Татьяна Полякова - Чего хочет женщина
Улучив момент, когда Лом ушел за выпивкой, а прелестная дама все еще вертелась у рулетки, я подошла к Ленчику, призывно улыбаясь.
— Шикарно выглядишь, — сказал он с легкой грустью и добавил между прочим:
— Давно не виделись…
— Все никак не удается… — В этом месте я улыбнулась шире и попросила, понижая голос:
— Завязывай так смотреть. Муж у меня ревнивый.
— Боишься? — усмехнулся он, облизывая губы.
— Боюсь, — кивнула я. — Не то давно бы нашла возможность с тобой встретиться.
Он вскинул голову, внимательно посмотрел, в общем, проявил живой интерес. Я отправилась навстречу мужу, демонстрируя Ленчику свою легкую походку. Надеюсь, ему было о чем подумать.
В казино мы находились довольно долго, друг к другу больше не подходили, но взглядами обменивались. Я вкладывала в них всю душу. Как любит выражаться Танька — покойника проймет. Ленчик покойником еще не был, и, как выяснилось позднее, проняло его основательно.
Я несколько дней размышляла, где бы могла свести нас с ним судьба и что такое позабористей ему следует сказать, как он неожиданно позвонил. На такое я не рассчитывала и немного растерялась, чем очень развеселила Ленчика.
— Узнала? — спросил он.
— Ты с ума сошел, — вроде бы испугалась я, — а если бы Лом трубку взял?
— Как ты мужа-то боишься…
— Конечно, боюсь…
— Всегда можно что-то придумать, — заметил Ленчик.
— Он никуда из города не выезжает, — в тон ему ответила я.
— Днем он редко бывает дома…
— Возможно, и что?
— Мы могли бы встретиться и немного поболтать… о разном.
— Не годится, тебя в городе каждая собака знает, а народ у нас любопытный.
— На свете полно тихих мест…
— Не думай, что я не думала об этом… но… очень опасно. Кто-то из охраны обязательно проболтается. Ты и жена Лома… Такое не пропустят… — Ленчик засмеялся, а я молила бога, чтобы у него хватило глупости на что-нибудь решиться.
— У меня есть дача. Тихое место, в сторонке… в общем, ни души. В пятнадцати километрах от старого городского кладбища. Свернешь у развилки направо, там еще ключик есть… увидишь…
— Нет, — теряя твердость, сказала я. — Он меня убьет.
— Кто, Лом? Брось, откуда он узнает?
— Он без конца звонит.
— Придумай что-нибудь…
Демонстрировать волнение не пришлось, я в самом деле была взволнована.
— Нет, — сказала, подумав. — Прости, нет… Обязательно кто-нибудь увидит.
— Кто? Только я и ты, и никакой охраны.
— Я не знаю…
— Дом на отшибе, за дубовым забором. Его не пропустишь, подъедешь, посигналишь два раза. Жду завтра, в двенадцать. Идет?
— Подожди. Я… мне надо подумать…
— Нечего думать, — хохотнул он и добавил с хозяйской интонацией:
— Приедешь, — и повесил трубку.
— Конечно, приеду, — улыбнулась я и головой покачала: мужская половина человечества вызывала жалость своей доверчивостью.
Я позвонила Таньке, бросила коротко:
— Готовь Вовку. Завтра в двенадцать.
— Ладушка, цветочек мой, — пропела она, но дурака валять перестала и сказала серьезно:
— Рискуем.
— Я люблю шампанское, — хмыкнула я.
— А я выражение «они жили долго и счастливо».
— Империя — это единоличная власть императора, а не мелкие герцогства, где каждый мнит себя владыкой.
— Ладно, не заводись. Решили, значит, так тому и быть. Ох, маетно мне…
* * *Наутро, проводив муженька, я стала готовиться к любовному свиданию. Полежала в ванной, думая о приятном. Ленчик был мне симпатичен. После смерти Аркаши я могла обратиться за помощью к нему, и он бы не отказал… Тогда я была влюблена в Димку… Как ни крути, а Ленчик мой должник: от Лома спасла его я, стоило мне глазом моргнуть — быть Ленчику покойником. Я немного помечтала: предположим, не было Димки, я обратилась бы к нему за помощью… и стала бы его любовницей, а с моей способностью прилипать надолго, точно репей, пребывала бы в этой роли и по сию пору. Я рассмотрела эту идею подробно, и она мне не приглянулась. Ленчик не из тех, кто бабу к делам допустит, и, кроме тряпок да сомнительной любви, мне там ничего не светило. Выходит, выбор я сделала правильный. Поздравив себя с этим, я устроилась перед зеркалом и провела полтора восхитительных часа в созерцании небесных черт и прочего богатства, так щедро отпущенного мне природой. Потом вдруг загрустила. Ленчик видел во мне глупую красивую бабу, которой не терпится наставить мужу рога. И относился ко мне соответственно. Если бы он пригляделся и немного подумал… Надеюсь, это все-таки не придет ему в голову.
Я решительно поднялась, взглянула на часы и стала одеваться. В половине двенадцатого направилась к машине, села, завела мотор и перекрестилась.
В машине Вовкиными стараниями накануне были сделаны кое-какие изменения. С виду совершенно незаметные. Они должны были помочь Вовке тайно проникнуть на дачу.
Я свернула к старому кладбищу и сразу же увидела Таньку. Она курила на обочине, хмуро пялясь на дорогу. Я притормозила.
— Где Вовка?
— Здесь. Где ж ему быть?
Вовка появился из кустов, сел на заднее сиденье и откинул спинку.
— Пролезешь? — усомнилась Танька.
— Тренировался, — буркнул он. В нем чувствовалась нервозность. Думаю, он отчаянно трусил, но держался молодцом. Мы еще раз коротко прошлись по трем возможным вариантам. Первый, самый скверный: машина остается перед воротами. Вовке придется преодолевать забор, а мне определить, имеется ли сигнализация и как ее отключить. Второй, чуть лучше: машина во дворе, значит, мне надлежит позаботиться только о том, чтобы Вовка проник в дом. Третье, нам повезло: там вовсе нет никаких систем, и моя машина возле самого крыльца… значит, Вовке стоит только войти в подходящий момент и выстрелить один раз и наверняка. Лучше в упор. Моя задача — дать Вовке эту возможность.
— Все помнишь? — со вздохом спросила возлюбленного Танька.
— Да заколебали вы… Помню. Поехали.
Вовка устроился в багажнике, а я сказала:
— На веселое дело идем, Вовка.
— Чего? — проворчал он.
— У него двойка по литературе. Все. Ни пуха, — махнула Танька рукой и дверцей хлопнула. А я тронулась с места.
Дача Ленчика оказалась двухэтажным бревенчатым строением за дубовым забором. Доски плотно пригнаны одна к другой, так что дом не очень-то и разглядишь: красная крыша да кусок балкона. Я подъехала к деревянным воротам, красиво обитым железными полосками, и дважды посигналила. Прошло несколько минут. Ворота стали со скрипом открываться, а я увидела Ленчика.
— Машину загонять? — спросила я, открыв окно.
— Ставь к крыльцу, — усмехнулся он. — Не стоит твоей тачке глаза людям мозолить. — Ленчик выглядел чрезвычайно довольным.
Я к крыльцу подъехала и вышла из машины, оставив дверь открытой. Во-первых, Ленчику не мешало убедиться в том, что машина пуста, во-вторых, Вовке легче — шуметь понапрасну не стоит.
Я ждала, стоя на крыльце, пока он закроет ворота, Ленчик подошел, я шагнула ему навстречу и сказала:
— Не знаю, чего мне больше хочется: сбежать или остаться.
— Остаться. Тебе просто нужно, чтобы я стал тебя уговаривать, просить и все такое… да?
— А ты будешь?
— Что?
— Уговаривать, просить и все такое? — засмеялась я.
— Не буду, — хмыкнул он.
— Может, тогда я зря приехала?
— Тебе понравится, — заявил Ленчик и обнял меня. Я вложила в поцелуй всю страсть, которую только смогла обнаружить в себе. Сильной страсти способствовал тот факт, что в доме вовсе не было никакой охраны. Ни в виде мордастых и на многое готовых ребят, ни последних технических достижений. Вообще ничего. Обычный деревенский дом за высоким забором. И Ленчик решил здесь со мной встретиться… С ума сойдешь от такого везения…
— Покажи мне дом, — попросила я, демонстрируя некоторую неловкость.
— Особенно смотреть нечего, — сказал он. — Дом как дом. Здесь рыбалка хорошая. Вот и наведываюсь.
— Рыбалка? — удивилась я. — Вот уж не знала, что ты рыбак.
— Точно. А ты моя золотая рыбка. Сколько у тебя времени? — поинтересовался Ленчик.
— Лом придет в семь, значит, в шесть мне надо быть дома.
— Тогда не стоит тратить время на ерунду, — сказал он и взял меня за руку. Я всегда уважала деловых людей. Тянуть и разводить волокиту в самом деле не стоило.
Не знаю, чего ожидал от меня Ленчик, но под напором моего бурного темперамента малость подрастерял свою обычную самоуверенность. Что у него были за подружки, мне неведомо, но в любви он был искусен, как сапожник в кондитерском деле. Тут я некстати вспомнила одну его подружку и мысленно фыркнула. В общем, как говорит в таких случаях Танька, мужиком он был на слабую троечку. Из кожи вон я лезла совершенно напрасно, и малой толики моих усилий хватило бы с избытком. Короче, слезу по случаю своей ранней кончины он из меня вряд ли выжмет.
Ленчик уже некоторое время жалобно поскуливал, уткнувшись носом в подушку рядом с моим ухом. Тут и вошел Вовка. Я испугалась, что скрипнула дверь, и тоже застонала, даже взвизгнула. Вовка вытянул руку, а меня полоснула нелепая мысль: «А ну как он и меня уложит?»
