Андрей Бадин - Для крутых закон не писан
— Это мы ща. — Гриня утер потное, красное, как кирпич, с на редкость тупым выражением лицо и, подняв огромные, как ведра, кулаки, двинулся на капитана. От неожиданности Бугров оторопел, потому что драться со здоровенным шабашником не входило в его планы. Но конфликта было не избежать, и он приготовился к отражению атаки. Оружие решил применить только в крайнем случае и кинул пакет с автоматом в куст.
А Гриня шел вперед, как бульдозер, и останавливаться не собирался. Когда расстояние между ними стало небольшим, он протянул свою огромную лапу и попытался схватить Николая за голову. Пошарил пальцами в воздухе, ища обидчика, но тот отстранился, размахнулся и резко врезал гиганту правым кулаком в челюсть. Голова Грини дернулась, подошвы истоптанных сапог скользнули по мокрой траве, и он, как спелый колос дородной украинской пшеницы, скошенный острым российским серпом, плавно рухнул в куст. Недолго думая, Николай стремительно шагнул вперед и ломанул Васе ногой в нижнюю челюсть. Шабашник кубарем улетел в кусты и даже вскрикнуть не успел. Бугров осмотрелся, и убедившись, что его победного раунда никто не видел, поднял автомат и залез на забор.
Спрыгнув на землю на другой стороне, капитан спрятался за невысоким, ровно подстриженным кустиком крыжовника и оглядел участок. В глубине сада, в тридцати метрах от него, возвышался большой красивый особняк банкира Тарасова. Своими остроконечными крышами он напоминал средневековый замок, только не хватало флагов на башнях и бойниц в толстых каменных стенах.
Широкая мраморная лестница, украшавшая фасад здания, вела в высокие, обрамленные полуколоннами двери красного дерева. Над ними красовался барельеф из белого мрамора, прославляющий изобилие виноградных гроздей, купидонов и обнаженных женщин.
Перед домом был разбит сквер с фонтаном, клумбами и стрижеными газонами, а рассекали его пешеходные дорожки, покрытые красивой мраморной плиткой. От широких въездных ворот к подъезду вела асфальтированная дорога, а на ней у самого дома стоял большой черный лимузин.
Контрразведчик достал из кармана куртки небольшой бинокль и стал осматривать участок. Искал видеокамеры на воротах и у дома и нашел их.
— Всего четыре, — процедил сквозь зубы Бугров, вынул из другого кармана глушитель и навернул на ствол укороченного автомата Калашникова. Потом достал черную маску, натянул на голову и поправил так, чтобы сквозь ее дыры было лучше видно. Далее надел тонкие черные лайковые перчатки и взял автомат в руки.
Наконец он встал, стремительно перебежал к дому, прижался спиной к его шершавой гранитной стене и осмотрелся. Неожиданно дверцы стоящего перед домом «Мерседеса» отворились, и из машины вышли двое крепких охранников в темных костюмах. Николай спрятался за угол и поднял автомат, но парни быстро прошли к крыльцу и вошли в дом.
Николай сидел за кустом у стены и поглядывал на видеокамеру, установленную на углу особняка. Она мерно поворачивалась то влево, то вправо и смотрела то на дорогу, то на сквер. Крыльцо, машина, фонтан и вся площадь перед домом были у нее как на ладони.
Бугров решил пока ничего не предпринимать и узнать, что будут делать дальше вошедшие в дом громилы. И вот через минуту из подъезда вышел один из них, внимательно осмотрел двор, поднес рацию к губам и что-то в нее сказал. Николай находился в десяти метрах от него и не расслышал сказанного, но понял, что сейчас из особняка кого-то выведут и посадят в машину. Он передернул затвор автомата, смерил расстояние от себя до машины, поправил маску на голове и перчатки на руках и приготовился к атаке.
Через несколько секунд из дома вышла красивая, богато одетая молодая женщина в сопровождении двоих охранников и направилась к авто. За руку она вела десятилетнего мальчика в джинсовом костюме, бейсболке и кроссовках. Как понял Бугров, это и были жена банкира Марина и его сын Андрей. Они прошли к лимузину, высокий охранник незамедлительно открыл перед ними заднюю дверцу, и они сели в салон.
— Ага, экстренная эвакуация, — прошептал Николай. — Уже донесли о моем визите.
Он не стал ждать, пока телохранители влезут в салон, а встал во весь рост, прицелился в ближнего парня и выстрелил короткой очередью по ногам. Пули попали в бедро, телохранитель вскрикнул, упал как подкошенный, в одно мгновение потерял сознание и затих.
Увидев падение товарища, парни кинулись к автомобилю и хотели укрыться внутри, но Николай незамедлительно дал по их ногам две короткие очереди. Один рухнул на бегу, пролетел два метра, ударился головой об открытую дверцу «мерина» и потерял сознание. Его подстреленный в голень товарищ сумел проковылять до салона, открыл водительскую дверцу и залез внутрь, но захлопнуть ее не успел. Николай кинулся к нему, направил автомат в лицо и скомандовал:
— Выходи!
Секьюрити замялся на долю секунды, а капитан сильно врезал ему в лицо рукояткой автомата, схватил за рукав пиджака и что было сил рванул на себя. Парень вылетел из кабины на асфальт, а Бугров добавил ему кулаком в челюсть и послал в глубокий нокаут.
Капитан влез в салон, захлопнул дверцу и обернулся назад, чтобы посмотреть, там ли женщина и ребенок. Увидев черную страшную маску на голове нападавшего, Тарасова взвизгнула, обхватила испуганного Андрюшку и повалилась на сиденье. Николай завел двигатель, нажал на газ и рванул с места. Но тяжелый бронированный представительский «Мерседес» начал ускоряться не спеша и поехал к воротам слишком плавно. Тогда капитан переключил скорость, дал полный газ и заставил машину прилично разогнаться.
Только Бугров устроился за рулем поудобнее и освоился с управлением, как вдруг получил сильный удар по голове. Это Марина Тарасова в аффекте схватила из бара первую попавшуюся бутылку и огрела ею нападавшего. Тара разлетелась в пыль, окатив капитана прохладным вонючим виски. Алкогольные струи вперемешку с мелкими осколками попали ему за шиворот.
— Тварь! — закричал он, обернулся и схватил девушку за руку. Марина решила не останавливаться на достигнутом и стала тыкать в голову «террориста» острым бутылочным горлышком. Если бы Бугров не остановил ее, она рассекла бы ему шею и затылок.
Но капитан выдернул острое стекло из цепких пальцев, размахнулся и врезал девице кулаком в челюсть. Бил не сильно, но точно и попал куда надо. Марина откинулась на сиденье, потеряла сознание и затихла. Щуплый пацан от испуга прижался к ней и заплакал.
Когда Бугров вновь взглянул на дорогу, то увидел, что «Мерседес» на полной скорости несется в закрытые ворота. Капитан нажал на тормоз, но тормозной путь броневика был гораздо длиннее, чем у обычного лимузина, и поэтому останавливаться он и не думал. «Мерс» на полной скорости врезался в витую металлическую ограду, одним махом снес ее и продолжил свой победный путь уже на улице. Пересек ее, доехал до соседнего забора и врубился в его кирпичный столб. Тот пошатнулся, обрушился на лобовое стекло градом красных кирпичей, вмиг расколотив его.
— Вот это да, — удивился Николай, — пули оно выдерживает, а кирпичи нет.
Причем пострадало не только стекло, но и двигатель — от удара деформировался радиатор и мотор начал парить. «Мерседес» вышел из строя, и ехать на нем дальше было нельзя. А капитан собирался увезти семью Тарасова подальше от дома.
Николай поправил чулок на голове, открыл дверцу и выскочил на улицу, обежал лимузин, распахнул заднюю дверь и выволок нокаутированную дамочку на асфальт. Вытянул за руку сопротивляющегося сынка и, подхватив мамашу за талию, понес к служебной «Волге».
Он поместил паренька на заднем сиденье, а Марину на переднем, сел за руль, завел мотор, развернулся и помчался вон из поселка «новых русских». Мигом домчал до Рублевки, свернул на нее, проехал несколько километров в сторону окраины и повернул на ведущую в лес проселочную дорогу.
Машина тряслась на ухабах и рытвинах более десяти минут, пока не выехала на асфальт. Это была неширокая, заброшенная объездная дорога, ведущая к небольшой деревеньке, расположенной вдалеке от Рублево-Успенского шоссе. Николай знал эти места и ориентировался в окрестных дорогах и дорожках. Он проехал по направлению к Московскому каналу еще километр и остановился.
— Подождем здесь, — сказал Бугров и заглушил двигатель.
— Чего подождем? — настороженно спросила пришедшая в себя Марина.
Она вжалась в кресло, держалась рукой за ноющую челюсть и испуганно смотрела на захватчика в черной маске.
— У тебя есть сотовый?
— Да, — ответила она, незамедлительно вынула из сумочки аппарат и показала ему.
— Звони мужу.
— Не убивайте нас, пожалуйста, — взмолилась девушка, — мой муж богатый человек, он даст вам денег сколько вы захотите, только не убивайте! — Марина всхлипнула. — Возьмите мои серьги и кольцо, они дорогие, с бриллиантами. — Девушка стала спешно стягивать с пальца перстень, но руки ее не слушались, и кольцо не снималось. — Сейчас отдам, оно дорогое, — причитала красавица.
