Вячеслав Жуков - Роман с убийцей
– Ну хватит валять дурака, Олеся! Я хочу тебя. Иди ко мне тварь. Я перережу тебе горло. А когда ты будешь биться в конвульсиях, я трахну тебя. И ты почувствуешь такой экстаз, какой никогда в жизни не испытывала. Экстаз секса и смерти, – прокричал он, ударив ногой по пустому ведру и оно загремело.
Олеся слушая его, закрывала кулачком рот, чтобы не расплакаться. Хотя в ее положение, это не играло такой большой роли. Обыскав весь дом, Валентин подошел к двери чулана, где был вход в подвал, и раскрыв ее, крикнул в темноту:
– Ты здесь? Отвечай!
Олеся сжалась в комок, не жива, не мертва. Услышала, как он стал спускаться по лестнице, крадущимися шагами. Не торопливо, прислушиваясь к тишине в подвале.
Олесе захотелось зажать уши, и не слышать его шагов. Видеть в темноте она его не сможет. Так чтобы и не слышать. Ведь сейчас он спустится сюда и будет ее искать.
– Олеся? Отзовись? Я знаю, что ты здесь. Из дома ты выйти не могла. Пока был в саду, я наблюдал за дверью. Дома я уже все обыскал. Остался только этот подвал, куда я сбрасываю трупы. Тебе нравится прятаться тут? Ну, конечно. Ведь тут лежит твоя подружка, Жанка. И ты хочешь быть рядом с ней. Ладно. Я все устрою. Ты только отзовись. Ты здесь? Олеся?
Олеся со всей силы зажимала рукой рот, чтобы не закричать. Слышала, вот он спустился с лестницы и пошел по подвалу.
– Ты думаешь, я не найду в темноте тебя?
Олеся и на это отмолчалась. Хотя от страха, хотелось закричать. Да и как иначе, когда смерть вот она, рядом.
– Ошибаешься, дурочка. Знаешь что у меня есть?
Лучше бы не знать. Все на свете Олеся готова отдать, только бы не видеть его. Слыша его голос, она медленно отступала, пятясь назад вдоль стены.
– Вот! – воскликнул он, и тут же Олеся увидела вспыхнувшую в его руке спичку. В другой – он держал раскрытую опасную бритву, которой размахивал перед собой. И пока огонек спички не погас, он пытался разглядеть ее в подвале.
– Теперь ты от меня никуда не денешься, – засмеялся он, поворачиваясь влево. Как раз в ту сторону, где прижавшись к покрытой капельками влаги стене, стояла Олеся.
Глядя на дрожащий огонек, Олеся вдруг поняла: ее спасение в том, если он погаснет. А для этого надо немного.
Он увидел Олесю в тот момент, когда девушка взмахнула свернутыми в рулон холстами. Поток душного смрада отхлынул от стены где стояла Олеся, и долетев до спички, потушил ее дрожащий огонек. Сделалось темно, но Валентин уже метнулся к ней с бритвой в руке, закричав:
– Зачем ты взяла мои картины? Тварь! Отдай. Я перережу тебе горло. Так и знай.
Олеся услышала как в темноте совсем рядом с ее лицом, рассекая воздух пролетело лезвие опасной бритвы. Но она успела отшатнуться и отступила на пару шагов. Услышала, как Валентин опять достал из коробка спичку, чиркнул ею, и вот опять темноту подвала прорезал маленький погибельный для Олеси огонек.
На этот раз все повторилось. Олеся опять взмахнула свернутыми в рулон холстами. Только теперь все получилось намного лучше. Валентин оказался довольно близко от нее, и Олеся ударила его рулоном по руке в которой он держал горящую спичку, вместе с коробком. Спичка погасла, а коробок она просто выбила и он отлетел куда-то в темноту. Это привело Валентина в ярость. Запомнив, где стояла Олеся, он в темноте бросился к ней, размахивая перед собой бритвой.
– Жалкая сучка! Думаешь, тебе удастся спастись? Как бы не так. Я тебе прикончу, и ты останешься лежать тут среди этих зловонных трупов.
Олеся не ответила. Она даже старалась дышать так, чтобы он не услышал ее. Но положение осложнилось, когда она оказалась в углу. Она слышала, что Валентин совсем рядом. Он взмахивает бритвой раз. Другой. Следующий взмах будет для нее последним, это Олеся поняла по тому, как острое лезвие бритвы рассекало пространство возле нее, на уровне лица.
Ноги сами собой подкосились, и она беззвучно рыдая, рухнула на холодный пол подвала. Причем, произошло это в тот самый момент, когда Валентин ударил бритвой туда, где только что была ее голова. В темноте послышался скрежет лезвия бритвы по кирпичам, и тут же Валентин вскрикнул.
В первые секунды Олеся не могла понять, что произошло. Но потом Валентин закричал:
– Сука. Из-за тебя я порезался! – Прозвучало это так, как будто Олеся должна была посочувствовать, что он так неосторожно поранил себе руку. Посочувствовать тому, кто только что пытался ее убить. Какая наивность. Не понятно на что он рассчитывал, но Олеся ничего не ответила, не издала ни единого звука.
И тогда Валентин прокричал:
– Ты думаешь, что сумеешь выбраться отсюда? Ну попробуй. Я сейчас выйду, а дверь наверху закрою. И ты все равно сдохнешь тут. Так и знай. Жалкая шлюха. – Почти на ощупь, он нашел в темноте лестницу. И Олеся услышала его шаги наверх. Вздохнула облегченно. Хотя какое тут может быть облегчение, когда он прав. Выйти из этого проклятущего подвала ей вряд ли удастся. И Олеся опять заплакала. На этот раз не утерпела. Услышав его шаги в коридоре, не скрывая отчаянья, закричала, чтобы он услышал:
– Подонок!
Его это зацепило. В ответ Олеся услышала:
– Заткнись. Я все равно вернусь в подвал и убью тебя, гадина. Убью!
И Олеся поняла, что он обязательно выполнит свое обещание. Притихла.
Глава 17
Первый раз Валерка Безруков попробовал женщину, когда ему было уже двадцать лет. Тихий, скромный паренек, он всегда отличался от сверстников нерешительностью.
Девчонки на него и внимания не обращали. Даже сторонились. И Валерка не мог перед друзьями похвастаться любовными успехами. Если приятели заводили разговор, кто с какой девчонкой переспал, Валерка молчал. И только по ночам, во снах, испытывал сладостные ощущения, перенося их потом на бумагу.
Рисовал он здорово. Причем, особенно хорошо ему удавались портреты знакомых девушек, которых Валерка изображал в обнаженном виде и в самых невероятных позах. Это было настолько впечатляюще, что друзья просто расхватывали у него рисунки.
Для художественного училища, куда Валерка поступил после окончания школы, он рисовал другое. Там тематика была посерьезней, и хорошие оценки легко можно получить за пейзажи родного города, что тоже получалось у Валерки на высшем уровне.
Педагоги прочили молодому дарованию большое будущее, всенародную известность. Возможно так и было бы, если б в его судьбе не произошел случай, перечеркнувший не только карьеру художника, но и всю его дальнейшую жизнь.
Тот злосчастный день Валерка Безруков запомнил на всю жизнь. Был праздник – второе мая. На улицах веселье.
Валерка с друзьями тоже отмечали праздник. Водку пить начали с самого утра. Причем так много Валерка еще никогда в жизни не пил и к вечеру он опьянел настолько, что едва плелся домой. Друзья остались в парке, пошли на дискотеку, а Валерке было не до того. Сейчас бы поскорее добраться до постели и брякнуться спать. Какие тут могут быть танцы, когда ноги заплетаются.
Он шел по тротуару, не вглядываясь в лица прохожих. Да и какое им дело до того, что Валерка пьяный. Ну выпил. Так ведь не каждый же день. В сущности, он за здоровый образ жизни. Но сегодня такой день. И вовсе не потому, что сегодня второе мая. Просто в этот день ровно десять лет назад погибли его родители. У отца был мотоцикл. На нем они и попали под колеса грузовика, водитель которого оказался в стельку пьяным. Потом Валерку забрала к себе бабушка. Жила она в маленькой комнатенке в коммуналке. Но внука не бросила, хотя и у самой житье было не из легких. Все-таки, вторая группа инвалидности.
Валерка вспомнил, что с утра бабушка пожаловалась, что у нее болит сердце, просила, чтобы внук пришел домой пораньше, а он вот загулял. Валерка посмотрел на часы.
Время было уже начало первого.
– Молодой человек, сигареткой не угостите? – услышал он рядом женский голос, повернулся и не сразу признал в стоящей рядом девушке, бывшую свою одноклассницу Аллу Суворову. Скорее она узнала его.
– Валерка, ты что ли?
– Я. А ты… Суворова?!
Алла усмехнулась.
– Ну наконец-то, дошло. Только я теперь не Суворова, если хочешь знать, – решила бывшая одноклассница внести ясность.
От друзей Валерка слышал, что Алла после школы сразу же выскочила замуж и даже родила ребенка. Хотя удивляться этому не стоит. Она еще в школе была чересчур шустрой и развитой не по годам. По крайней мере, с одноклассниками трахалась вовсю. Наверное, изо всего класса один Валерка не повалялся на ней. Но что возьмешь с тихони.
– А кто же ты теперь? – спросил Валерка, предлагая однокласснице сигарету. Та взяла, закурила. Когда приблизила свое лицо к его сигарете, чтобы прикурить, Валерка почувствовал, что от одноклассницы пахнет не только духами, но и вином.
Да она и не стала скрывать.
– Мы с мужем были в гостях у его друзей. А потом поссорились и я убежала. Не будет на других баб смотреть, кобель. А фамилия теперь моя – Антонова. Только к известному певцу я отношения не имею. Муж мой работает в автосервисе. Но денег тоже заколачивает немало. Я работаю в парикмахерской. Так что живем не бедствуем. Ну, а ты как живешь? Не женился еще? Можешь не отвечать. Сама знаю, что нет. Да и кто за тебя пойдет. Ты же у нас – тихоня, – вспомнила она школьную кличку. Валерка ее получил за то, что никогда не прогуливал уроки, был мальчиком паинькой и обходил девчонок стороной. Особенно таких как эта Алла. Ей ведь палец в рот не клади, оттяпает руку.
