Золотая дева (СИ) - Снежен Виктор

Антон едва разлепил тяжёлые глаза и первым делом глянул на соседнюю подушку. Горничной Марины рядом не оказалось. На измятой наволочке осталось лишь одинокое свидетельство этой безумной ночи — длинный каштановый волосок.

Он сел на кровати, выискивая глазами разбросанную ночью одежду. Однако и рубашка, и брюки были непостижимым образом аккуратно устроены на вешалке.

«Ай да Марина!» — улыбнулся Антон. Перед его глазами промелькнуло запрокинутое, мечущееся по подушке лицо девушки, её раскрытые в беззвучном крике губы, маленькие смуглые груди, вздрагивающие при каждом порыве страсти…

— Кэп, тут записка, — напомнил о себе лейтенант. — «Спасибо за всё! Позвони! Марина.» Далее номер телефона. Я что-то пропустил, кэп? Что за Марина?

— Дай сюда, — Антон подошёл к лейтенанту и выхватил листок из его неделикатных пальцев.

Болтухин, должно быть, в честь дня отъезда был при параде: на нём, кроме всегдашних траченых джинсов, красовалась новая футболка с ослепительно белым скелетом на ослепительно чёрном фоне. Скелет держал в руках белую закорючину саксофона. Видимо, загробная тематика доминировала в гардеробе у лейтенанта.

— Должно быть, эта Марина — секретный агент, — сделал глумливое предположение лейтенант. — Я гляжу, допрашивали вы её с пристрастием: у вас, кэп, помада на шее и царапина на плече.

Антон ничего не ответил на дедукцию лейтенанта и, шлёпая по полу босыми ногами, направился в ванную.

Освежившись и стерев ночные улики, Антон вернулся в комнату, накрывшись широким махровым полотенцем. Болтухин вальяжно сидел за сервированным столиком и проворно уплетал тосты с заветренной ветчиной, закусывая их подсохшими за ночь оливками.

— Ребята пробили нашу беглянку, кэп, — сказал он, торопливо жуя. — Так и есть, уплыла в страну озёр вчерашним утренним паромом. По записям с камер наблюдения ясно: именно она и увезла статуэтку с монетами. Кстати, пропускал её на рейс всё тот же Пузырёв. Шапито они разыграли с нами, кэп.

— Да, прохлопали мы Екатерину Дмитриевну, — вынужден был согласиться Антон. — Надо было выяснить заранее насчёт наличия у неё визы и загранпаспорта. Но не грусти, лейтенант! Мы с тобой проиграли битву, но ещё не проиграли войну. Пора готовиться к решающей схватке. Как там твоё начальство насчёт командировки? Я им ещё вчера по почте запрос кинул.

— Если вычесть нецензурные выражения, кэп, — вздохнул лейтенант, — то начальство не возражает. Табельный ствол, правда, зажали, буквоеды. Испытательный срок, говорят, не закончился.

— Ничего, мне так даже спокойнее, — заверил Антон. — Бабушки в тульской области не пострадают. А теперь, лейтенант, обсудим дальнейшую диспозицию…

13

Из Питера Антон и лейтенант выбирались порознь: Антон на машине вместе с Костей Тагариным, а лейтенант Болтухин поездом. Такое разделение было умышленным. До нужной поры приезд лейтенанта в Тульскую губернию Антон хотел сохранить в полной тайне. И тому были свои причины.

Главная причина сидела рядом с Антоном и с задумчивым интересом разглядывала бегущие за окном автомобиля ландшафты. Неумолимые факты, добытые питерскими оперативниками по просьбе Антона, делали из Кости главного подозреваемого.

Первый факт заключался в недавней поездке Константина Тагарина во Францию. Само по себе это ещё не преступление, но дата его пребывания в Париже убийственно совпадала с визитом неизвестного в семейство Касторов.

Второй факт прибыл из Тулы, из того самого областного архива. К.Тагарин, молодой айтишник, год назад, оказывается, проходил практику в этом почтенном заведении и полтора месяца безвылазно торчал в информационном отделе, налаживая цифровые системы. Предположить, что он ни разу за это время не столкнулся там с симпатичной девушкой Катей Свирской, было чистым безумием.

Сложив два плюс два, Антон домыслил и остальную головоломку. Теперь нетрудно было понять, почему он, опытный сыщик, всякий раз опаздывал ровно на шаг. И тогда, когда легко и беспрепятственно сбежала из бара Катя Свирская. И тогда, когда разыграл на таможне свою изящную партию Батон.

Костя, милый и скромный Костя, всё это время был в курсе происходящего и, наверное, посмеивался над хитроумными планами наивного капитана. «Что ж, — сдерживая растущую неприязнь, подумал Антон, — игра не окончена, гражданин Тагарин. Вы спрятали в карман мою пешку, и дебют остался за вами. Браво! Посмотрим, за кем будет эндшпиль. Чтобы сбыть остальные ценности, их нужно вывести за границу. Интересно, что вы придумаете на этот раз. Только учтите, юноша с античным именем, теперь я знаю о вас достаточно много».

Антон покосился на задремавшего Костю, и ему вдруг стало жаль парня. Если ему будет предъявлено обвинение в убийстве и сокрытии ценностей, то лучшие годы придётся провести отнюдь не в Париже.

Антон угрюмо вздохнул и уставился на бегущую навстречу чёрную ленту асфальта. За весь путь до Тулы оба, и Антон, и Костя, не произнесли ни слова…

Конец второй части.

Часть 3

Чёрная вдова

План, что и говорить, был превосходный: простой и ясный, лучше не придумать.

Недостаток у него был только один: было совершенно непонятно, как привести его в исполнение…

1

Антон смог приехать в имение Бобрищевых только через день после возвращения из Питера. Задержали отчёты и выволочки на «ковре» у начальства. Столько снисходительного сочувствия, брани и сомнений в служебном соответствии капитану Кречетову за всю свою беспорочную службу слышать не приходилось. Особенно начальство упирало на тот факт, что монеты, представляющие изрядную ценность, попали за границу. Хорошо ещё в Финляндию, как-никак, не страна НАТО. Попади империалы, скажем, в Польшу или Прибалтику, Антона и вовсе съели бы поедом.

Имение встретило Антона сонной тишиной и безлюдьем. Незнакомый охранник, хмурый и неприветливый, был единственным, кто попался Антону на территории. Да и тот, увидев красную корочку удостоверения, поспешил убраться в сторожку.

Однако, стоило Антону войти в особняк, как его едва не сбила с ног спешащая невесть куда девушка. Девушка держала в руках колесо прялки и оказалась вполне знакомой.

— Здравствуйте, Даша, — улыбнулся Антон, однако ответной улыбки не удостоился.

— А, господин сыщик, — вместо приветствия воскликнула девушка. — Как продвигается следствие? Преступника, точнее, преступницу, вы, говорят, упустили?

— Это кто же вам выдал тайну следствия, гражданка Дольская? — с усмешкой спросил Антон. — Уж не Костя ли Тагарин?

— Неважно, — бросила Даша и спросила, сощурив зелёные глазищи:

— Кто такая эта ваша Свирская? С которой Костя таскался по кабакам?

— О личности упомянутой гражданки постороннему лицу сообщать не имею права, — изображая сожаление, ответил Антон. — А Костя, как вы выразились, «таскался по кабакам» исключительно в интересах следствия.

— Это я-то постороннее лицо? — возмутилась Даша. — А кто по ночам привидение выслеживал? А кто вам сообщил о ныряльщике?

— Хорошо, — сдался Антон. — Что бы вы, Даша, хотели от меня услышать?

Даша помолчала, но недолго.

— А красивая она, Екатерина эта?

— Пожалуй, красивая, — вынужден был признать Антон. — Хотя, смею заметить, красота бывает обманчива.

— Теперь понятно, — мрачно сказала Даша.

— Что понятно?

Вместо ответа Даша толкнула Антона колесом в грудь и выбежала на улицу.

Антон прошёлся по вестибюлю, с удовлетворением отметив, что картина с берёзами и странными тенями, лежащими навстречу солнцу, на месте. Видимо, теперь не было никакого смысла красть её во второй раз. Антон подошёл к знакомой двери с табличкой «Директор» и постучал.

Иван Степанович Дольский был в своём кабинете не один. Рядом с ним, сосредоточенно строча что-то в большом блокноте, стояла высокая, статная женщина викторианской строгости: идеально уложенные смоляные волосы, чёрный брючный костюм, чёрные туфли. Женщина походила на большую опрятную ворону. Она подняла голову от блокнота, сверкнув стёклышками очков и, узнав вошедшего, улыбнулась. Антон тоже узнал помощницу Дольского и немного пометался в памяти в поисках имени. Кажется, Ангелина… нет, Антонина… Сергеевна… нет, Аделаида, — наконец, вспомнил он и с облегчением поклонился. Даже улыбка у Аделаиды Сергеевны получилась строгая, от неё равно сразу хотелось выпрямить спину и не шалить.