Алексей Шерстобитов - Неприкаяный ангел
Если бы не это, шансов у Мартына не было бы ни одного. Несмотря на долгое описание, все происходящее уложилось меньше, чем в минуту.
Врач того же заведения смог оказать первую помощь квалифицированно, поскольку был военврачом в отставке, но констатировал: «Вариантов мало, нужна срочная операция в стационаре».
Пока доктор оказывал помощь, «спецы» осмотрели документы раненного, что впечатлило, а увиденная на плече, татуировка «летучей мыши», еще боле убыстрила процесс. Уже через тридцать минут, Силуянов лежал на хирургическом столе, подключенный к аппарату искусственного дыхания. Рядом, в металлическое блюдце, падающими, цокали и гремели, вынутые из тела пули…
Я витал над телом этого человека вместе с Ангелами. Странно – лики их не были покрыты и тенью печали или сомнения. Окружив стенающую душу, они молили о ней, совершенно не делая акцент на выживание. Это объяснимо – главное спасенная душа, и если это возможно сейчас, то пусть будет так!
Не было заметно никакого мыслительного процесса, никакого взвешивания или решения, или хотя бы характерной для земли, нагнетенной тяжелой атмосферы неизвестности. Все давно было определено. Поняв это, я задумался, глядя на снующих вокруг раненного людей в белых одеждах: «Если определено, то зачем же вся эта суета, к чему молитвы Ангелов, почему этому процессу последует тяжелое выздоровление и реабилитация?».
Ответ последовал незамедлительно с интонацией удивления: «Но ведь все известно только Создателю, а каждый участник ежемоментно выбирает добро или зло, то есть либо спасает себя, либо губит. Будь он не свободен, то за него все делал бы Бог, но Он создал вас свободными, а значит и несущими ответственность. По-другому, все не имело бы смысла.».
Поодаль, ждущие духи преисподней, свирепели от нетерпения, не зная будущего, в надежде наживы для своего сюзерена. Как всегда, уверенные в жертве, шипели они и, то приближались, желая утащить душу, то удалялись, отгоняемые Хранителями…
– Он долго нес свой крест, долго и тяжело боролся с собой, последние два года стали искупающими для него. Но этого не достаточно, скорее всего, Он даст ему шанс, но легко ему не будет! Не в смысле, конечно, испытаний пытками или насилием, но прежде всего предоставляемым выбором, хотя это-то для вас и есть пытка… – Объяснял мне мой попутчик. Видя моё недопонимание, и некоторую растерянность, он пришел мне на помощь, и надо заметить очень вовремя.
Я сильно разволновался за душу этого человека, и начал порываться защитить её перед слугами темных сил, чего не мог в принципе, и чем рисковал только одними мыслями об этом, своей душой.
Ангелу этот мой позыв явно понравился, поскольку имел жертвенное начало, что сказало ему о некоторой готовности к пути в достижении цели, но большего он и предположить не мог.
Подумав, я поинтересовался:
– Но разве не в этом заключается сама суть жизни людей, ведь у каждого крест…, каждый, неся его, делает выбор, и если бы была вера, то пытки переносились бы легко, а ноши и вовсе не замечались! Чем же от других отличается этот?… – По реакции стало понятно, что друг мой несколько поспешил с выводами, но ответил, как и всегда, мягко и с благим расположением:
– Вот именно «если бы», каждый из вас, правильно понимая происходящее, зная, что делать, чаще бы опирался в своем выборе и поступках, на советуемое совестью, то в ваших жизнях было бы трагедий в разы меньше! Этот же человек долго боролся со страхами, с желаниями, со страстями и, в конце – концов, переборол понимание, что, скорее всего, пострадает. Ведь он знал, что многие из его знакомых покинули этот мир, но он не сдался. Теперь часть его креста будут нести другие люди, они разделят его ношу, и прибавят к своей – так бывает всегда, и всегда этот вес испытаний и искушений, разделенные между всеми, там живущими, одинаков – все меняется, но меняется взаимосвязано…
– А что же этот человек, если останется там?…
– Его путь изменится, а испытания, по своей сложности, возрастут, перейдя больше в духовную сферу. Господь милостив, и предоставив возможность, делает все, что бы человек не покинул этот путь. Он был очарован, теперь его ждет разочарование во многом, из того, что он делал. В таком состоянии, вы чувствуете себя бессильными, какими и были всегда, но почему-то именно такими, вы начинаете, чуть ли, не физически ощущать Его близость. В немощах ваших, проявляется сила Божия… – На этом измерение всколыхнулось, обдав нас хоть и жаркой, но малочувствительной волной. Я сбился с мысли от внезапных воплей и визга, падших духов, в досаде от упущенной жертвы, вымещавших злобу друг на друге, но был сразу успокоен:
– К страдальцу вернулась жизнь… Теперь нужно молиться с двойным усердием… – слава Богу!..
Решение
«Седой», понимал, что, прежде всего, необходимо выяснить причину покушения, возможно, она заключалась в свертке, только что им похищенном из машины Весны. Сделал он это, в том числе, и ради ее же собственной безопасности, хотя, безусловно, и ради контроля. Виктор предполагал, что в нем. Если он не ошибался, то оперативной ценности в нем уже никакой нет. Но люди, не знающие полной картины, могут воспринять в прочитанном нечто невероятное.
Одно верно, эти листочки, попади они не в те руки, могли, решить судьбу человека, обладавшего ими, не в лучшую сторону. Много глупостей делают люди, из-за страха потерять место, понести ответственность, делая, что-то на всякий случай…
Представители обеих «КРЕСТОВ», а обе организации носили эту аббревиатуру, лишь по разному расшифровывающуюся, а точнее, несущие разный смысл, внимательно следили за ходом расследования преступлений, участниками которых были, или могли быть, их люди. При этом всегда стараясь придерживаться правила: гражданские не при чем.
Не всегда получалось так, поскольку человек способен, даже из добрых побуждений творить зло, уверенный, как раз, в обратном. Не говоря уже о нечистоплотных, и просто непорядочных, работающих не только на два фронта, а прежде всего на себя. В последнем случае, а мы понимаем, что речь идет о наемниках, главный интерес составляли лишь деньги. Но такие и недолго жили…
Виктор сварил кофе, двойную порцию, аккуратно поставил чашечку тонкого китайского фарфора – единственную оставшуюся от старого сервиза, подаренного прапрадедом прапрабабушке, на единственный, в снимаемой квартире, стол. Присел на табурет, положил сверток против себя, сделал глоток. Наслаждаясь редким ароматом и терпким неповторимым привкусом, в предвкушении обожаемого послевкусия, и одев перчатки, проник в содержимое.
Его беспокоило, что сверток был уже открытым – это несколько напрягло. С интересом, он провел анализ воздуха рядом и внутри пакета. Убедившись, что все в порядке, все равно, что-то заподозрил.
Покачав головой, он причмокнул языком, прикидывая, что можно делать по пути в автомобиле, из-за чего пришлось распечатать пакет? Чтобы просмотреть написанное? Вряд ли чтобы что-то изъять? Но для этого нужно знать, что именно. Пакет не проходил никакой обработке. Из содержимого явно ничего не изымалось. Значит, только копировалось!
Зачем сообразительная девушка так экстремально копировала документы, и найдя с десяток разных ответов, понял, что это еще не конец…
В подборке чувствовалась рука, управляемая умом привыкшим анализировать и копать в самым глубинах информации. Выводы вызывали уважение к проведенной работе. Все больше напрашивался вопрос: зачем Мартын этим занимался? Ведь он прекрасно понимал, что приложить раскопанное не возможно ни к чему, и все равно уперто рыл и рыл…, рыл, теряя соратников…
Хотя, Виктор был уверен на 90 процентов, что ни эта информация сводила в могилу людей из следственной группы Силуянова. Но предположение – одно, а реалии – другое.
Оказывается, были моменты неизвестные, интересные, а некоторые и не понятно, как полученные, поскольку нахождения их в этой стопке объяснить было возможно, лишь утечкой информации. Больше всего поразили и удивили данные одного «ликвидатора» – Артема.
Он знал, хоть и поверхностно, этого неприятного и, однозначно, не нормального человека. Они уже пересекались, и встреча с ним не предвещала, не готовому к ней человеку, ничего хорошего. Этот парень был маньяк и сейчас находился, где-то на «югах», что нужно прояснить, поскольку после запуска сигнала с компьютера «Солдата», он постоянно приближался к его родственникам, что могло закончиться печально:»Теперь еще и журналистка стала занозой, надежно застрявшей в, чьей-то заднице. Если кому-то станет известным только о факте передачи документов, неприятностей не избежать. А поскольку ко всему этому букету прямое отношение имеет этот Артем «Темник», и теперь понятно, что он засветился по полной программе, то решать появившуюся проблему придется ему самому. Он это умеет делать только одним способом – все портя и привлекая внимание.» – Виктор, бросая на сковороду огромный кусок свинины, продолжал размышлять, и с каждым всплывающим пассажем, хмурился все больше и больше: «Весну, я не знаю лично, убедить ее в чем-то, соответственно не могу, к тому же, после исчезновения пакета, вряд ли она что-то предпримет. Встречу с Силуяновым «срисовали» только мы, хотя вообще о встрече все равно, кому нужно, знать будут!
