Владимир Колычев - Тревожит память былую рану

Еще два охранника отдыхали в гостевом домике, в котором они, похоже, освоились как в своем собственном. Лайма добралась и до них – распинала, разогнала, обругала на прощание.

Но, как оказалось, и это было еще не все. В гостевой спальне на втором этаже обнаружилась молодая пара – атлетичного сложения, но какой-то тепличной выделки парень и прелестная блондинка. Когда Лайма ворвалась к ним в комнату, они были уже одеты, но смятая двуспальная кровать наводила на определенные мысли.

– Ну и что вы здесь делаете? – гневно спросила хозяйка дома.

И не позволив им даже рта раскрыть, указала на дверь. Парень и девушка даже не пробовали возражать – молча собрали вещи, сели в машину и уехали.

– Это кто? – спросил Егор, когда ворота за ними закрылись.

– Прислуга. Эдик и Яна, – совершенно спокойно сказала Лайма.

Ярость ее уже улетучилась, осталась только усталость. Да и сам Егор едва стоял на ногах. Шутка ли, две бессонные ночи кряду. И до этого плохо спал – в дороге, в машине, в паузе между перегонами.

– Они в чем виноваты?

– В том, что спят вместе, – равнодушно пожала плечами Лайма.

– Это преступление?

– Нет. Я никогда против этого не возражала.

– Тогда в чем дело?

– А в том, что я никому не верю...

Лайма провела Егора в охранное помещение, где на мониторах мерцали картинки подступов к дому. Полезла в тумбу стола, достала оттуда два электронных сканера.

– Ты знаешь, что это такое, – сказала девушка, вручив спутнику один из приборов.

В не таком уж далеком прошлом Егору приходилось иметь дело со шпионской техникой и средствами борьбы с ней. И как искать «жучки» он тоже знал.

– Кто-то из этих уродов на ментов работает, – нарочито громко сказала Лайма. – Не удивлюсь, если дом на прослушке... Начнем?

Он обследовал второй этаж. Широко развернулась Лайма: дом – полная чаша. Дорогая мебель из цельного дуба, лестница из красного дерева, на полу – сплошь узорный паркет. Не дом, а дворец, сравнение с которым дополняли шпионские «глаза» и «уши». В каждой комнате по два-три «жучка», а в холле между комнатами Егор обнаружил еще и мини-видеокамеру. Мощный сканер безупречно реагировал на спокойные поля притаившихся в пассивном режиме радиопрокладок. Но, закончив работу, Егор не обрел уверенность, что справился со всеми «клопами». Да он и не должен был быть в этом уверен, потому что самоуспокоение – верный путь к поражению, тем более когда ты находишься в осажденном доме да еще с беспокойным тылом.

– Ну, как? – спросила Лайма.

Он показал ей свой урожай, она ему – свой.

– М-да, со всех сторон обложили... Докажи, что мне не пора на пенсию, – с горькой насмешкой сказала она. – А я докажу, что ты не зря сбежал из этого гадюшника...

Егор взялся за первый этаж, Лайма – за второй. Он нашел один «жучок», пропущенный ею, она – два.

– Вот я и говорю, что ты потерял квалификацию, – мрачно усмехнулась она. – Так же, как и я... Ты уже ушел на пенсию, теперь моя очередь... Пошли, посмотрим, какой у меня подвал...

Цокльный этаж ее дома запомнился Егору в основном тем, что там они нашли четыре «жучка»... Лучше бы он Нику там нашел, в одном из отсеков, который вполне можно было использовать под тюремную камеру да еще с частичными удобствами – сортир без душа. Но Ники здесь не было. Как не было ее и на втором этаже... А на чердаке, в большом бильярдном зале обнаружилось два паразита.

– Еще в бане могут быть, и в гостевом доме, но мы туда пока не пойдем, – сказала Лайма.

Она обессиленно опустилась в кресла, разбросав руки в стороны, ладошками вверх.

– Медитируешь? – плюхнувшись на диван, насмешливо спросил Егор.

– А больше ничего не остается делать, – закрыв глаза, сказала девушка. – Или сама себя замедитирую, или Альбинос приедет и отмедитирует во все дыры...

– Гм.

– Я имею в виду, пулевые отверстия. Штук так по пять на каждую часть тела. Начиная с головы... А ты что подумал?

– Так и подумал, что ты застрелиться хочешь.

– Застрелиться?! Между прочим, неплохой вариант, – на полном серьезе сказала Лайма. – Но сначала с Альбиносом разберусь. Надо же, так за горло взять, и кого? Меня!.. Никогда ему этого не прощу.

– Поменьше бы эмоций. И побольше бы дела... Твой Альбинос может в любое время нагрянуть. Место здесь тихое, обособленное, никто даже не услышит, как нас делают...

– Вот я и говорю, что в баню мы пока не пойдем, и гостей побоку, – Лайма поднялась со своего места. – А про хозблок я ничего не сказала... Пошли!

В кирпичном сарае находился погреб, о существовании которого Егор был никогда не догадался, если бы Лайма не открыла перед ним тайный лаз в полу. Это была целая комната, одну сторону которой занимал стенд с размещенным на нем арсеналом. Разномастные пистолеты иностранного и отечественного производства со специальными нарезками на стволах для глушителей, спецназовские автоматы с приборами бесшумной стрельбы, снайперские винтовки, базуки, противотанковый гранатомет. Спецтехника. Бронежилеты, маскхалаты, ящики с минами, гранатами, боеприпасами...

– Считай, что я перед тобой душу открыла, – сказала она с таким видом, с каким признаются в любви к прекрасному.

– Лучше бы ты мне Нику вернула.

– Поверь, я и сама хочу ее вернуть.

– Не надо было...

– Хватит! – перебила Лайма. – Сволочь, дрянь, шлюха – это про меня... Но кто-то же должен дать мне шанс выбраться из этого дерьма.

– Кто?

– Ты!.. Если ты мне не поможешь, я так и останусь на дне. Самой не подняться... Ну, чего уши развесил? Надо систему видеослежения настроить. И дополнительные камеры поставить – начнем с гостевого дома... Еще бы адскую машинку зарядить... Что смотришь? Я же говорила тебе, что все очень серьезно...

Егор покорно кивнул. Он и сам понимал, что дело дрянь. Как понимал, что поспать ему сегодня не придется...

Глава 21

«Мои года – мое богатство...» Совсем недавно Альбинос и сам так считал. Три ходки в зону, опыт, авторитет, а тут еще и хитромудрая Лайма под руку подвернулась. Сначала он указывал ей, что и как нужно делать, а когда она освоилась, сама стала предлагать идеи, от которых пухла и голова, и мошна. Чтобы Альбинос, вор с двадцатилетним стажем, пас проституток!.. Но именно этим он и занялся по воле Лаймы. Девочки, наркотики, притоны – да в таких масштабах, что всего за несколько лет он смог построить себе роскошный особняк у озера посреди леса. Охрана, целый автопарк машин, доступные девочки в любое время. Лайма продолжала крутиться, расширяла дело, сгребала в закрома миллионы, а он почивал на лаврах своего авторитета. Ездил по заграницам, отдыхал у себя на озере, ловил рыбу и кайф с девочками... ну, и не только с ними. В жизни оно как, все попробовать надо. Вот и пробовал он все в тепле и достатке.

Альбинос пользовался своими годами и авторитетом, как богатством. А Лайма делала дела – к притонам и наркоте добавилась порнография, на которой также делались большие деньги. Она отчитывалась перед боссом в своих начинаниях, он знал, какой человек что и в какой степени контролирует, в любое время мог дернуть за ниточку – остановить процесс или, напротив, подстегнуть. Но, как оказалось, это была всего лишь иллюзия финансовой прозрачности. Но в любом случае Альбинос оставался в тени. Лайма тоже шифровалась, но все же в случае глобальной катастрофы она могла пострадать – в отличие от него. Словом, Лайма крутила педали, рисковала, чтобы он пользовался благами своего бизнеса. Разумеется, делала она это небескорыстно. И сама особняк себе построила, и даже собственную охрану завела. Но больше всего Ревякину не нравилось, что Лайма полностью взяла в свои руки контроль над финансовыми потоками, над их легализацией. А чашу его терпения переполнило убийство банкира, от которого Альбинос и получил информацию, что Лайма через подставных лиц присваивает себе суммы, гораздо более крупные, чем ей дозволялось.

Именно тогда он встряхнулся и заставил себя поверить в то, что пятьдесят лет – далеко еще не старость. Полвека – не так уж и много, чтобы считать его своим богатством. Взбодрился Альбинос, вдохнул в себя новые силы и пошел в наступление. Зато Лайма в свои двадцать четыре года почувствовала себя старой и уставшей – так это или нет, но слабину она дала. Этим Альбинос и воспользовался. Его люди взяли в оборот ее охрану и верного ей Джинна, обложили со всех сторон и ее саму.

Он мог убить ее в тот же день, когда нахрапом наведался к ней в дом. Бойцы были наготове, им ничего не стоило прикончить ее на месте, чтобы затем присвоить себе неправедно нажитый особняк. Но Альбинос дал маху. Вспомнил, как много она для него сделала, и решил предоставить ей шанс исправиться. Она должна была принести ему не только голову Егора, но и дарственную на особняк, построенный на краденые у него деньги. Возможно, она одумается, и тогда он позволит ей дальше работать на себя.

А пока он прибирал к рукам бизнес, которым Лайма рулила, считай, в одиночку, но как бы ему во благо. Воспользовался информацией, которую она ему предоставляла для поддержания созданных ею же иллюзий. И нагрянул в квартиру к некоему Веньчику, который отвечал перед ней и как бы перед ним за распространение порнофильмов, которые снимали также подконтрольные Лайме «режиссеры».