Наталья Берзина - Зловещий маскарад
Марек лично открыл решетку и в одну секунду исчез в темном провале. Уже стоя внизу, он принял три объемистых баула с аппаратурой. Техники неслышными тенями скользнули мимо него, на ходу подхватывая сумки. Тонкие лучи фонарей выхватывали из тьмы неоштукатуренные стены подземных коридоров. Группа двигалась быстро и уверенно, словно по собственной квартире. Возле прохода, ведущего к общежитию, установили первую камеру. Дальше дело пошло быстро. Только в церемониальном зале пришлось основательно повозиться. За неполных три часа подземелье оказалось напичканным видеоаппаратурой так, что по оснащенности не уступало хорошей телестудии, только участники предстоящих событий об этом не догадывались.
В то время, когда техники развешивали и маскировали свои интересные штучки, Марек аккуратно вскрыл помещение с компьютерами. Коробки с дорогостоящим оборудованием, заботливо составленные на высокие дощатые поддоны, наталкивали на мысль, что их оставили их ненадолго. Вообще Марека не оставляло ощущение, словно многое в этом месте временное. Только зал, где проводились обряды, выглядел так, будто им пользовались регулярно. Даже запах тут был особый. Такое чувство, что здесь проливали кровь!
Заново исследуя подземелье, Марек задумался о том, как лучше произвести захват, и быстро пришел к выводу, что в идеале нужно использовать подсадную утку. Но как уговорить на риск Машу, он пока не знал. Единственный человек, который может разрешить проблему, – Алена, в больнице. Сам Глеб из того же теста, что и Марек. Легче надавить, чем уговорить. Но пережимать с девушкой, пережившей страшное заточение, совершенно не хотелось. Решив созвониться с Глебом, как только поднимется на поверхность, Марек двинулся по еще не исследованному коридору.
Глеб взбежал по лестнице на второй этаж, таща за собой Машу. Миновав без лишних разговоров пост опешившей от неожиданности медсестры, он распахнул дверь палаты, в которой находилась жена.
– Привет, любимая! Что за срочность? – быстро спросил он, обнимая Алену.
– Долго же ты добирался! Я успела уже соскучиться! – потерлась носом о его склоненную голову Алена. – Я вижу, ты не один. Это очень хорошо, что ты привез Машу. Вместе с ней мы скорее разберемся в ситуации. Вот, взгляни. Ты видел когда-нибудь эту женщину? – Она показала фотографию в мобильнике.
– Нет. Это что за неприятная личность? Ломброзо наверняка выдвинул бы предположение о преступных наклонностях этой дамы.
– Я бы его поддержала! Знаешь, по моему убеждению, она имеет прямое отношение к смерти Кристины. Той девушки, что спрыгнула с подружкой с крыши в прошлом году. По крайней мере, именно ее я видела там, возле тел! – убежденно заявила Алена.
– Ой! Это же наша преподавательница! Морозова Татьяна! – воскликнула Маша, едва посмотрев на снимок. – Именно о ней я вам говорила!
– Так! Становится все интересней и интересней! Она успевает и преподавать, и сатанизмом увлекаться, и еще к самоубийству подталкивает! Что ж это за монстр такой в женском обличье? – пробормотал Глеб, потянувшись за телефоном.
– Постой! Не звони никуда. Нужно сначала разобраться, с кем мы имеем дело. Я уверена, что именно с ее подачи оказалась тут.
– Что ты хочешь сказать? У тебя, насколько мне известно, было маточное кровотечение. Причин этому может быть множество! Всех не перечислишь!
– Я на сто процентов уверена, что это дело рук Морозовой! Кроме того, я знаю, что в определенных кругах ее называют Уранией.
– Урания?! – воскликнула Маша. – Я слышала о ней! У нас девочки поговаривают, что она самая сильная ведьма! Даже Аньетта перед ней слаба!
– Стоп! – остановил Машу Глеб. – А ну-ка, давай не торопясь и по порядку! Что за Аньетта? Кто такая, почему она слабее Урании? И вообще, все известные тебе имена.
Маша замялась. Помолчала немного, испуганно и робко посмотрела сначала на Алену, затем на Глеба и, пожав плечами, начала рассказ:
– В прошлом году, когда я только поступила в колледж, произошло что-то до сих пор для меня непонятное. Как-то после занятий меня вызвала к себе в лаборантскую Татьяна Ивановна. Начала расспрашивать о том, кто я и что. Тогда у меня это не вызвало никаких подозрений. Может быть, так принято. Но вскоре девушку-первокурсницу, что жила со мной в комнате, по каким-то причинам переселили. А ее место заняла Алла. Она уже закончила первый этап и готовилась поступать на второй. У нас в колледже обучение строится поэтапно. Первый дает среднее образование. Второй – высшее. Так вот, Алла достаточно успешно заканчивала первую ступень. У нас с ней произошло несколько небольших бытовых ссор, но в конце концов мы помирились и даже, кажется, сдружились. Вскоре я заметила, что старшекурсники явно опекают некоторых первокурсников. Далеко не всех. Та девочка, Ира, что изначально жила со мной, попала в натуральную опалу. Как-то раз ей устроили темную. Иришке здорово досталось, но на помощь ей так никто и не пришел. Я отвела ее в душевую и помогла смыть кровь, отстирать одежду. Алла после этого сказала, что так делать нельзя. Потому что изгоям никто не помогает. Я не поняла, в чем дело. А несколько дней спустя, снова в душевой, я невольно подслушала чей-то разговор. Разговаривали две девушки. Голосов я не узнала. Шумела вода. Да и поняла далеко не все. Они обсуждали случай с Ирой. Одна сказала, что, мол, не нужно было перечить Урании, она не прощает непослушания. Вторая возразила, что если все спускать, то Урания затащит в постель, а после выставит на посмешище. Первая рассмеялась и ответила, что Урания девочками не интересуется, а те из парней, кто ей доставит удовольствие, награждаются на занятиях. Больше я ничего не услышала. Просто потихоньку вышла и постаралась забыть. Тогда я поняла, что Уранией называют кого-то из преподавателей. Но кого именно, даже не пыталась выяснить. Позже случайно услышала, что подобные забавы со студентами устраивает еще и Аньетта. Но кто она такая, я не знаю. В общем, из всех случайных разговоров я могу сказать только одно: главный там Ллорд. Почти на одном с ним уровне – Аньетта и Урания. Еще есть Урсула, Армида, Зило и Элимас. Но я никого ни разу не видела, а если и видела, то не знаю их колдовских имен. Вообще же, вся иерархия строится от Ллорда. Все остальные подчиняются только ему. Наверное, и в посвящении главную роль играет именно он. Но еще раз повторяю, у меня были завязаны глаза, и могу сказать только, что мужчины там были. Хотя в какой-то момент мне по казалось, что ко мне прикасались и женские руки. Простите, я не стану рассказывать, что со мной делали. Слишком гадко! До сих пор не могу забыть! – Маша остановилась. – Наверное, я мало чем вам помогла. Но это все, что я могу рассказать.
– Понимаете, Маша, каждое ваше слово для нас очень важно. Сегодня должен состояться шабаш. Мы собираемся задержать всех его участников и, если получится, привлечь их к ответственности. Сразу должен предупредить, шансов, что мы вырвем заразу с корнем, мало. Попытаемся получить показания прямо на месте. Но для того чтобы было что им предъявить, понадобится ваша помощь. Вы говорили, что вас собирались принести в жертву. Что под этим подразумевается – сказать трудно. Я, разумеется, сомневаюсь, что речь идет о настоящем жертвоприношении. Но в любом случае мы вас подстрахуем. С вами ничего не случится. Гарантирую! Поэтому и прошу о помощи. Согласны ли вы отдохнуть, а незадолго до полуночи вернуться в бомбоубежище? Повторяю, это не приказ. Вообще приказывать вам я не имею права. Просто прошу помочь. Скажите, вы считаете, что те, кто надругался над вами, должны понести наказание?
– Я готова растерзать их! – почти крикнула Маша.
Глеб только кивнул в ответ. Алена настороженно посмотрела на мужа, но не сказала ни слова. Только погодя, сжав руку Глеба, негромко шепнула:
– Помни, ты отвечаешь за все! Кроме того, привези мне комбез. Я иду с вами!
– Аленушка! Это невозможно! Ты только после операции! – возразил Глеб.
– Я не буду тебе объяснять, в чем заключаются такого рода операции. Но поверь, я способна действовать не намного хуже твоих бойцов. Кроме того, моя помощь прямо там, на месте, может быть неоценимой. Я разговорю того, кого вам не удастся припугнуть! – твердо сказала Алена.
Ольга никак не могла избавиться от того необычайного, волнующего ощущения, что преследовало ее с самого рассвета. Это оказалось так ново, так восхитительно, что сердце куда-то обрывалось и вновь взлетало в неведомую высь. Счастье, новое, не испытываемое никогда раньше, переполняло ее. Безумно хотелось продолжения. Чтобы это повторялось снова и снова. Чувствовать его руки, губы. Слышать его сумасшедшие слова. Видеть сияющие восторгом и любовью глаза. Желание, чтобы он всегда был рядом, чтобы не выпускал ее руку из своей, чтобы вот так же любовался ею всю оставшуюся жизнь. Смотрел на нее и не мог наглядеться. Мир для нее неожиданно окрасился чудесными красками. Стал ярким, волнующим и безмерно красивым. Оказалось, это так упоительно – открыть для себя любовь, утонуть, раствориться в ней, наполниться ею изнутри. Впитать в себя свое естество, ее головокружительные соки. Ощутить в себе новое, незабываемое. Стонать от восторга и восхищения. Терять разум. Отдавать всю себя и принимать его…
