы – автобусная остановка, и его маневр не мог вызвать подозрение. Но сам по себе он мог привлечь внимание плешивого, если тот, конечно, знал его в лицо, что вполне возможно. И если это Фим Фимыч, словесный портрет которого нарисовал Жук... Если это следующее промежуточное звено в сложной системе машины смерти...
Марк изображал не просто спешащего, но еще и опаздывающего человека. И делал вид, что переживает до нервного тика. То плечом подбородок потрет, то рукой волосы на лбу поправит, то губой кончика носа коснется, мигал, щурил глаза, дергал щекой. И голову низко склонял, глядя себе под ноги, что наряду с нервозной мимикой должно было помешать мужчине рассмотреть его лицо. Должно было... Но могло и не сработать.
Впрочем, объект настолько был занят своими мыслями, что просто не замечал его. И даже двери не заблокировал. Видно, расслабила его спокойная сытая жизнь. Или он вообще, как говорится, не при делах?..
Марк шел, как будто не замечая машину, но, поравнявшись с правой передней дверцей, вдруг резко взял влево, ловким движением распахнул ее и внес тело в салон. И пистолет из рукава запрыгнул в ладонь, стволом уткнулся мужчине в бок.
– Почку прострелить – мгновенная смерть, – громко, с нажимом на первые звуки слов прошептал он.
– Э-э... А-а... – дикими глазами смотрел на него мужчина.
– Ну здравствуй, Фим Фимыч!
– А-а... Э-э...
– Удачно ты зашел. Для меня... А Жук тебя не ждал. Ты, наверное, из-за меня к нему приходил?
– Я не Фим Фимыч, – пробормотал потрясенный мужчина.
– И Жука ты не ждешь.
– Не знаю такого...
– Да? Ну, тогда извини. Раз ты не тот, кто мне нужен, придется тебя убить. Работа у меня такая, что нельзя свидетелей оставлять... Ты верующий или атеист? Если атеист, стреляю сразу, если верующий, минуту на молитву дам.
– Э-э, погоди, погоди...
– Что, верующий? Минута пошла... Один, два, три... Десять секунд. Двадцать...
– Да постой ты, постой! – не выдержав напряжений, простонал плешивый. – Ну Фим Фимыч я!
– А то я не знаю... Зачем к Жуку пришел? Из-за меня?
– Я даже не знаю, кто ты такой.
– Киллер я. Заказ у меня в Тепломорске. Срок вчера вышел, а результата нет. Почему? Вот ты и хотел узнать почему. У Жука. Обидно, когда репутация страдает. Ты же главный, ты больше всех в деньгах теряешь.
– Я не главный...
Марк не очень расстроился, услышав это. И без того удача широко улыбнулась ему. Шел за «сывороткой правды», а наткнулся на самого Фим Фимыча. И пусть он не самый главный, но через него он выйдет в самый центр паутины. Обязательно выйдет.
Вот что значит ввязаться в драку на самом стыке событий. Не исполнил заказ, вышел на одного посредника и тут же – на второго, которого также интересовала его бунтарская персона. Он, Жук, Фим Фимыч – состыковались в одном треугольнике, и третий здесь совершенно не лишний.
– А кто главный?
– Не знаю.
– Да? Ну зачем ты мне нужен такой незнайка? Молитву прочитал? Ну тогда прощай!
Марк всем своим видом дал понять, что сейчас выстрелит, и Фим Фимыч ему поверил... Не производил он впечатление человека с крепкой волей и сильным характером. Размазня. Но ведь не он же рискует жизнью, исполняя чей-то приговор. Такие, как Марк, и голову свою на убой подставляют, и душу свою дьяволу отдают...
